— Да, — признался он. — Да, Розалин, было. Поверь, не такой уж я законченный негодяй, каким кажусь тебе.
— Ну и что же случилось потом? Кстати, — Розалин мучительно поморщилась, — пожалуйста, Джейсон, скажи мне честно. Ты… знал, что твой отец не изменял твоей матери с моей? Или то, что я сказала тебе об этом в нашу последнюю встречу, стало для тебя откровением?
Он тихо застонал, проводя руками по лицу.
— Нет, Розалин, не стало. Я всегда знал об этом. О том, что мой отец и твоя мать познакомились потом, уже после смерти моей матери. Но я… я как-то умудрился все исказить. Я убедил себя, что это было не так, что он просто притворялся, вводил в заблуждение и меня, и всех остальных. О господи, Розалин! — испуганно воскликнул Джейсон. — Представляю, как ты меня сейчас презираешь!
— Нет, я не презираю тебя, Джейсон. И я думаю, что в вашем разрыве с отцом был виноват не только ты. Вы оба. — По ее губам скользнула грустно-ироничная усмешка. — Возможно, твой отец даже чуть больше, чем ты. Потому что ты был еще почти ребенком, а он — взрослым человеком. Он должен был поговорить с тобой, все тебе объяснить. А он не сумел этого сделать. Потому что, — она осуждающе покачала головой, — потому что Камберленды совершенно не умеют по-человечески общаться. Вы, бесспорно, очень умные и очень сильные люди, но в области выражения эмоций вы полные профаны.
— Вынужден признать, что ты совершенно права. — Джейсон улыбнулся. — Мы действительно испытываем серьезные трудности с общением. А разговор по душам — для нас целая проблема.
— Надо больше работать над собой, — съязвила Розалин.
Джейсон лукаво усмехнулся.
— Как раз этим я и собираюсь заняться в ближайшее время… с твоей помощью. Так вот, — неожиданно вернулся он к прерванной теме, — я хочу объяснить, почему тогда яростно на тебя набросился. Моя вспышка агрессии была вызвана элементарным нежеланием капитулировать. К тому времени я уже прекрасно понимал и умом, и сердцем, что должен признать свои ошибки. То есть помириться с отцом и перестать винить тебя в нашем разладе. Но какая-то часть моей души продолжала сопротивляться. Ты… — Джейсон помедлил, набираясь сил для последнего, мучительного признания, — ты заставила меня заново пережить все то, что я пережил тринадцать лет назад. И таким образом ты невольно причинила мне боль. Мне захотелось причинить тебе ответную боль. Так сказать, ответить ударом на удар.
— Джейсон, я прекрасно понимаю тебя, но ведь это… это же была нечестная борьба! Мои карты были для тебя открыты, а ты свои крепко держал в кулаке. Если бы ты имел мужество сразу назвать мне свое имя, мы могли бы избежать всех этих эмоциональных потерь.
Он виновато кивнул.
— Ты права, любимая. Я повел себя малодушно. Но, пожалуйста, прости меня за это и попытайся снова доверять мне. Пожалуйста, дорогая! — повторил он с отчаянной мольбой. — Вернись ко мне, открой мне свое щедрое сердце и… согласись стать моей женой! Иначе ты сделаешь меня самым несчастным человеком на свете.
Чувство глубокой обиды, которое еще не совсем утихло в душе Розалин, вынудило ее помедлить с ответом. Ей хотелось еще немного помучить Джейсона, заставить его до конца испить чашу страданий. Но радостная, широкая улыбка, осветившая помимо воли ее лицо, лучше всяких слов сказала Джейсону, что он прощен.
— Спасибо, любимая, — промолвил он дрожащим от счастья голосом, беря руки Розалин в свои и осыпая их признательными поцелуями.
Розалин вздохнула.
— Видишь, я так и не научилась скрывать свои чувства, — с легким сожалением сказала она.
— И, умоляю тебя, никогда этому не учись! — горячо попросил Джейсон. — Потому что ничто не пленяет меня в тебе так сильно, как этот твой «недостаток».
Джейсон вдруг подхватил ее на руки и куда-то понес. Розалин не успела опомниться, как оказалась в своей спальне. Стянув с нее платье, Джейсон торопливо разделся сам и потянул Розалин в постель. Его пальцы пробежались по округлостям ее груди, живота и бедер, легкими, дразнящими движениями, словно приглашая ее принять участие в некой заманчивой игре. И тело Розалин мгновенно откликнулось на этот призыв. Их тела слились, словно перетекая друг в друга, губы без устали исполняли самозабвенный танец любви. Желание нарастало мягкими волнами, пока они оба не забились в сладких конвульсиях экстаза, разом достигнув вершины наслаждения.
Потом они долго лежали, тесно прижавшись друг к другу, и говорили о том, как будут жить после свадьбы, которую Джейсон хотел сыграть немедленно, не откладывая даже на пару недель.
Розалин захотелось пить, и Джейсон торопливо соскочил с кровати, чтобы принести какой-нибудь прохладительный напиток.
— Ого! — весело присвистнул он, случайно выглянув в окно. — Похоже, про наш роман уже знает вся прислуга.
Розалин спрыгнула с кровати и подбежала к окну. Увиденное заставило ее вспыхнуть до корней волос и мучительно застонать. На зеленой лужайке перед домом стояли лорд Камберленд и мисс Сиддонс, старшая горничная поместья и самая высоконравственная особа из всех знакомых Розалин. Мисс Сиддонс что-то возмущенно говорила своему хозяину, кивая головой в сторону окон спальни Розалин.
— О, Джейсон!.. — несчастным голосом простонала Розалин. — Эта несносная ханжа видела, как ты нес меня в спальню, и сейчас рассказывает отцу, что благопристойная сень его дома оказалась безбожно осквернена.
Джейсон успокаивающе погладил ее по плечу.
— Не стоит так беспокоиться, любовь моя. Во-первых, у меня самые честные намерения в отношении тебя, а во-вторых, отец меня прекрасно поймет.
Розалин пристально посмотрела на него.
— Ты уверен? — с сомнением спросила она.
— Уверен, — убежденно ответил Джейсон. — Камберленды всегда хорошо понимают друг друга.
— Ну-ну! — иронично поддела его Розалин. — Знаешь, последние тринадцать лет я не перестаю в этом убеждаться.
Переглянувшись, молодые люди весело расхохотались. А потом Джейсон торопливо оделся и заспешил вниз, чтобы официально попросить у опекуна Розалин ее руки.
