позади и ругал себя самыми последними словами, представляя, как все известные грабители испытали «испанский стыд».
В голосе жертвы ограбления было столько страсти и радости, что Егор опешил и поневоле стал вслушиваться.
– … не введи нас во искушение… Аминь! – Пока сердобольная крестилась, Луковый узрел в жертве соседку с первого этажа: бабу Нюру.
Такое стечение обстоятельств ввергло его в полное отчаяние. Как? За что же его так? Он смирился с невозможностью быть счастливым хорошим человеком, но даже на дороге коварства и крови ему палки в колеса ставят!
– Егорка, мне еще раз прочитать? А ты столбом не стой, нахал малолетний, вставай со мной. Молитва она хороша, когда не от одного сердца идет.
И Луковый опустился рядом с бабой Нюрой. Обреченно. Понуро. Признавая поражение. В голове бился вопрос: как она его узнала? Но что теперь гадать. Надо исправлять положение.
Под одиноким тусклым фонарем, на тротуаре, на коленях стояли два человека и молились. Вслух. При каждом поклоне умудрённая опытом баба Нюра вдалбливала голову нерадивого Егора в асфальт, приговаривая: «Бейся лбом, ирод, моли о прощении!».
Несостоявшийся грабитель помог донести старушке сумки, а потом и вовсе расчувствовался – дал денег, уверяя, что давно хотел угостить ее тортиком, но не знал, какой она любит.
Это был провал. Такой, что треск полночи оглушал Егора, заставляя вертеться в кровати и стонать от обиды и разочарования.
Если бы не неудержимая тяга Лукового к учебе и знаниям, он точно пропустил бы Универ. Что-то в его душе готово было вот-вот надломиться, а сил сопротивляться не осталось. Собрав все свои резервы, Егор все же двинулся туда, где можно отвлечься.
Ничего не изменилось. Ровным счетом. Все шумное пчелиное стадо он видел каждый день, с момента поступления. Запах стен Университета всегда действовал на Егора, как лечебный спрей. Стоило перешагнуть порог, и появлялось стремление познавать, что притупляло хоть немного все остальное, причиняющее боль.
Звезда Универа Андрей Ермолин очередной раз вальяжно спускался с лестницы в окружении своих фавориток. Безмозглые курицы то и дело ластились к красивому парню, в желании получить больше внимания. Остальные, кто не мог быть столь близко к объекту вожделения, смотрели влюбленно, с благоговением. А посмотреть было на что. Андрей высокий, как и Егор. Блондин с точеными чертами лица почти как у девчонки. Спортивное тело. Модные шмотки. Сын богатых родителей. Улыбчивый и самовлюбленный. Был бы Егор бабой, тоже бы, наверное, ссал кипятком от одного вида Ермолина.
– Конфетка! – вывел Егора из мыслей до боли знакомый мерзкий голос. – Пригласи меня на свидание.
– Достала… – прошипел Луковый, посылая на голову Фоминой все кометы Вселенной.
– Давай я тебя приглашу, м? – маленькие глазки за линзами очков, которым позавидовали бы все лупы мира, сощурились. Егор поймал себя на мысли, что Катькин охмуреж однозначно делал ту похожей на чудовище. Лучше бы она хиджаб носила.
– Отстань от меня, – ровным тоном, уже по заученной схеме, проговорил Егор.
– Не мечтай, конфетка, – констатировала Фомина и обратила свое внимание на звезду Универа: – Он такой мерзкий. Не удивлюсь, если сбрендит от сталкерства. Позер с золотым членом в жопе.
От такого монолога со стороны Фоминой у Егора челюсть отвалилась. Впервые ему хотелось обнять и прижать к себе крепко эту мерзкую дрянь.
Блин, едва эта мысль появилась, как тут же была похоронена, а на ее месте все было выкрашено раз пятнадцать и посажены тюльпаны. На всякий случай. Чтобы подобного не случилось больше. Сердце у Лукового не железное, он тоже умеет бояться. Но главное, что Катька права! Преследовать – вот что должен делать! Да так, чтоб Андрей Ермолин реально поплыл мозгами. Молил прекратить. Стенал в ужасе, умоляя о помощи. Нанимал телохранителей.
Мысли были такими сладкими, что Егор облизнулся, прикрыв глаза от удовольствия. От предвкушения. Он нашел себя. И начнет уже сегодня. Боже, как все было прекрасно в голове Лукового. Он, такой незаметный и простой, станет повелевать эмоциями этого сильного парня. Он, Егор, будет над звездами!
Неделю Егор таскался за Андреем. И не просто ходил, а сверлил того взглядом голодного хищника. Ермолин в туалет – Егор тотчас там стоит, прислонившись к дверному косяку, и смотрит, буравит. Андрей в столовую – Егор садится напротив и смотрит. Молча. Внимательно. Звезда домой, а Луковый следом, поодаль, но не отстает. Под окнами до полуночи караулит, смотрит. Встречает – провожает – водит – хороводит.
Егор порядком вымотался, хотя кайф временный словил. Первые дни Андрей, надо признаться, оторопел от подобного внимания. Легкий испуг в его глазах появился. Несколько раз подходил к Егору вплотную, пытался давить своим видом, харизмой и авторитетом. Задавал вопросы: «Что тебе надо?», «Чего ты ходишь за мной?», «Отстань, гондон», – и все в этом духе. А Егор хотел еще. Млел и наслаждался. Желал пика. Агонии. Чтоб Ермолин в смирительной рубашке и с криками под надзором санитаров вышел, а Луковый стоял бы, облокотившись на ствол дерева в парке, который напротив дома звезды, и улыбался с садистским наслаждением.
В какой-то момент все пошло не по сценарию. Как бы ни старался Егор впоследствии найти лишний затык в коде, все тщетно.
Который раз Егор уверенно шел по пятам за Ермолиным. Его шаги вторили шедшему впереди. Он не скрывался. В коридорах было пусто. Все занятия закончились. Луковый сверлил спину жертвы, не упуская из головы ярких фантазий безумства и победы. Жертва не торопилась.
На самом темном участке коридора, что служил входом на технический этаж, звезда обернулась и…улыбнулась? Егор сглотнул. Странное предчувствие кольнуло между лопаток. Ловушка? Может сейчас выйдут из-за угла амбалы и прессанут его, чтоб жизнь медом не казалась.
Преследователь невольно остановился. Дураком не был.
– Когда ты наконец решишься? – слишком быстро Ермолин подошел к Егору вплотную и задал вопрос. Как говорится, нос к носу, фактически.
Луковый молчал. Переваривал. Вопрос для него звучал несколько неоднозначно. Решиться на что? Напугать окончательно? Убить? Расчленить? Все было крайне странно и злило. Ублюдок не боялся, и это хреново, блин.
– Егор, хватит молчания. Я понял, – Андрей опять улыбнулся, а у Егора стал дергаться глаз. Меньше всего ожидал, что его раскусили.
Теперь стоял вопрос: отказаться от преследования или сделать вид, что звезда уже поплыл мозгами?
–Глупый, – вкрадчивый и нежный голос Андрея выбил почву из-под ног. Теперь преследователю казалось, что он сам свихнулся, чего доброго. – Я хочу быть с тобой. Ты мне нравишься…
И не успел Егор въехать в смысл всего сказанного, как Ермолин засосал его в… губы. Это было
