— Я… ну специально конечно нет, — неуверенно начала Лиза.
— А зачем вообще это делать? — спросил он, глядя на нее прищуренными глазами, не сводя темного взора с ее побледневшего лица и с раскрасневшихся от его поцелуя губ. — У вас в Англии нет молодого человека, к которому вы хотели бы вернуться, иначе вы не поехали бы одна в Испанию. Вы свободны, так что выбирайте.
— Нет… вы не можете так поступить! — воскликнула она. — У вас-то есть к кому вернуться.
— Это к делу не относится…
— А я думаю, как раз наоборот. — Лиза вздернула подбородок и выпрямилась в струнку. — Я не хочу быть на втором месте для мужчины, за которого выйду замуж. Я пока еще верю в любовь и в священное таинство брака, и, боюсь, меня не устроит, если у моего мужа с самого начала будет любовница в Мадриде. Мне это не нравится, так же как и вам не понравилось бы, если бы я запятнала имя Маркос-Рейес связью с другим мужчиной.
— Понятно. — Он долго стоял, прислонившись к стене беседки. Было тихо, слышалось только громкое жужжание пчелы где-то в сердцевине цветка. Этот звук казался каким-то символическим, Лиза чувствовала, что в ее собственное сердце проникает любовь, которая ей не нужна и совсем некстати. Всем существом она ощущала себя заложницей одного взгляда Леонардо, словно он видел ее насквозь и знал, как взволнованно бьется ее сердце.
— Итак, Лиза, вы полагаете, что я буду вести себя со своей женой так же, как мой отец поступал с моей матерью?
— Мы все наследуем черты наших родителей, разве не так? — Ей стоило огромного мужества посмотреть ему при этом прямо в глаза; ей оставалось только надеяться, что ее взгляд не выдаст опустошения, которое он вызвал в ее чувствах. — Видимо, в испанском характере заложена страсть к мученичеству, но мне это не очень по душе.
— Мученичество? — Слово прозвучало как удар хлыста, щелкнувшего в воздухе. — Так вот как вам представляется совместная жизнь с графом Маркос-Рейесом?
— Да. — Это слово пронизало тишину, как треск шелка на огне, как разбитое камнем стекло. И в нем была доля истины. — Да, сеньор, боюсь, что так.
— Боитесь? — переспросил он и улыбнулся ей очень странно, за этой улыбкой скрывалась бушующая ярость, и от Лизы это не укрылось. Ей захотелось немедленно вырваться из беседки, подальше от его рук, потому что она знала, что сейчас он по-настоящему разозлился на нее, и в глубине души очень жалела, что так вышло. Насколько проще было бы подчиниться ему, но она не могла смириться с мыслью, что он намерен бездушно использовать ее.
— Прежде чем ты уйдешь отсюда, — прошипел он, — я хочу предупредить тебя, что бабушке нельзя рассказывать правду. Мы будем продолжать нашу игру — ты меня поняла? Если для тебя это не слишком трудно.
— Думаю, вам это все равно, — возразила она. — Я не собираюсь расстраивать графиню, но вы должны придумать способ вывести меня из игры. Я хочу жить своей жизнью. Я хочу поступать по-своему. Да, вы, конечно, спасли мне жизнь, я вам очень за это признательна, но это не значит, что я готова жертвовать собой…
— Довольно! — На этот раз она вздрогнула от его окрика. — Вы и так уже сказали больше чем достаточно. — Он отошел в сторону от входа и провел рукой по кусту бугенвиллеи. В этот момент из одного цветка с громким жужжанием вылетела большая пчела, потревоженная им. Рассерженная причиненным беспокойством, она направилась к ближайшему объекту у себя на пути, и Лиза сдавленно вскрикнула, когда пчела уселась на лицо графу и затем стремительно вылетела из беседки.
— Черт! — Лиза успела заметить, прежде чем его рука быстро взметнулась к лицу, что укус пришелся как раз возле левого глаза. — Господи, больно, просто как раскаленная игла!
— Вам нужно немедленно показаться доктору, сейчас же! — Лиза подбежала к нему, беспокойство вытеснило из ее ума все остальное. — Сеньор, глаз может воспалиться, вам нужен врач.
— Вы беспокоитесь — обо мне? — Он с сардоническим видом посмотрел на нее. — Насчет глаза вы, пожалуй, правы. Не будете ли вы так любезны пойти в дом и позвонить доктору? Номер там, в телефонной книге, и имя врача. Нет, подожди минуту! — окликнул он ее, когда она уже собиралась кинуться в дом. — Говори тихо, чтобы Мадресита тебя не услышала.
— Разумеется, сеньор. — Лиза быстро побежала к замку, чувствуя, как тревога нарастает у нее в груди. Укус пчелы может быть очень опасным, ей показалось, что задет левый уголок глаза, поэтому нельзя терять ни минуты.
Леонардо был очень похож на пирата — с черной повязкой на глазу, которую надел специально, чтобы избавить бабушку от зрелища затекшего, опухшего и покрасневшего глаза.
В субботу на той же неделе Чано нужно было возвращаться в Мадрид, и за завтраком в патио Леонардо объявил о своем решении поехать вместе с ним, чтобы, как он объяснил, разобрать накопившиеся дела, которые больше не могут ждать. Он собирался вернуться в замок во вторник на арендованной машине.
— Леонардо, а можно я поеду с тобой? — Лизе это вдруг показалось отличным выходом из создавшегося положения. Можно будет притвориться, что в Мадриде они поссорились, Леонардо вернется один и сообщит бабушке, что помолвка расторгнута. Все получится очень естественно. Он может сказать графине, что Лиза не захотела жить в сельской местности или вообще в Испании. Таким образом распутается этот гордиев узел, не раня чувства людей, вовлеченных в ситуацию. Лиза надеялась, что, после того как они расстанутся, она скоро о нем забудет. Естественно, ей нельзя будет оставаться в Испании — вид местных высоких стройных мужчин будет постоянно напоминать ей о Леонардо, так что лучше всего ей будет вернуться в Англию и обо всем забыть.
Она смотрела, как он намазывает маслом тост, его взгляд стал еще более непроницаемым.
— Нет, будет нехорошо, если мы все уедем и оставим Мадреситу одну, — проговорил он наконец. — Разве Ана не говорила, что она тоже едет с нами в Мадрид, чтобы познакомиться с родителями Чано?
— Да, говорила, но я не вижу, что это меняет. Мануэла все время с ней, твоя бабушка почти не выходит из дому. Кроме того, я могу поехать на своей машине, ее уже починили. Ты не можешь мне этого запретить.
— Нет, ты только ее послушай, Чано, — насмешливо проговорил граф. — Как тебе повезло, что ты женишься на испанке! Они, по крайней мере, хоть немного послушнее.
Чано рассмеялся и посмотрел через стол на Ану, которая скромно улыбалась, поглощая завтрак.
— А правда, Леонардо, я не понимаю, почему ты хочешь, чтобы Лиза оставалась здесь одна, в то время как ты сам будешь весело проводить выходные в столице? Наверняка графиня не будет против, если твоя милая невеста немного развлечется.
