Лори не смогла сдержать улыбку. Она была привязана к деду, хотя тот и любил прихвастнуть. Робкая девочка, с трудом говорившая, и самоуверенный старик, с трудом слышавший, они обожали друг друга. Но Мерритт прекрасно понимал борьбу, которую вела Лори, и старался во всем помогать ей.
— С этим растением связаны какие-то легенды, да? — спросил он. — У тебя в оранжерее завелась нечистая сила?
Лори покачала головой.
— Никакой нечистой силы. Только легенды. В них нет ни частицы правды.
— Вот как? Ну хорошо. Теперь поговорим о подарке к твоему дню рождения. Как ты думаешь, что я выбрал?
Лори рассмеялась.
— Если бы я смогла угадать, твой подарок можно было бы считать полным провалом.
Мерритт гордился тем, что преподносил самые неожиданные подарки. Всегда оригинальные, всегда очень нужные — и всегда являющиеся сюрпризом.
— Ха! Даю наводку: он имеет отношение к твоему растению, — сказал Мерритт. — Как только оно соберется зацвести, немедленно звони мне. И тогда получишь подарок.
Лори улыбнулась, чувствуя тем не менее внутри неприятный холодок. Она боялась загадывать.
— А если оно не зацветет? Я не могу быть уверена…
— Зацветет, — заверил ее Мерритт. — Потому что за ним ухаживаешь ты.
Его вера согрела Лори.
— А теперь, моя дорогая, — то ли улыбнулся, то ли нахмурился дед, — мне хотелось бы вернуться к тому объявлению, которое ты поместила в газете. Почему именно этот мужчина заключил пари, что добьется свидания с тобой?
Улыбка Лори погасла. Она не хотела вспоминать о Джеффе Ремингтоне. Как только она подумала о нем, в душе ее возникла какая-то пустота. Но Лори слишком хорошо знала своего дедушку и понимала, что он не отстанет от нее до тех пор, пока не получит ответа.
Она набрала полную грудь воздуха.
— Кое-кто считает меня нелюдимой. Это все из-за того… как я говорю. Наверное, это был… вызов… или что-то в том же духе.
Мерритт неодобрительно фыркнул.
— Что ж, он был прав. Ему был брошен вызов, он принял его — и проиграл. Он встретил достойного противника. Объявление в газете — ха! Здорово придумано. Отличный ход! Повергла негодяя в грязь. Мне это нравится!
Он снова поднял бокал, и его серые глаза весело сверкнули.
Но Лори никакой победы не ощущала. Внутри у нее была все та же пустота.
Ровно через неделю после дня рождения Лори цветок подал первые признаки того, что действительно распустится.
Лори буквально сгорала от волнения. Ее пальцы, обычно такие проворные, вдруг стали неуклюжими, и цветы вставали в корзины неровно, бантики на лентах завязывались не в тех местах, а клей появлялся там, где не имел права появляться.
К четырем часам дня Лори окончательно убедилась, что бутон распустится. Чашелистики раздвинулись — чуть-чуть, но сквозь тусклую зелень уже начали проступать первые полоски бледной желтизны.
Даже обыкновенно невозмутимая помощница Лори Мэйвис заразилась нетерпением.
— У меня почему-то такое ощущение, что скоро мне придется носиться и кричать, требуя горячую воду и чистые полотенца, словно предстоят роды. Почему? — спросила она Лори.
— Не знаю, — покачала головой та.
Лори попыталась воткнуть булавку в бантик и едва не уколола себе палец.
— Все, — пробормотала она, бросая булавку. — Больше не могу. Иду звонить деду.
Дрожащей рукой она набрала номер. Затем ей пришлось громко кричать в трубку, чтобы Мерритт услышал. Все происходящее казалось ей каким-то нереальным.
— Собирается распуститься? Ты думаешь, сегодня ночью? — радостно спросил Мерритт.
— Да! — крикнула Лори. — Уверена в этом. Ты приедешь ко мне, чтобы посмотреть? Дедушка Мерритт, такое происходит крайне редко. Ты приедешь? Возможно, больше он никогда не зацветет.
— Ты и твой цветок еще молоды, и вам ничего не стоит не спать всю ночь. Я на такое уже неспособен. Но не беспокойся. Я все посмотрю. Попозже.
— Нет, — сказала Лори, — цветок ты… сможешь увидеть, но то, как он… раскрывается? Я хочу сказать, у нас в стране никто этого не видел. Неужели мне придется смотреть на это в одиночку? Мэйвис не может — у нее дети.
Мерритт довольно хмыкнул.
— Ты ничего не поняла. Я увижу, как он распускается, — попозже. И ты будешь не одна. В Вашингтоне на канале «Естествознание» заинтересовались этим. Весь процесс будет заснят методом ускоренной съемки, а потом показан в специальном выпуске новостей.
— Канал «Естествознание»! — От восторга Лори вскочила с места. — Канал «Естествознание»! Неужели?
— Именно так, — заверил ее Мерритт.
Кабельный канал «Естествознание» специализировался на программах о природе. Этот молодой процветающий канал был образцом высококачественного телевидения. Показ ее цветка в специальном выпуске был равносилен получению «Оскара».
Но снять фильм ускоренной съемкой, так чтобы процесс раскрытия цветка оказался увековечен… подарок становился еще более ценным. Перед глазами зрителей свершится волшебство: цветок распустится за одну минуту. От волнения у Лори на глаза навернулись слезы.
— О, дедушка Мерритт…
— И, — продолжал он довольным голосом, — я связывался с местной телекомпанией. Возможно, этот сюжет пойдет на всю страну. Ты станешь знаменитой. Нет, так тебе не понравится, скажем иначе: твой цветок станет знаменитым. Я также договорился с местной фотостудией: придет мастер и сделает портрет твоего чуда. Еще я звонил в журнал «Нэшнл джиогрэфик», там заинтересовались.
— Дедушка Мерритт, это замечательно! — Лори провела рукой по волосам. — Ты самый прекрасный человек в…
— Что? Что? — закричал он. — Не слышу. Что-то случилось на линии. А почему ты до сих пор стоишь и разговариваешь со мной? Беги к своему малышу. Как только фильм будет готов, я посмотрю его. А ты жди гостей из Вашингтона. С днем рождения!
Положив трубку, Лори смахнула с глаз счастливые слезы.
— Ты слышала? — спросила она Мэйвис. — Канал «Естествознание» присылает съемочную группу — из самого Вашингтона!
— Слышала, слышала, — Мэйвис обняла Лори за плечи.
— И дедушка сказал, все телестудии пришлют корреспондентов… — Она осеклась, и ее улыбка внезапно погасла. — О Мэйвис! Я не смогу говорить с корреспондентами — я онемею от страха. Мэйвис, этим должна заняться ты.
Помощница понимающе кивнула.
— Все у тебя получится. Но ты должна сделать так, чтобы и тебя тоже сняли. Ведь это ты добилась того, чтобы цветок распустился.
— М-меня нельзя снимать, — запротестовала Лори. — Я же не буду спать всю ночь. Я буду выглядеть ужасно.
