Что же ему сказать? Что, если в этом случае ее интуиция не сработает? Только теперь она посмотрела на него по-настоящему, и внутри у нее появилось нечто вроде женского восхищения. То, что он принц, роли не играло; он вызывал у нее реакцию на совершенно ином, глубинном уровне. В свои тридцать с небольшим он держался с бессознательной уверенностью зрелого мужчины. Мощная фигура и резкие черты лица выдавали сдержанную силу. Темные волосы, которые так и хотелось потрогать, и аккуратно подстриженная борода местами отливали оттенком красного дерева. Взгляд серых глаз покорял и завораживал. В нем угадывались сильные, но глубоко скрытые чувства. Внезапно и необъяснимо жаркий озноб снова пробежал у Анны по всему телу.
Она извинилась и выскочила из кабинки, обмахиваясь рукой. Оказавшись в коридоре, проверила регулятор отопления – может, одна из девчонок нечаянно сбила рукоятку? Но нет, температура установлена на прежнем уровне. Анна попыталась успокоиться, занявшись привычными делами: достала тряпку, вытерла пролитый чай, снова наполнила свою чашку.
Лукасу ничего не оставалось, как сидеть и ждать ее ответа. Он скрипел зубами, чувствуя, что терпение его уже на пределе. Дело не только в том, что приходится ждать. Вся ситуация была противна его природе. Такому человеку о чем-то просить уже было нелегко, но это… Что же он за мужчина, если не может сам найти себе невесту?
Просто он играл с огнем и сильно обжегся, вот и все! После этого только круглый дурак не стал бы вести себя осторожнее. Лукас будет очень, очень осторожен.
Хотя назначенный срок женитьбы превратил его жизнь в сущий ад, Лукас не мог не одобрить решение совета старейшин. Его брак послужит на пользу родной стране, где конституционная монархия насчитывает уже много веков. Ее правитель обязан обеспечить продолжение династии. Женитьба, рождение наследников – его долг перед своей страной. Но назначить предельный срок для женитьбы – это было гениально! Это привлекло внимание целого мира к маленькому государству, с его искусными ювелирами, уникальной живописной природой и старомодным гостеприимством. Туристы так и хлынули на остров, что оказалось весьма полезно для казны. А кроме того, мудрые старейшины совершенно правильно угадали, что принца необходимо слегка подтолкнуть к алтарю. Даже сейчас, через океан, он явственно ощущал, как они дышат ему в спину. Анна снова села на свое место.
– С чаем что-то не так, Ваше Высочество? – спросила она, указывая на его нетронутую чашку.
– Нет, нет, все хорошо.
Он заставил себя сделать глоток. Анна чувствовала, как он напряжен. Ей очень хотелось успокаивающе похлопать его по руке, но чутье подсказывало, что принц не поймет этого жеста. Честно говоря, она и сама не могла предсказать свою реакцию, если бы снова прикоснулась к нему.
– Вы… вы немножко застали меня врасплох, – призналась она. – Даже не знаю, что сказать.
В его глазах что-то мелькнуло – почти боль.
– Не правда ли, есть какая-то ирония в том, что принцу приходится просить о помощи в подобном деле? – сказал он, скривив губы, что, видимо, должно было сойти за улыбку. – Хотя я и принц, мисс Лейн, но отнюдь не специалист в вопросах брака.
Типично мужская неуверенность в сердечных делах – как это трогательно! Видно, что ему нелегко даже говорить об этом. Но ведь она и сама не специалист! А он продолжал:
– У меня очень мало времени и только одна попытка. Не хочется совершить ошибку, за которую придется расплачиваться всю оставшуюся жизнь. Как бы не сделать неверный выбор!
– Да, конечно. – Какая странная формулировка: он хочет не сделать неверный выбор, вместо того чтобы хотеть сделать верный выбор!
– Поэтому я готов отдать себя и все свое будущее в ваши руки, мисс Лейн. С вашей помощью или без нее, но через два месяца я буду женат. Изменить этот факт моей биографии не в моих силах. – Он помолчал. – Но будет ли мой брак счастливым – зависит от вас.
Анна знала совершенно точно – он будет счастлив в браке только в одном-единственном случае: если найдет настоящую любовь. Она не могла этого объяснить, но чувствовала, несмотря на его настороженность и репутацию пресыщенного циника, что именно это он и ищет, может быть, даже сам не понимая. Но уж она-то знала, что любовь – дело очень и очень сложное. Можно свести его со всеми местными девушками и посмотреть, не возникнет ли здесь истинная любовь, но если нет, она не может возникнуть из ничего. Анна прикусила губу, ощущая свою беспомощность. Как бы объяснить ему?
Ее молчание, видимо, обескуражило Лукаса. Она почувствовала, как он собрался с духом, чтобы в последний раз попытаться уговорить ее.
– Мисс Лейн, мне очень нужна ваша помощь, – сказал он с чувством. – Если не ради меня, то ради детей, которых даст мне этот брак.
Детей… Ему нужен не просто счастливый брак, ему нужны еще и дети… Его страстная просьба вызвала ответную тоскливую дрожь. Уже очень давно Анна не позволяла себе думать о таких вещах. Когда-то и она мечтала о том же…
Его голос понизился до хриплого шепота:
– Пожалуйста, не отказывайтесь.
Анна мучительно перевела дух, отгоняя непрошеные воспоминания. Она подняла глаза, и взгляды их встретились. Словно в первый раз она заглянула в темную глубину этих серых глаз безо всяких предубеждений, связанных с его титулом. И пока шел этот безмолвный разговор, Анне показалось, будто где-то глубоко внутри у нее чиркнули спичкой, и пламя охватило все ее существо.
Нет, нет, этого не может быть… это просто сочувствие соединило их на миг. Кто лучше ее мог бы понять его неуверенность, его печаль? Принц гонится за мечтой, за прекрасной сказкой. От Анны все это ускользнуло, но для него еще может сбыться. В эту минуту все ее сопротивление рассыпалось в прах. Она не откажет ему – наоборот, сдвинет небо и землю и все скалы на мысе Андерс, чтобы помочь ему.
Его мечта должна осуществиться!
Громадные напольные часы в вестибюле замка пробили без четверти восемь. Принц Лукас снова мерил шагами комнату. Когда Анна Лейн сказала, что согласна помочь ему, он вздохнул с облегчением, но это чувство заметно ослабело за несколько часов, прошедших с тех пор, как он вышел из ее дома и вернулся в замок на самом краю мыса. Он немного поспал – сказывалась разница во времени, – принял душ, переоделся к обеду. И снова им овладело нетерпение.
Он хотел немедленно обсудить стратегию и тактику дальнейших действий, но Анна предложила сделать это за обедом. Даже такая незначительная задержка выводила его из себя, но ведь он уже десять месяцев только об этом и думал. Очевидно, нужно и ей дать на обдумывание хоть несколько часов.
