Мерроу была чертовски хороша! — не мог не признать Алекс.
Когда он увидел ее на мосту, в зеленом платье и на высоких каблуках, у него перехватило дыхание, а тело мгновенно отреагировало!
— Ого! — воскликнула она, увидев вестибюль отеля. — Здорово!
Он улыбнулся.
— Я рад, что тебе понравилось. Пятьдесят комнат, четыре номера люкс и пентхаус. А еще ресторан, бар, спа-салон, конференц-залы... достаточно, чтобы любой дизайнер думал побольше о работе и поменьше о греховном сладострастии.
Мерроу повернула голову и уставилась на него широко распахнутыми зелеными глазами. Ее уверенность в себе впервые пошатнулась, не без удовольствия отметил про себя Алекс. Она даже слегка побледнела.
— И когда он должен быть готов?
— Как всегда, вчера.
Алекс виновато опустил голову и вздохнул. А через несколько мгновений встрепенулся и махнул рукой в сторону:
— Мерроу О'Коннелл, познакомься с Микки, новым владельцем «Певенхема».
Мерроу протянула руку гремевшему когда-то на весь мир рок-звезде Микки, облаченному с ног до головы в кожаную одежду. Пол-лица его закрывали огромные черные очки в замысловатой оправе.
— Здравствуйте! Очень приятно познакомиться с вами.
Микки протянул ей руку, поздоровался и, оглядев Мерроу с ног до головы, присвистнул:
— Я звал тебя для работы, а ты, оказывается, самая прелестная штучка во всем городе. Надеюсь, не замужем, Мерроу О'Коннелл?
Она захихикала. Именно захихикала. Как подросток, познакомившийся со звездой.
Алекс с хмурым видом вмешался в разговор:
— Замужем она или нет, это не имеет никакого отношения к...
— Нет, нет, вопрос более чем логичный, — перебила его Мерроу. — О, не беспокойтесь, Микки, я специально не выхожу замуж, чтобы больше времени уделять работе.
Микки улыбнулся, сверкнув золотым зубом.
— Так тоже не годится, сплошная работа без отдыха.
— О, нет, я себя не изнуряю каторжными трудами, Микки. — Она посмотрела на Алекса. — Подтверди, что я нахожу время на отдых!
Прежде чем тот успел открыть рот, чтобы ответить, она уже вновь повернулась к Микки:
— Алекс не говорил вам, что мне очень нравится один из ваших альбомов? А моя мама — так вообще ваша большая поклонница!
Улыбка Микки сделалась еще шире.
— Обязательно приводи ее в отель, когда мы закончим работу.
— Спасибо, ей очень понравится. — Мерроу откинула назад волну густых темно-рыжих волос и, невинно моргнув глазами, спросила: — А вы мне лично покажете ваш отель?
На глазах у изумленного Алекса Микки, превративший его жизнь в ад на несколько месяцев, галантно согнул руку.
— С удовольствием, малышка. С превеликим удовольствием. Должен сказать, мне нравятся твои работы. Я был в Корке в ночном клубе, который ты оформляла, — круглые диваны и все такое прочее на тему гарема. Прикольно! И эротично...
Алекс нахмурился. Он не мог понять, что его раздражает: то ли то, что она сумела так быстро втереться в доверие к этому трудному клиенту, с которым он никак не мог найти общий язык, то ли развязное поведение самого Микки, то ли идея превратить отель в бордель!
Пока он пытался во всем этом разобраться, Мерроу грациозно обернулась и поманила его рукой:
— Алекс, пойдем с нами. Твои комментарии очень мне пригодятся.
Ну, конечно, приятно, что тебя зовут и интересуются твоим мнением. Но пусть не думает, что им легко управлять!
Реконструкция отеля была его личным проектом, от начала до конца. И от успеха этой работы во многом зависела репутация Алекса и его дальнейшая карьера.
— Мы решили попробовать ввести ирландские мотивы... — сказал Микки.
— Это роскошная идея! Вы молодец, что придумали это, Микки. Тут прекрасно будут смотреться натуральные материалы — дерево, камень, сланец...
Микки кивнул.
— Да, нам нужно сочетание старого и нового. Но должен признаться, идея не моя, а Алекса. Он даже сумел отговорить меня от некоторых идей, что очень редко кому удается.
Алекс даже немного растерялся — это был первый комплимент от хозяина отеля за все полгода!
Мерроу ходила по отелю с воодушевленным видом. Ей, похоже, здесь понравилось, и когда она заговорила, ее голос показался Алексу необычайно сексуальным.
— Дух соблазна — вот что должно царить в этом отеле. Неуловимая идея сладости порока... Продуманная подсветка. Уютные, погруженные в полумрак уголки. Обивка — замша, бархат, кожа и для контраста — шелк. Все, что хочется потрогать, погладить, все, что навевает мысль о нежных любовных прикосновениях.
Алекс слушал вкрадчивый голос Мерроу, с ужасом понимая, что его тело вырвалось из-под контроля и что ему больше всего на свете хочется в эту минуту заняться со стоящей рядом с ним женщиной любовью.
— ...и массивные столы и стулья. Изысканное сочетание мужественности и женственности, — услышал он.
Алекс сделал шаг и оказался возле Микки, который как раз в этот момент снял очки. И они оба завороженно смотрели на Мерроу. Грудь ее учащенно вздымалась. На лице застыла загадочная улыбка.
— И, безусловно, запахи... — продолжила Мерроу, будто разговаривая сама с собой. Она блаженно вздохнула: — Здесь должны присутствовать тонкие, но сильные, возбуждающие ароматы: запах свежей сосны, исходящий от маленьких деревьев в горшочках и искушающий, когда проходишь мимо. И еще запах цветов — жимолости, розы, лаванды... — не по сезону, с намеком на роскошь. Чтобы потом эти запахи бессознательно вызывали у тебя ассоциацию с этим местом. И чтобы хотелось вернуться сюда...
Алекс судорожно сглотнул, ему вдруг почудился запах лаванды. Потом покосился на Микки и нахмурился, заметив зачарованное выражение его лица.
О, черта с два Алекс позволит ему так смотреть на нее! Пусть только попробует положить на нее глаз...
Мерроу открыла глаза и встретилась с его хмурым, угрожающим взглядом. Быстро облизнув губы, она подошла к нему.
— Отель «Певенхем» должен сочетать в себе классику, традицию и современность. И его интерьер должен быть настолько чувственным, чтобы посетителям невольно хотелось потрогать некоторые вещи. Провести кончиками пальцев по замше, погрузиться глубже в бархат диванов, ощутить особый эротизм, возникающий от прикосновений к мягкой коже...
Она наклонила голову набок и слегка повела плечами.
— Чтобы, когда они будут сидеть в ресторане, пища казалась им даже вкусней, чем она есть на самом деле; вина — более насыщенными и пьянящими; бокалы — более тяжелыми в их руках. Повсюду должны быть свечи, и их приглушенные глубокие отблески должны притягивать взгляды и согревать душу.
Она остановилась перед ними, вопросительно вскинула брови, снова соблазнительно облизала губы кончиком языка и вздохнула:
