Он провел рукой по лицу, не замечая удивленного взгляда Аннабеллы.
— Я понял, что из-за моего вмешательства появилось две Аннабеллы, и ты сама не была уверена, какой из них хочешь быть. Поэтому я покинул тебя, чтобы не мешать разобраться в происходящем. Это был самый жестокий поступок в моей жизни, но мне он казался единственно правильным. Могу себе представить, что ты думаешь обо мне.
Аннабелла ничего не ответила, и после напряженной паузы, повисшей в гостиной, Терри снова заговорил:
— Но ты все-таки нашла себя. Прежняя Аннабелла никогда бы не оделась так, как одета ты сейчас. Готов поклясться, что в твоем шкафу не осталось старых скучных вещей. Я прав?
— Да, — кивнула она.
— В таком случае, мой отъезд имел смысл, — с облегчением вздохнул Терри. — У тебя было время обдумать все и сделать окончательный выбор. Ведь так?
— Да.
— Это великолепно, но… Аннабелла, я хочу, чтобы ты знала и верила, что я люблю тебя больше жизни. Все эти недели, проведенные в разлуке с тобой, я надеялся и молился, что, когда ты обретешь себя, настоящая Аннабелла найдет для меня место в своем сердце. Разве ты не видишь, что мне безразлично, кем бы ты хотела остаться, лишь бы это принесло тебе счастье. Темная одежда или пестрая, волосы, собранные в пучок или свободно лежащие на плечах… Черт, мне все равно. Ничто не имеет значения, кроме твоей любви. Умоляю тебя, не заставляй меня провести оставшуюся жизнь в одиночестве. Ты выйдешь за меня замуж?
Не в силах больше сдерживать слезы, Аннабелла бросилась в его объятия. Она прильнула к нему, уютно устроившись у него на коленях, и заглянула в сияющие любовью голубые глаза.
— Я думала, что ты покинул меня навсегда, — прошептала она дрожащими губами, не пытаясь удержать хлынувшие по щекам слезы. — Терри, ты был прав. Я была растерянна и несчастна. Но одно я знала всегда — обе Аннабеллы любили тебя. Я так боялась, что, обнаружив, что я осталась прежней Аннабеллой, ты не захочешь видеть меня! Но потом мне показалось, что тебе не нужна ни одна из нас, потому что… Спасибо тебе. Ты дал мне время разобраться в своих чувствах и мыслях. Это было болезненно, но необходимо. Я люблю тебя… Я люблю тебя бесконечно.
Терри на миг закрыл глаза, почувствовав, как напряжение последних недель покидает его.
— Слава Богу, — прошептал он. Когда он вновь открыл глаза, в них светилось счастье. — Я люблю тебя, Аннабелла. Выходи за меня замуж. Пожалуйста, скажи «да».
— Да, да, да, — сказала она, улыбаясь сквозь слезы.
— Ты поедешь со мной в Нью-Йорк? Мы купим в пригороде дом с садом, чтобы было где играть нашим детям. Я обсудил свое будущее в фирме с Дженьюари и Хьюстоном. Мне больше не хочется летать в длинные международные рейсы, потому что я хочу много времени проводить со своей семьей. Если ты по-прежнему захочешь работать, мы обязательно найдем тебе подходящее место. Ты согласна?
— Да, да, да.
— Любимая моя, я так счастлив.
Терри наклонился и поцеловал ее.
Страсть снова разожгла костер в их телах и душах, сжигая боль и одиночество последних бесконечных недель. Теперь существовало лишь счастливое настоящее и радужное будущее.
— Я хочу тебя, — прошептал Терри.
— Да, да, да.
Он усмехнулся.
— По-моему, твою пластинку заело.
— Терри, я не нахожу других слов от счастья. Я так по тебе скучала. Я тоже хочу тебя.
— Тогда пойдем в спальню. Да, совсем забыл. Я привез тебе подарки.
Аннабелла слезла с его колен, наблюдая, как Терри поставил коробки на софу. Верхнюю, квадратную коробку он отставил в сторону. Он снял крышки двух остальных, плоских коробок. Под ними оказалась белая оберточная бумага.
— Я не знал, кого найду здесь, — сказал Терри, с нежностью глядя на нее. — Но я был уверен в своей любви к тебе, кто бы меня не встретил в этом доме.
Аннабелла вопросительно взглянула на него, затем подняла тонкую бумагу в одной из коробок. Ее взгляду открылось шифоновое платье в гамме пурпурного, ярко-розового и бледно-розового цветов, похожее на красивый летний закат.
— Какое красивое!
— Загляни в другую коробку, — предложил Терри, наслаждаясь ее восхищением.
Под папиросной бумагой оказалось однотонное коричневое платье простого скромного покроя, сшитое из тяжелого дорогого материала, со строгим воротничком, узким кожаным ремешком и красивыми золотистыми пуговицами.
— Видишь, Аннабелла? Я купил оба платья моей любимой, чтобы она выбрала то, которое ей больше подходит.
— Спасибо тебе. — Слезы вновь затуманили ее взор.
— А это, — произнес Терри открывая последнюю коробку, — тоже для тебя.
Он обеими руками осторожно достал содержимое и поставил на низкий столик.
Аннабелла с любопытством ожидала сюрприз.
Это был торт.
Он был украшен орнаментом из цветов. Среди фиалок, искусно сделанных из крема, возвышалась красивая пурпурная свеча. По краю торта красовалась надпись из шоколада «С днем рождения, Аннабелла!».
Аннабелла восхищенно вздохнула, не находя слов.
— Однажды ты сказала мне, что у тебя никогда не было торта на день рождения и ты не умеешь загадывать желания перед тем, как задуть свечи. Отныне мы будем каждый год отмечать твой праздник, и сбудется множество желаний, загаданных нами. Но не мешало бы попробовать сейчас.
— Мне кажется, — пробормотала она, растроганная его вниманием, — что все мои желания уже сбылись.
— Они только начали сбываться, — улыбаясь, возразил Терри. — Наша жизнь только началась, и нас ждет впереди столько всего хорошего. Мне нужна твоя любовь, твоя страсть, твоя ласка.
— Я готова отдать тебе все…
Терри обнял Аннабеллу за плечи, и они направились к спальне. Вдруг он остановился.
— Аннабелла, я понимаю, что ты имеешь право сама распоряжаться своей жизнью. Это замечательно, так и должно быть. Я просто… ты не могла бы… то есть…
— Что ты хочешь сказать, Терри?
— Ты не могла бы, перед тем как мы займемся любовью, снять эти дурацкие перчатки?
Аннабелла расхохоталась, и перчатки полетели на пол. За ними последовала красная футболка с вызывающей надписью, за ней кружевной бюстгальтер, новые узкие джинсы и…
И весь остальной мир, находившийся за пределами маленького дома на Персиковой улице, был в мгновение ока забыт.
