Ребенок с тревогой осмотрел палату.
"А где мама? "
"Ее здесь нет, дорогая. Она дома с Дэйви".
"Тогда… будет ли правильным, если я заплачу? " – Спросила она тонким голоском, а губы предательски задрожали.
"Да, Лекси… поплачь, все будет хорошо". – Она мягким движением взяла маленькую девочку с кровати, и, осторожно поправив капельницу, села вместе с ней в кресло-качалку. Она начала качаться в кресле, мягко нашептывая ей на ухо.
Постепенно девочка успокоилась и успокоилась, вцепившись в крепкое плечо Анны. Вскоре пришла медсестра и сделала Лекси укол успокоительного, после чего та провалилась в лишенный сновидений сон, но не отпуская от себя добрую женщину, которая так беспокоилась о ней, хотя знала ее всего два дня. Анна сумела удержать яркий свет в душе Лекси, не дала ему погаснуть совсем.
***
Брин вслушивалась в каждое слово, попутно успокаивая Алекс так, как не мог никто другой. Она постоянно ее заверяла, убеждала, поддерживала, постоянно обнимая и предлагая ей свою бесконечную и безусловную любовь. Она давала все, что только просила ее любимая. И после почти целой жизни кошмаров, Алекс наконец мирно заснула – ее сердце очистилось от глубокой и невообразимой боли.
***
Миниатюрная блондинка медленно разлепила глаза, проснувшись от ощущения, что чьи-то длинные пальцы ласково поглаживают ее по лицу.
"Проснись, Сквики, у меня есть твои любимые печенья", – дразнила ее Алекс монотонным голосом. Брин улыбнулась и потянулась, издавая свой фирменный "пищащий" звук. Хирург засмеялась. – "Пошли, или я начну без тебя… а в этом случае, и ты знаешь это, ты останешься без круассанов с черникой! "
– Ха? – Брин села, протирая глаза. Они были распухшими и покраснели, как и у Алекс. Даже при том, что они большую часть вечера проплакали, обе женщины были чрезвычайно голодны, и теперь их желудки недовольно урчали. – "Ну, я проснулась", – зевнула Брин. – "Где печенья? "
Алекс с широченной ухмылкой на лице поставила поднос на колени Брин.
"Он здесь, Сквики… Тут кофе с двойным сахаром, черника, земляника, и круассаны с малиной, а также сливочный сыр. Как тебе такое обслуживание? "
"Это просто замечательно, Лекс! Большое спасибо! " – Она нежно обняла подругу. Брин вся светилась от осознания того, что помогла Алекс пройти этот ад в течение последних 36 часов и была с нею в тот момент. Не раз она была действительно напугана, но все же, несмотря ни на что они были вдвоем здесь, и Алекс даже принесла Брин завтрак в постель. Брин видела, что Алекс все еще эмоционально истощена, но ее проблема, казалось, смягчилась… и, невероятно, но она словно стала выглядеть моложе.
Алекс села рядом с Брин, и тоже принялась завтракать. Она надкусила круассан с черникой, запив все глотком кофе.
"Я не могу вспомнить, когда я в последний раз испытывала что-нибудь замечательное и не испытывала бы боли… Что случилось с той постоянной болью в животе? Она прошла! "
Брин улыбнулась любимой, положив руку на ее щеку.
"По-моему, ты чувствуешь себя лучше, Лекси. Разговоры о проблеме помогают? "
"Да… Скорее всего, потому что впервые за всю мою сознательную жизнь я не чувствую эту ворчащую боль в кишках". – Хирург погладила себя по животу. – "Я чувствую себя отлично! "
Брин нежно сжала руку Алекс.
"Я так рада за тебя, Лекс! Но если ты не прекратишь лопать мои круассаны, у тебя начнется другая боль в животе! " – Блондинка медленно, незаметно тянула руку за последним печеньем с черникой, намереваясь съесть его.
"О, нет, у тебя ничего не выйдет! " – Алекс молниеносно схватила печенье, и начала забивать им рот, но в последнюю минуту она разделила его на две половинки, одну отдав Брин.
"Спасибо, что поделилась, Лекс. Ты лучшая! " – Брин наклонилась и поцеловала ее.
Когда они наконец оторвались друг от друга, Алекс улыбнулась Брин ее знаменитой кривоватой улыбкой, заставляющей сердце замереть.
"Я всегда буду делиться с тобой… Ты завоевала мое сердце, и останешься в нем навсегда…"
***
Две женщины провели оставшуюся часть уик-энда, выздоравливая и наслаждаясь совместным времяпрепровождением. Алекс казалась более мягкой, чем обычно, и Брин видела ее красивое лицо, не испорченное уже привычной напряженностью. Кроме того, блондинка была в восторге, потому что у любимой проснулся аппетит. Она считала, что Алекс исхудала, и надеялась, что аппетит поможет ей хоть немного поправиться.
"Ммм… такая мягкая, периодически голодная, игривая – интересно, могут ли эти небольшие изменения перекочевать в другие сферы нашей жизни? Может быть Лекс наконец позволит мне любить ее. Это может случиться, если я немного подтолкну ее… Но… нет, это плохой план, Брин. Она всегда такая своенравная, даже когда мы говорим об этом. Лекс сама должна решить, что время пришло". – Размышляла Брин.
Вечер воскресенья застал влюбленных в кровати. Брин сидела сзади Алекс и обнимала ее, целуя уши и шею и лаская ее груди. Такая поза позволяла Алекс заняться мастурбацией, одновременно давая ей возможность получать удовольствие от приятных прикосновений Брин. Во время предыдущих занятий любовью, хирург никогда не позволяла рукам Брин спускаться ниже живота. Но сегодня вечером Алекс позволила блондинке приласкать ей живот. Когда левая рука Брин случайно задела мягкие темные завитки, Алекс кончила. Брин была так удивлена и возбуждена, что кончила одновременно с ней.
А потом они спокойно лежали в течение нескольких минут – и каждая пыталась восстановить сбившееся дыхание. Алекс заговорила первая: сквозь слезы и крик прорывался смех.
"Брин, ты превратила меня в прохудившийся кран! Это было просто невероятно! "
Брин перекатилась, подминая Лекс под себя и даря любимой глубокий и горячий поцелуй.
"О, Лекс, точно! И ты сегодня почти позволила мне прикоснуться к тебе, и ты не запаниковала! "
Алекс в ответ засмеялась.
"Да, это определенно не было паническим ответом. И я чувствую себя так хорошо! Иди ко мне! " – Алекс вернула поцелуй, нежно поглаживая Брин по ее длинным золотистым волосам. А потом перекатилась на живот и показала подруге, как она умеет любить – дважды.
***
Алекс спокойно сидела, наклонив голову и пристально изучая собственные руки. Она ненавидела обсуждать свою личную жизнь с кем-либо, за исключением Брин. А сейчас она была вынуждена обсуждать самые интимные детали ее жизни с профессионалом – кем-то, работой которого было исследование и анализ проблемы. И только искренняя любовь к Брин заставила ее рассказать так много о себе врачу.
