— Я должна была бы чувствовать себя самой счастливой девушкой в мире! — произнесла она вслух.
И все-таки чего-то ей не хватало!
Во второй половине дня пошел снег, и пока сэр Чарльз дремал в салоне у камина, Беттина ходила по огромной комнате, любуясь картинами, драгоценными вещицами и инкрустированными столешницами. Ей очень хотелось бы увидеть и другие помещения замка, но герцог сказал, что сам проведет ее по своему дому… Беттина поймала себя на том, что считает часы, оставшиеся до его возвращения.
— Я хочу говорить с ним, хочу быть с ним рядом, — чуть слышно прошептала она, гадая, какие планы строит герцог относительно их свадьбы.
«Возможно, он захочет, чтобы помолвка была продолжительной, — подумала она. — Так он сможет привыкнуть к мысли, что снова будет женат».
Ей было больно думать о том, что у него позади уже был брак, принесший ему столько неприятных переживаний.
«Я буду стараться выполнять все его желания», — мысленно пообещала себе Беттина, а потом стала молить Бога, чтобы его желания не включали в себя других женщин.
От этой мысли ее стало мучить сильнейшее беспокойство, она не могла усидеть на месте и разбудила отца, встревожив его своим поведением.
— Что это ты мечешься из угла в угол? — озабоченно спросил сэр Чарльз. — Что-то хочешь найти?
— Здесь можно найти бесчисленные сокровища, — улыбнулась Беттина. — Я еще никогда не видела, чтобы в одной комнате было столько прекрасных вещей!
— Подожди, вот увидишь остальной замок! — пообещал ей сэр Чарльз. — Его строило много поколений Элвестонов — и все они были коллекционерами… Каждый в своем роде.
Видя интерес Беттины к истории рода Элвестонов, он продолжил:
— В саду ты увидишь древние колонны и статуи, вывезенные из Греции, а в оружейном зале есть оружие, купленное в Индии и Турции. Коллекция французской мебели этого замка не имеет себе равных, и живопись просто превосходна!
— Папа, я хотела бы задать вам один вопрос, — сказала Беттина, усаживаясь рядом с отцом.
— Спрашивай, — разрешил сэр Чарльз.
— Как вы считаете, я смогу сделать герцога… счастливым?
Сэр Чарльз минуту молчал, а потом произнес совсем другим тоном, который был не похож на полный энтузиазма рассказ о сокровищах замка Элвестонов:
— Я понял, о чем ты хочешь меня спросить, Беттина. И я собираюсь быть с тобой честным. Не знаю!
— Я очень боялась, что вы так скажете, папа.
— Я люблю Вэриена, он превосходный человек, просто великолепный: щедрый, добрый и порядочный. И все-таки он словно окружил себя стеной, за которую не пускает никого, даже своих лучших друзей.
— Мне тоже так показалось, — согласилась Беттина.
— Это сдержанность — а может, отчужденность, которая появилась в нем после первого отвратительного брака, — пояснил сэр Чарльз. — Но что бы это ни было, к нему не подступишься.
Он поднялся с дивана и перешел к камину, где встал спиной к огню, и продолжил:
— Ты очень молода, Беттина. Твоему возрасту свойствен идеализм. Я знаю: на самом деле ты спрашиваешь меня, сможет ли Вэриен тебя полюбить. Ты хочешь счастливого конца, какие всегда бывают в сказках. Да и какой женщине этого не хочется?
Беттина молчала, не спуская глаз с лица отца.
— Я могу только надеяться на то, что ты найдешь то, что когда-то нашли мы с твоей матерью, — говорил сэр Чарльз, — подлинное счастье, которое бывает, возможно, только тогда, когда двое по-настоящему любят друг друга. Но в том, что касается Вэриена, я совершенно не могу предсказать, удастся ли тебе преодолеть тот барьер, который он воздвиг между собой и теми, кто пытается завладеть его сердцем.
Тут сэр Чарльз с досадой швырнул в камин мед окуренную сигару.
— Будь все проклято! — воскликнул он. — Мне следовало бы ответить тебе как-то по-другому. И надо было уверить тебя в том, что это возможно — и что у тебя это должно получиться!
— Я предпочитаю знать… правду, папа.
— Тогда я могу только сказать, что интуиция подсказывает мне, что шансы у тебя все-таки есть, — сказал сэр Чарльз. — На скачках мне не раз случалось ставить на какую-нибудь никому не известную лошадь, полагаясь только на чутье, и видеть, как она приходит к финишу первой. Конечно, это не сопоставимые вещи, но я привык доверять своей интуиции.
Беттина встала и, подойдя к отцу, поцеловала его в щеку.
— Спасибо вам, папа.
Она покинула салон, не зная, что сэр Чарльз проводил ее полным боли взглядом. Он остро чувствовал, что после смерти жены был ей плохим отцом — но что он мог поделать!
Они рано отправились спать: сэр Чарльз объявил, что для него это будет приятным разнообразием после того, как он чуть ли не каждый вечер допоздна играл в карты на «Юпитере». Кроме того, в снегопад его всегда клонит ко сну.
Всю вторую половину дня действительно шел снег, но когда Беттина выглянула из окна своей спальни, то из-за облаков уже выходила полная луна и кое-где на небе показались звезды. Конечно, этим северным звездам далеко было до светивших над пустыней ярких и огромных звезд, которыми она любовалась вместе с герцогом, но они все равно напомнили ей о нем. Как Беттине хотелось, чтобы поскорее настало завтра — тогда они с герцогом снова встретятся!
— Я люблю его! — прошептала она, глядя в небеса и моля их о том, чтобы наступил день, когда и он ее полюбит. — Хоть немного, Господи! — молила Беттина. — Хоть совсем чуть-чуть! Я не прошу о таком чудесном чувстве, которое было между папой и мамой, — только о капельке любви! Только чтобы ему хотелось быть со мной, только чтобы я не казалась ему скучной.
Свет луны заливал покрытый снегом небольшой сад, окруженный стеной, — именно по этому саду и была названа отведенная ей комната. Вдалеке Беттина видела деревья, голые ветви которых сгибались под тяжестью снега.
«Это — сказочная страна, — сказала она себе, — и хотя герцог, конечно, прекрасный принц, я не могу надеяться на то, что я — это принцесса, которую он искал всю свою жизнь».
От этой мысли девушка совсем упала духом. Отпустив тяжелую штору, она прошла к кровати и легла.
Пламя камина высвечивало цветы на китайских обоях, играло на орхидеях, стоявших на се туалетном столике, на пологе, который много веков назад чьи-то ловкие пальцы расшили незабудками, розами и ландышами…
«Все здесь удивительно прекрасно, но дому не хватает любви», — вдруг подумала Беттина.
Глаза у нее начали закрываться, и страна снов уже открывалась перед ней, когда она вдруг услышала какой-то тихий звук, донесшийся со стороны окна.
Поначалу она его едва заметила, а потом решила, что, наверное, по стеклу стучит ветка плюща. Во время ветра такое случалось часто, и во время пребывания в пансионе ей не раз приходилось просыпаться по ночам, потому что стены школьного здания были опутаны вьющимися растениями.
