Лиле нравилось всеобщее внимание, но ей ужасно не нравились отношения отца и Норы Дальтон. Джессика подозревала, что Лила просто ревнует. Она любила отца, но у него никогда не хватало на нее времени. А с появлением на сцене мисс Дальтон, отец может совсем от нее отдалиться.
— Я папу не виню, хотя странно, что он такой наивный. Ясно же, она клеится к нему из-за денег. Я в атом абсолютно уверена. — Не в привычках Джессики было заступаться за других людей, но и ей было ясно, что Лила перегибает палку.
— Брось, Лила. Мисс Дальтон на «людоедку» не похожа.
Лила чуть не обожгла ее взглядом.
— Они и есть самые мерзкие, а то ты не знаешь! Те, которые не похожи. Сама видела, как вокруг нее Кен Мэтьюз крутится. Смотреть противно!
Джессика фыркнула:
— Кен? Я думаю, ты просто ревнуешь. Потому что на бал он пойдет с тобой, а думать будет о ней.
— Ничего не ревную. Хоть Кен пригласил меня на бал, это вовсе не значит, что я от него без ума. Пусть думает о других девчонках, мне все равно.
— Девчонках? Лила, солнышко, да мисс Дальтон ему в матери годится!
— Ей 25 лет, — холодно ответила Лила, — я спрашивала у отца. Ровно на девять лет больше, чем нам.
— С какой радости ей интересоваться Кенни?
Он-то прыгнет с моста «Золотые Ворота», прикажи она ему. Но а ей-то…
— Ты что, ничего не видишь? — Лила со злостью рванула дверцу шкафчика. — Она не тихоня. Готова поспорить, за ней такое водится, представить невозможно. Я сама видела, она прямо улеглась к нему на парту, когда они остались вдвоем после уроков.
— Правда? А я ничего такого не заметила. — Джессика стала сосредоточенно красить губы, глядясь в зеркальце на дверце шкафчика. А про себя подумала: а ведь эта интрижка мисс Дальтон с Кеном слегка освежит школьную жизнь. — Жаль, что я их с Кеном не застала на месте преступления. Тогда бы папочка понял наконец, что стоит это его «сю-сю-сю».
— Кого не застала? — спросила неожиданно появившаяся Кара Уокер, ее глаза горели ненасытным любопытством.
Кара всегда не прочь поживиться свеженькой сплетней. На этом держалась их с Джессикой дружба. Каре доставляло большое удовольствие следовать по пятам урагана по имени «Джессика», и рыться в оставленных им; обломках, выискивая жертвы для очередных сплетен. Темненькая, прилизанная Кара была по-своему привлекательна и даже пользовалась успехом, хотя и не могла соперничать с несравненной Джессикой — и это было ее главным преимуществом, с точки зрения Джес.
— Мисс Дальтон, — ответила Джессика, глядясь в зеркало, и сексуально изогнула губы. — Лила говорит, что у нее с Кеном интрижка.
— «Чего? — завопила Кара. — Вот это здорово! Нарочно не придумаешь. Нет, это правда?
— Правда, — буркнула Лила и громыхнула шкафчиком.
— Ты хочешь сказать, что застала их… — Второй звонок заглушил конец вопроса.
Джессика и Кара хлопнули дверцами и щелкнули замками.
— Девочки, скорее, — стала подгонять подруг Лила. — Боюсь опоздать на хор. Сегодня скажут, кто будет солировать на рождественском концерте. Умираю, хочу быть ведущим сопрано.
— Можешь не дергаться, — успокоила ее Кара, — я сама слышала, как мисс Беллесарио в учительской говорила Тыкве, что солировать будешь ты. Дело решенное.
Недовольство на лице Лилы резко сменилось выражением полного счастья. Она обняла Кару, а потом и Джессику, невзирая на ее громкие протесты.
— Осторожнее! Погубишь все мои труды. Мне надо чудесно выглядеть, ведь мы можем столкнуться «сами-знаете-с-кем».
Кара помахала на прощанье Лиле и понимающе взглянула на Джессику:
— У «сами-знаем-кого» инициалы случайно не Б.П., а?
— Угадала, — улыбнулась Джессика. — Бес-, подобный Парниша.
— Или Блестящий «Порш», — поддакнула Кара.
— Ты не будешь отрицать, что человек в блестящем «порше» очень привлекателен. Особенно, если он высок, голубоглаз и сказочно богат. — Джессика грустно вздохнула.
Ничего в жизни ей так не хотелось, как пойти на бал с Брюсом. Ситуация была для нее новая. Ведь до сих пор она всегда получала то, что ее душеньке захочется.
Брюс же почти всегда делал вид, что она для него не существует, а она, бедняжка, из кожи вон лезла, чтобы он заметил ее. Однажды она уронила полтонны книг в читалке прямо ему под ноги. Этот Брюс и пальцем не шевельнул, хоть бы одну книжечку поднял. Бросил на нее ленивый взгляд и сказал: « Дай пройти, Уэйкфилд».
Сейчас он так просто не ускользнет от нее. Она кое-что придумала.
— Послушай, Кара. — Джессика взяла Кару под руку, и они пошли по коридору в класс. — На истории ты сидишь с Ронни Эдвардсом, да?
— Ну и?.. Он тебе тоже приглянулся, а? Ты права. Он ничего, симпатичный?
— И к тому же он главный в бальном комитете, — прервала ее Джессика. — Я хотела тебя попросить поговорить с ним и ненавязчиво подкинуть ему идею, чтобы он со своими ребятами голосовал за меня.
— Ладно, подкину. Но мне, Джес, честно говоря, не понятно, чего ты боишься. Кто может с тобой тягаться? Уж не Инид ли Роллинз? Ты в сто миллионов раз красивее!
Услыхав имя Инид, Джессика сузила глаза.
— Разумеется, Инид дурнушка, но Ронни — ее парень, и он может убедить свой комитет голосовать за нее.
— Они еще сто раз поссорятся до того времени, — пожала плечами Кара.
— Вряд ли. Видела, как они друг за другом ходят, словно скованные цепью?
— Так вытянем их плетью, — хихикнула Кара.
Джессика пропустила слова Кары мимо ушей. Инид вообще не нравилась ей, но главным образом потому, что она дружила с Элизабет. Ее родная сестра проводила время не с ней, сестричкой, а с какой-то Инид.
— Если честно, — сказала Джессика, — никак не пойму, что в этом сморчке нашел такой клевый парень, как Ронни.
— Но Лиз она, кажется, тоже очень нравится. — Кара посмотрела на Джессику долгим взглядом.
. — Лиз, — передразнила ее Джессика. — Знаешь, Кара, моя сестра вообще не умеет выбирать себе друзей. Нет, это невыносимо! Чего доброго, еще подумают, что Инид и моя подруга.
За углом Джессика увидела в толпе Брюса Пэтмена. На нем были светло-серые вельветовые брюки и васильковый свитер под цвет глаз. Он, летел к лестнице и был, по своему обыкновению, неотразимо красив. Колени ее стали ватными, в ушах застучала кровь.
— Ну я пойду. Потом еще поговорим, — рассеянно бросила она в сторону Кары. Джессика, не отрываясь, смотрела на действо под названием «Брюс»: раскованно и грациозно он поднимался по лестнице, как молодой лев.
«Само совершенство, — подумала Джессика, по телу прошла теплая волна и его закололо мелкими иголочками. — Брюс — абсолютное совершенство с ног до головы с нарочито взъерошенными темными волосами. Словно только что сошел со страниц модного журнала». Джессика безнадежно-очарованно проводила его глазами.
