Джиллиан прижала трубку телефона ухом к плечу, насыпая корм в клетку хомячку.
— Ты думала, что я смогу уснуть, после того как ты и твой братец устроили такое шоу?
— Послушай, Джиллиан…
— И даже не говори ничего, предательница. Почему ты не сказала, что он вернулся в город?
— А тебе не понравился сюрприз? — попыталась помириться Бренда.
Джиллиан вскипела:
— Можно подумать, мне когда-нибудь нравились сюрпризы!
— Ну, мне показалось, что этот тебе мог бы понравиться, — оправдывалась Бренда слабым голосом, который обычно приберегала для своего мужа.
— Мне это действительно ни к чему, — сказала Джиллиан, следя глазами за двумя бурундуками, которые носились по клетке, громко визжа.
— Вы с Брэдом были так близки.
— Это было одиннадцать лет назад, Бренда, и я бы не сказала, что мы расстались друзьями.
— Тем более нужно встретиться, поговорить, решить старые проблемы.
— Не было никаких проблем, пока он не появился.
Джиллиан услышала, как Бренда вздохнула на другом конце провода.
— Ты на меня действительно злишься?
— Вне себя, — ответила она, закрывая клетку с хомячком и направляясь к двум морским свинкам, которых только что доставили в магазин. Зверушки вели себя спокойнее хомяка, но ведь они все еще привыкали к новому дому.
Хм, новому дому…
— Где он живет, Бренда?
— Брэд купил большой дом в викторианском стиле, с башней сбоку, ну, ты понимаешь, о чем я.
— Это тот, что на улице Спиндлтоп?
— Тот самый.
— Но я об этом ничего не слышала. Как он умудрился сохранить это в тайне?
— Он купил его на имя компании. Брат будет работать и жить дома.
— Здорово!.. — Джиллиан поежилась от одной мысли, что Брэд будет жить по соседству. — Похоже, он действительно переехал насовсем.
— Тебя это не очень-то радует? — спросила Бренда, стараясь скрыть нотку разочарования в голосе.
— Естественно, мне это не по душе, ну если, конечно, «по душе» и «вне себя» не одно и то же. Как ты могла подумать, что я обрадуюсь такому сюрпризу?
— Ну, мне так казалось…
— Даже не начинай, Бренда, слышишь? — сказала Джиллиан, одновременно насыпая корм. — Абсолютно ничего не произойдет между Брэдом и мной.
— Но по крайней мере вы могли бы сесть вместе и поговорить.
— Мне не о чем с ним говорить. И послушай, Бренда, я понимаю, что он твой брат и, по твоему мнению, отличный парень, но позволь напомнить тебе, что именно Брэд разорвал нашу помолвку. Именно ему нужна была свобода, чтобы заводить новых друзей и встречаться с другими девушками. Я не сбегала в Хьюстон, чтобы начать новую жизнь.
— Но ведь там он получил интересную работу. Однако его сердце осталось в Скотсвилле.
— Я понятия не имею, где его сердце, более того, меня это абсолютно не интересует! — вспылила Джиллиан, бросив остатки корма в кормушку и захлопнув крышку.
— То есть ты считаешь, что у вас с Брэдом нет никаких шансов, чтобы стать друзьями?
Она закрыла глаза, кровь стучала в висках. Было ли это следствием разговора или нахлынувших воспоминаний, девушка не знала. Да и какое это имело значение? Важно, чтобы Брэд Паттерсон держался от нее подальше. И ее совершенно не интересовало, зачем он вернулся в город, что делал последние одиннадцать лет и чем собирается заниматься до конца своей жизни.
— Нет, Бренда, не думаю, что мы снова станем друзьями, — тихо сказала Джиллиан. — Надеюсь, это не значит, что мы с тобой перестанем быть подругами.
— Так ты меня прощаешь?
— Ну вот еще! — Она услышала колокольчик на входной двери и возбужденные голоса детей, увидевших морских свинок. — Но я позволю тебе угостить меня обедом, чтобы ты загладила вину.
— Кафе «Ханна» на площади?
— Завтра в час. И не опаздывай.
— Увидимся. А кстати, Джиллиан…
— Да?
— Он все время спрашивает о тебе.
— Ничего не хочу слышать. Ни слова больше.
— Ну ладно, ладно. Завтра в час, пока.
Бренда повесила трубку. Два взволнованных детских лица появились из-за клетки, стараясь получше разглядеть животных. Потирая виски и затекшую шею, Джиллиан заставила себя улыбнуться и приготовилась рассказывать все, что она знает об одомашненных южноамериканских грызунах.
К концу дня Джиллиан готова была перебраться в другой город. Может, в Тайлере еще нет зоомагазина? Или, может быть, в Лонгви? Но с ее-то удачей сердобольные друзья и соседи переедут туда вслед за ней, с обнадеживающими и любопытными глазами спрашивая о Брэде.
До четырнадцатого февраля ее жизнь была так хорошо организована и предсказуема. Пожилые посетители и мамаши с шумными детьми приходили в магазин к самому открытию. Обеденный час пик, хотя о каком часе пик можно говорить в Скотсвилле, все же наступал. Потом по дороге домой заходили школьники, в основном с целью посмотреть. И обязательно появлялся какой-нибудь посетитель перед самым закрытием, когда она уже пересчитывала дневную прибыль. Раз в неделю — обед с Брендой в «Ханне», на другой стороне площади.
И были еще вечера. Ужин с отцом по понедельникам, средам и пятницам. Постоянное чтение ветеринарных журналов. Бухгалтерские отчеты и персональные банковские счета. Периодический ремонт в квартире или в родительском доме.
Иногда свидания с кем-нибудь, о ком ее друзья и соседи, которые так любят совать свой нос в чужие дела, непременно скажут: «Он то, что надо».
Да в том-то и проблема, что ничего хорошего в них не было. С этими грустными мыслями Джиллиан закрыла входную дверь. За последние лет десять у нее было никак не меньше двадцати свиданий с людьми, которых рекомендовали либо доктор Тейлор, либо Бренда, либо сестры Гарднер, или кто другой из дружной когорты бесплатных скотсвиллских консультантов.
В глубине души она знала, хотя и не хотела в это верить, что сравнивает всех их с Брэдом Паттерсоном, которого помнила еще со школьной скамьи. А он был умным, интеллигентным, внимательным и дьявольски сексуальным — даже в свои восемнадцать лет. Ее первая любовь… Разве могла она забыть его или удержаться от сравнения с другими мужчинами?
Быть может, именно поэтому все встречи Джиллиан с «парнями что надо» заканчивались легким прощальным поцелуем.
Громким мяуканьем ее кошка Клео напомнила о необходимости питаться.
— Сегодня у меня свидание с тобой, — сказала девушка, беря на руки белую красавицу кошку с пышным хвостом. Свободной рукой она захватила конверт с финансовыми бумагами, чтобы забросить его в банк позже вечером.
Как раз в тот момент, когда Джиллиан начала подниматься по лестнице к себе в квартиру, располагавшуюся над магазином, раздался негромкий стук в дверь. Ей очень не хотелось открывать, тем более что вряд ли они заметили ее в темноте. Зато Джиллиан, к сожалению, прекрасно их видела — по крайней мере мягкие светло-фиолетовые кудряшки Миллисент, натуральную седину Греты и крепкую высокую фигуру Ханны Брайан, стоявшей позади своих старших сестер. Все они были прекрасно видны на фоне зимнего заката.
