— Я в Равелло! Это лучшее место на Земле! И думаю, что здесь никто не слышал об обезжиренном сыре. — Реджина понизила голос. — И я встретила мужчину.
— Это самые опасные слова, которые может сказать женщина, особенно если этот мужчина — итальянец. А поскольку их произнесла ты, то я не сомневаюсь, что он умный, амбициозный…
— Нет, он совсем не такой! Но не волнуйся, это не серьезно. Зато он просто великолепен, самый красивый мужчина, которого я когда-либо встречала. Но…
— Что но? У тебя всегда, если дело касается мужчины, обязательно есть но.
Реджина заколебалась и даже почти пожалела, что позвонила Люси.
— Но? Я жду.
— Я думаю… он — жиголо.
— Ты шутишь?
Реджина промолчала.
— Господи, это совсем не в твоем духе! Немедленно возвращайся домой! Похоже, ты слишком долго пробыла в Италии. Предполагалось, что ты отдохнешь, расслабишься, насладишься вкусной едой, прекрасными произведениями искусства и пейзажами, проведаешь свою бабушку в Тоскане…
— Думаю, что произведения искусства — часть проблемы. Здешние скульптуры излишне эротичны.
— Заплати ему и езжай прямо в аэропорт!
— Но он такой горячий — я чувствую, что сгораю.
— Он подсыпал тебе что-нибудь в вино?
— Нет!
— Не делай этого! Это все из-за того, что Бобби назвал тебя фригидной. Кроме того, ты слишком много работала в последнее время. Ты ведь позвонила мне потому, что хотела услышать голос разума, правда?
Нет, она позвонила Люси, потому что хотела поделиться с ней тем, что для нее действительно важно.
— Понимаешь, здесь, в Италии, идея с Е-321 показалась мне слишком… безличной.
— Мы уже говорили об этом, подруга. Не забывай, что Е-321 прошел множество тестов и анализов. Если ты не передумаешь, хотя бы воспользуйся презервативом, слышишь? Что ты знаешь о нем, кроме того, что он хорош собой и мастерски соблазняет доверчивых дурочек вроде тебя?
Нико, продолжавший говорить по телефону, поднял голову и тепло улыбнулся ей. Реджина махнула в ответ рукой, чувствуя себя школьницей перед первым свиданием.
— Я чувствую какую-то странную, роковую связь с ним…
— Возьми себя в руки. Это плохо, а ведь ты еще даже не переспала с ним.
— А мне кажется, это хорошо.
— Плохо, очень плохо…
Телефон Реджины запикал — кто-то вызывал ее по второй линии. Высветилось имя Сюзанны — странно, сестра никогда ей не звонила.
— О боже! Сегодня крестят близнецов! Мне звонит Сюзанна, представляешь? Я должна ответить. Пока.
— Последнее слово — быстро на самолет!
— Я тебе перезвоню.
Реджина отключила Люси и ответила сестре.
— Привет! — позвала Реджина, чувствуя себя виноватой. — Как прошли крестины?
— Наконец-то! Не могу поверить, что дозвонилась!
— Как крестины?
— Были все… кроме тебя.
Чувство вины стало сильнее.
— Мы все на заднем дворе. Очень жарко, но ты же знаешь папу — он все равно делает мясо-гриль, а мама контролирует, чтобы оно не превратилось в угли, как в прошлый раз. Она продолжает надеяться, что ты встретишь в Италии мужчину, и жалеет, что ты рассталась с Бобби. Это она заставила меня позвонить тебе, только не говори ей, что я тебе сказала. Она даже сама набрала номер. Итак, тебя уже укусил любовный микроб?
Реджина посмотрела вниз на Нико.
— Нет.
— О, мама будет очень разочарована — она была уверена, что в Италии случится чудо.
У Реджины внезапно пересохло в горле.
— Я скучаю по тебе. Джина спрашивает о тебе каждый день. Когда ты вернешься?
— Через три дня.
— Джина все время плачет. Скучает по тебе, а тут еще папа сказал ей жуткую вещь…
— Что он сказал?
— Не знаю, что за бес в него вселился. Он сказал буквально: «Теперь, когда у нас два таких чудесных мальчика, ты нам больше не нужна».
— О нет! Он снова…
— Снова?
— Да это я так…
Реджина вспомнила день, когда Сюзанну принесли из больницы. Гордая оттого, что стала старшей сестрой, трехлетняя Реджина подбежала к коляске. Ее отец стоял на коленях возле коляски, и Реджина обняла его за шею.
Говорят, что человек не помнит того, что случилось с ним в три года. Неправда. Слова отца, произнесенные тогда, отравленной стрелой на всю жизнь пронзили ее сердце. Теперь, когда у меня есть новая чудесная дочка, ты мне больше не нужна.
Реджина отпрянула от него, а отец взял на руки Сюзанну. Реджина убежала в свою комнату и заперлась. С тех пор в ней навсегда поселилось чувство ревности к сестре и сомнение в отцовской любви. Эти чувства лишь обострились, когда Сюзанна вышла замуж за Джо и родила троих детей.
Отец оставался равнодушен ко всем ее достижениям. Все, о чем он мог говорить, — это Сюзанна и внуки. Нет, Реджина и сама любила племянников и иногда ненавидела себя за чувство ревности к сестре.
— Дай трубку Джине, — прошептала Реджина, закусив губу.
В трубке раздались громкие всхлипы.
— Джина, это тетя Реджи. Послушай меня, золотая. Дедушка любит тебя, он просто пошутил.
— Я ненавижу братиков!
Реджина вспомнила, как ненавидела сестру за то, что она была маленькая, беленькая, пухленькая, сама же Реджина в школе была плоскогрудой, худой и высокой, как жердь, — выше всех мальчишек.
— Нет, ты очень хорошая старшая сестра, и ты любишь своих братиков. Дино и Дэвиду очень нужна такая сестра, как ты. А у дедушки просто было плохое настроение — оно бывает у всех людей. Ты красивая и замечательная девочка. Тебя все любят, особенно я.
— А дедушка?
— И дедушка тоже, — ответила Реджина с уверенностью, которой не чувствовала.
— Я люблю тебя, тетя Реджи! Ой, шоколадный торт! Пока!
— Собираются резать торт, — послышался в трубке голос сестры. — Джина совсем как ты, когда дело касается шоколада.
— Поцелуй от меня всех детей. Я скучаю по ним и уже накупила два чемодана одежды и игрушек для них.
— Джо передает привет.
Джо… Реджина закусила нижнюю губу. А что было бы, если бы Джо женился на ней? И она родила бы от него детей?
Сюзанна отключилась.
Глаза Реджины затуманились. Она думала о той ране, которую нанес ей отец и которая так и зияла открытой в ее сердце. До рождения сестры отец обожал ее. Реджина много трудилась, чтобы снова завоевать его любовь, снова занять главное место в сердце, но тщетно.
Сюзанна была пухленькой миленькой блондиночкой, и ей охотно прощались плохие отметки и опоздания. Никто не заругал ее и не воспротивился, когда она бросила колледж и вышла замуж за Джо Ханта. Никто даже не заметил, что она увела Джо у старшей сестры, сердце которой оказалось разбитым.
