она.
– А я обещал? – напрягся я всем телом.
– Нет. Но…, – Марина запнулась, подбирая слова. Я ждал. И вдруг понял, это только я считал, что наш короткий курортный любовный роман ни к чему необязывающий. Марина считала по-другому. У неё были свои планы.
– Но ты так тепло за мной ухаживал, говорил такие ласковые слова и был так нежен со мною, что я…
– Настроилась на продолжение? – с сарказмом вопросил я. Но сарказм относился не к ней, а скорее, к себе. Вот так, друг, путать девушек. И на месте одной представлять себе другую. Нет никого исцеления. Есть только одна девушка на всём белом свете. И зовут её Юлия.
Я буду бороться за неё. Буду её искать. И никому её не отдам. Плевать, в какие интриги она полезла, в какие контракты она ввязалась, и что, возможно, она даже не любит меня. Главное, её люблю я. И этого хватит нам на двоих. Я не могу без неё жить, не могу дышать. Мне никто не нужен, никакие жалкие её копии.
Нет, конечно, я понимал, что Марина тут ни при чём. Она славная девушка. Я сам вцепился в неё из–за того, что она была так похожа на Юлю. Но она не была Юлей.
Оставшиеся дни отпуска я ходил на море. Подолгу смотрел на волны, сидя на берегу. Плавал, загорал, наслаждался отдыхом. Впервые я был спокоен. Относительно спокоен.
Отпуск закончился. И мы с Женькой вернулись в Москву.
***
Макс
Я приехал к родителям.
– Лана с ребёнком тут? – сходу спросил я маму.
– Нет. К себе уехали. А ты что ж, Максим, обижаешь нас. Без Костика не хочешь и видеть? – мать обиженно поджала нижнюю губу.
– Ну, что ты такое говоришь, ма? – я обнял её и прижал к себе. – Вот же я к вам приехал! И заметь, про малыша спросил только сейчас, – я улыбнулся. – Что уж тут скажешь. Чертовски привязался к мальчишке!
– Так, может, самому жениться пора? И своего заводить, – оживилась мама.
– Как только встречу такую как ты, так сразу и женюсь, – засмеялся я. – Мне ещё рано.
– Шёл бы к отцу. Он уже спрашивал про тебя. Что – то хочет с тобой обсудить. По работе, наверное, – проговорила мама.
Я направился в кабинет отца.
– Максим! А мы с матерью уж заждались тебя. Бодрый здоровый загорелый. Хорошо отдохнул? – заботливо произнёс отец.
– Не жалуюсь. Так о чём ты хотел со мной поговорить? – нетерпеливо вопросил я.
– Это правда, что у тебя с Юлей были отношения? – вдруг огорошил меня отец.
– Ты это к чему? Я же её даже в дом к вам привозил. Чего ты вдруг вспомнил, – нервно произнёс я.
– Нет, сын. А позже – после её увольнения вы долго встречались? – настаивал отец на своём.
– Пап, я что – то не пойму, зачем теперь это ворошить? Были – не были. Сейчас – нет. И точка. – Я не понял, откуда он узнал, что мы с Юлей встречались. – А откуда вообще ты узнал о том, что у нас были с ней отношения и после того, как она ушла из фирмы?
– Лана вас видела, – коротко бросил отец.
– Лана?! – офигел я. – А что ж она мне ничего не сказала, не спросила. Вот…
– Она не хотела лезть в твои личные дела, – защитил её отец.
– А зачем же тогда всем растрезвонила? – раздраженно проговорил я.
– Кому всем? Что ты несёшь. Отцу с матерью сказала, – обиженно ответил он.
– Ну, ладно. Узнали. И бог с ним. Что теперь старое ворошить? – нервно пробубнил я.
– Понимаешь, тут какое дело вышло, – виновато начал отец.
– Пока, нет. Не понимаю, – хмуро оборвал я. У меня не было ни малейшего желания обсуждать с ним свои несостоявшиеся отношения с Юлей. Если честно, было адски больно. И хотелось скорее прекратить эту муку.
– Помнишь, я тебе говорил про деньги, которые я перевёл на её счёт? – я кивнул. – И про то, что человек свой у меня работает в том отделении банка? – я снова кивнул. – На днях он мне позвонил, и, к слову, рассказал, что, когда Юлия туда приходила, выяснять про этот вклад, то интересовалась, как отправить обратно деньги вкладчику. На что ей ответили, что это тайна вклада, и имени они ей не раскроют. Она потопталась, потопталась и ушла, заявив, что деньги ей не нужны. Они так и лежат на счёте без движения. По крайней мере, пока. – Отец закончил свой рассказ. Я хмуро молчал. – Ты чего молчишь? – спросил он.
Сказать мне было нечего. Что я мог? Стукнуть по столу кулаком? Сказать ему, что он сломал мне жизнь? Но он был мой отец. В своё время он мне её дал. Да, я сейчас испытывал бурю чувств. В основном негативных. Сначала он придумал этот дурацкий контракт. Потом втянул в него молодую девчонку (Юлю). Потом перевёл ей деньги за «услуги». И сообщил это мне, объясняя тем, что хочет быть честным со мной. И всё этим поступком сломал нам с Юлькой!
Нет. Конечно. Я тоже хорош. Сначала дурил – линял из бизнеса по своим делам. Потом заигрался, на самом деле увлёкшись девушкой. Успел обидеть её по полной. Потом захотел от неё любви.
Запоздалые объяснения отца. Выходит, он понял, что его прошлая «правда» и желание быть честным на самом деле разрушила наши отношения с Юлей. Но ведь и я сам ещё тот. Я же скрывал свои отношения. Хотел уберечь. А вон как оно вышло! Глупо. Нелепо. Обидно.
А после всего случившегося я ещё и не дал шанса объяснить всё Юле. Не выслушал, не понял, взбесился. Я выгнал её. Кого винить надо больше всего в произошедшим?
Виноват только я сам. Я один.
– Ладно, отец. Я всё понял. Не мучай себя. Ты тут не при чём. Я сам во всем разберусь.
Внутри меня было пусто, холодно, мрачно. Словно можно было громко крикнуть, нет, завыть и звук разнесётся внутри меня гулким эхом. Мне нужна была только Юля. Только она одна. Теперь я понимал, как обидел её, как был с ней несправедлив. Снова обидел. И снова несправедлив. Да что я за человек такой? Эгоистичный тщеславный, думающий только о себе. Только о своих потревоженных чувствах, о своём задетом самолюбии.
Поверит ли она, что я изменился? Что мне можно верить? Что мне можно довериться? Сможет ли она меня простить? Я виноват. И виноват настолько, что заслужил все эти страдания, на которые сам себя обрёк. Я искупил свою
