– Тебе прекрасно известно, что это неправда. Я вернусь, Макс.
– Когда? На следующее лето? – Он обернулся к ней, и взгляд его обжег ее холодом. – И ты думаешь – меня это утешит?
– Макс, не нужно, пожалуйста! – Ари чуть подвинулась, чтобы прикоснуться к нему, но передумала, как только увидела его упрямо сжатые челюсти. – Как насчет Рождества?
– Обычно я уезжаю с друзьями кататься на лыжах. В Джексон-Хоуле прекрасный лыжный курорт. – Гордость не позволила ей добавить, что в этом году она планировала вернуться на Рождество домой – из-за него. Сосчитала дни от отъезда до 15 декабря, когда сядет в самолет, улетающий обратным рейсом, но Максу об этом ни за что не расскажет. Сто двенадцать дней.
– Почему бы тебе не приехать ко мне на День благодарения?
– А зачем? Я и так себе все представляю.
– Ты катаешься на лыжах?
– Мне это занятие всегда казалось бесполезной тратой времени.
– Приезжай ко мне до того, как ляжет снег.
– У меня завод, им нужно заниматься.
Ари не желала показывать, до какой степени ей хотелось заманить его к себе в Монтану.
– Неужели вы никогда не берете отпуска, капитан Коул?
– Пару раз отдыхал, – признался он. – Во Флориде.
– Так стоит попробовать отдохнуть в Скалистых горах. – Она вложила в свой голос всю вкрадчивость и многообещающий соблазн, какие только могла.
Руководитель ансамбля громко приветствовал собравшихся на еженедельный концерт гостей, а Макс… отрицательно покачал головой. Ари понимала, спорить бесполезно: на компромиссы он не пойдет, мнения своего не переменит. Это она должна переехать к нему, но никак не наоборот. Тяжелое молчание повисло между ними, звучала лишь музыка юных исполнителей – вариант известной песенки. Ари, делая вид, что заслушалась, гадала про себя: а не стоит ли ей одеться и уйти домой?
– Никаких обещаний, никаких сожалений, – мягко проговорил Макс и приложил ладонь к ее щеке. – Именно так ты однажды сказала, Ари. А я забыл правила игры, верно?
– А я и не отказываюсь. – Она до смешного обрадовалась, что он больше не дуется, но тревожная мысль грызла ее. – Когда ты снова уходишь в рейс?
– В понедельник на рассвете.
Ари потуже затянула поясок халата, поднялась, ухватила Макса за руку и потянула за собой в дом.
– Отлично. Так у нас с тобой есть еще целых три дня.
Выходные промчались как никогда. Ни она, ни он не упоминали больше о скорой разлуке: обсуждать, искать компромиссы нет никакого смысла. Ари использовала свои секретарские навыки, чтобы помочь Максу с накопившейся бумажной работой в «Коул продакшн». А он таскал мусор и ненужное старье с чердака дома Саймонов на свалку. По вечерам они занимались любовью, заказывали готовые ужины и спорили о том, у кого мороженое вкуснее. Перед тем как в воскресенье вечером отправиться на судно, Макс вручил Ари ключи от дома.
– Вот, возьми. – И опустил кольцо с ключами ей в ладонь. – Приходи, когда захочется тишины и покоя. – Ты что, ждешь, чтоб я и в дом твой забилась?
– Ну конечно. – Уголки его синих глаз дрогнули. – Но если честно, надеялся, что ты будешь ждать меня здесь в пятницу вечером.
– Очень даже возможно, – улыбнулась Ари, но сердце у нее стиснуло болью при мысли – он снова уходит в море… Прежде чем она нашла слова для возражений, губы Макса слились с ее.
– Эй, глупышка! Тебя!
Ари вытерла руки кухонным полотенцем и взяла трубку из руки Джоя.
– Алло!
– Ари? Это Барбара Картер, жена Джерри.
– О, привет!
– Макс попросил меня позвонить. Сообщить, что вернется только рано утром.
Ее охватило разочарование: на сегодняшний вечер она планировала ужин и обольщение – и не обязательно именно в таком порядке. – А-а… ну спасибо, что предупредила.
– Я надеялась, мы еще разок встретимся вчетвером, прежде чем ты улетишь в свою Айову…
– Монтану, – фыркнув, поправила Ари.
– Ну да, верно – в Монтану. Как я могла спутать: ковбои, тяжелые ботинки, Джон Уэйн…
– Лошади, отличный скот и трава прерий. Вам бы как-нибудь приехать и на все это взглянуть.
– С удовольствием, Ари. Как знать, может, появимся однажды у тебя на пороге и потребуем бесплатную экскурсию.
– В любое время. В воскресенье Джерри принимает командование «Миллион»?
– Нет, в понедельник. – Ари услышала тревожные нотки в голосе Барбары. – В данный момент он в постели, колики в животе. Не станет завтра к вечеру лучше, придется везти его к врачу.
– Бедняжка… вам помочь?
– Да ничего, – к Барб вернулась природная веселость, – он у меня крепкий. Уверена, завтра будет в форме. Ах да, я слышала, жена Коя родила двойню. Мальчики или девочки?
– Девочки. Мы все в восторге. На следующей неделе их привезут из больницы.
– Поздравь от меня Коя и его жену, ладно?
– Конечно. А ты передай Джерри – пускай выздоравливает.
Ари неохотно повесила трубку, какая жалость, что ей не удалось поближе узнать Барбару. Дружеское расположение этой хорошенькой блондинки стало неожиданным сюрпризом после того глупейшего эпизода на свадьбе… Ари чувствовала себя неспокойно. Через десять дней уезжать, а она, кажется, ни одного дела толком не закончила этим летом. Родительский дом ее стараниями почти пуст, но они что-то не выказывают особого желания переезжать в новое жилище.
К тому же она совершила смехотворную ошибку – влюбилась в человека, который хочет подчинить ее своим собственным условиям. О том, что происходит здесь, уж умолчим.
Единственное ее неоспоримое достижение, перечистила горы картошки, чему доказательство волдыри на большом пальце. Внесла, значит, свою лепту в несколько сот галлонов рыбной похлебки и соответственно в банковский счет своей матери. Пегги соблазнилась мягким диваном с велюровой обивкой.
Еще десять дней – и лето уйдет в прошлое. Усилием воли Ари заставила себя больше не думать об этом. Сегодня вечером или завтра на рассвете вернется Макс. Она будет ждать его у него в доме, а может быть, у него в постели, совершенно бесстыдным образом, потому что, когда остается десять дней, чтобы любить человека, которого любишь, тут не до ложной гордости или скромности. Ничто не должно становиться на пути этого чувства.
– Ари? – прошелестел нежный шепот у ее уха. Ари приподняла руку, отмахиваясь.
– Пойдем на пляж?
Кончиками пальцев она нащупала свежевыбритую щеку – и рука снова безвольно упала рядом.
– Что-что? – пробормотала она, глубже зарываясь в подушки.
– Пляж, – повторил Макс и смахнул спутанные пряди с ее лица. – Песок, вода, прилив, чайки. Вспомнила?
Голос врывался в ее затуманенное сном сознание; Ари вытянулась на постели, пытаясь разомкнуть ресницы, перевернулась на спину и встретила смеющийся взгляд Макса.
