удивилась мать.
— Я открою мам, — Лийка сбросила фартук и побежала к двери. Но уже у самой двери вдруг сердце заколотилось от какого-то предчувствия. Несколько минут она стояла, не шелохнувшись, звонок продолжал звенеть. Тогда она открыла дверь и увидела за ней Раву. Лия широко раскрыла глаза. А он, увидев ее заулыбался, покраснел, что ему было совсем несвойственно.
— Ты как сюда попал? Через забор перелез, что ли? — наконец выпалила она.
— Ну можно так сказать, собака у вас добрая, своих не трогает, — голос его звучал очень уверенно.
Лия удивилась, их овчарка к порогу никого не подпускала. “И когда он стал своим, интересно?” Но только пожала плечами и вопросительно посмотрела на него.
— Вот, хотел пригласить прогуляться, — словно боясь получить отказ, выговорил Рава быстро. — С Новым годом! — он протянул ей открытку и широкий браслет, сплетенный из тонких разноцветных проводов. Такие были у многих девчат в городе. Они попадали сюда из лагерей, где их делали зеки в обмен на папиросы.
— Зачем мне это?
— Ну просто с праздником.
— Ну ладно, спасибо. Только я не ждала, и мне тебе нечего подарить, — Лия неуверенно забрала подарок.
— Да я не жду. Пойдем прогуляемся.
— Но я не выхожу по вечерам, — она виновато посмотрела на парня.
— Да знаю я все про тебя, не бойся, просто погуляем, поговорим, и все, — уверенность к нему внезапно вернулась. Видимо, то, что она не отказалась от подарка, сделало его прежним Равой.
Лия молчала, в голове в это время быстро проносились мысли: «Это продолжение вчерашнего спектакля? А вдруг нет? Вдруг он сейчас ей признается ей..», — от волнения у нее чуть не закружилась голова.
— Пожалуйста, я очень тебя прошу, — повторил он просительно.
Любопытство пересилило.
— Хорошо, спрошу у мамы. Но только около дома и недолго, — она сама удивилась своим словам. Погулять! С Равой?! Но отступать уже было некуда, вот так, наверное, бросаются в омут.
На улице стоял ранний зимний вечер. Было холодно, блестел под ногами лед в лужах, падали мелкие снежинки. Они пошли по улице, едва освещаемой желтыми тусклыми фонарями. Он взял ее за руку, она было отдернула, но он не дал.
— Это чтобы ты не упала, — пояснил он вполне серьезно.
Она промолчала.
— Ну так что, не поверила Гоге, — посмотрел он на нее, — или гордая такая?
Лия промолчала, ждала что он еще скажет.
— А ты всегда такая — ледяная, молчаливая?
— Не знаю, может быть, просто потому, что удивлена. Ко мне пожаловал ты, — наконец проговорила она.
— Ну да, это, наверное, действительно невероятное, сам в шоке. А тебе что никто не нравится? Пацаны говорят, что ты другая, чем остальные. Говорят, ты слишком умная.
— А вы нас всех обсуждаете, да? Я думала, только девчонки о парнях говорят, — недоверчиво улыбнулась Лия, и лед между ними, кажется, начал таять. Но Рава продолжал быть настойчивым:
— Скажи, что нужно сделать, чтобы тебе понравиться?
— Не надо ничего делать, — застеснялась она и снова стала неприступной. — Мне никто не нужен, понятно тебе. Я должна учиться, я все равно уеду отсюда. Мне сейчас это неинтересно, понимаешь? — Она взглянула на него, чтобы увидеть его реакцию.
Он не был удивлен ее словами и спокойно парировал:
— Мы все учимся, и я уеду поступать дальше в институт. Но ведь если тебе кто-то нравится, можно же найти время. Мне кажется, это приятно будет обоим.
— А если мне никто не нравится?
— Тогда жалко. Мне вот ты нравишься, и я открыто это тебе говорю. Давно уже нравишься. Но вот никак не мог подойти к тебе, объясниться. Ты же такая недоступная, меня уже все предупредили, что это бесполезно, — он взглянул на нее и, не увидев никакой реакции, замолчал разочарованно. — Ну раз так, хотя бы останемся друзьями. Буду просто твоим защитником. Если кто обидит, сразу скажи. Никто к тебе теперь не подойдет. А может, я вообще никому тебя не отдам, — многозначительно добавил он.
Но Лия уже этого не услышала. Она была сама не своя! Волнение, радость, счастье — все эти чувства были написаны на ее лице. Как? Она нравится самому Раве, он пришел к ней и объяснился? Нет, она этого не переживет. Чистая, доверчивая девушка готова была прыгнуть ему на шею от распирающих ее чувств. А он, видимо, заметив перемену в лице девушки, вдруг наклонился и поцеловал ее в щеку. Лия тут же взметнулась как огонь.
— Ты это что делаешь? Да как ты можешь? — она вырвала руку и побежала обратно в сторону дома. Но, поскользнувшись на заледеневшем тротуаре, чуть не упала навзничь. Сильные руки успели подхватить ее, он стал бережно и нежно отряхивать от снега ее пальто.
— Ну вот, ты же не можешь без меня обойтись, — тихо засмеялся Рава, глядя на ее растерянное лицо.
Тогда она вдруг тоже рассмеялась, легко и просто. Стена недоверия окончательно рухнула. Он снова взял ее руку и, крепко прижав ее к себе, повел домой. У калитки остановился.
— Пока, Снежная королева, с наступающим Новым годом! — Он снова нагнулся к ней и быстро поцеловал в губы.
На этот раз девушка не сопротивлялась и, быстро ответив: «С Новым годом», юркнула в калитку, махнув на прощание.
Эти слова она еще долго вспоминала ночью, борясь со сном. Ей было то жарко, то бил озноб — первый поцелуй был так мимолетен, но он продолжался и продолжался в ее воспоминаниях, и оттого казался бесконечным. Она снова и снова ощущала эти твердые губы на своих, и Рава теперь был желанным и самым близким человеком для нее.
Как назло, каникулы длились долго, и казалось, никогда не закончатся. Лия каждый вечер ждала Раву, но тот почему-то не шел. Девушка не знала, что ей думать. О том, что с ней произошло, она никому не могла рассказать. Она вертела в руках его подарок, даже его она не могла надеть на руку, ведь все стали бы спрашивать, откуда он у нее. А ей так хотелось с кем-то поделиться, ведь такое с ней случилось впервые. С подругой Валькой своей тайной тоже делиться побоялась, да той и не было в городе — она уехала с матерью куда-то к родственникам. Лия даже похудела, у нее совсем пропал аппетит. Она не спала ночами, проворачивая каждый кадр их с Равой встречи. Судьба словно испытывала ее терпение: как нарочно, к концу каникул она простудилась, у нее началась ангина.
И так получилось, что пришла на учебу
