Но близко она узнала Ника только после того, как стала жить в Клиффорд-Корте в семье Кинг. Этот высокий, темноволосый, сероглазый человек, который улыбнулся ей и исчез, стал частью ее новой жизни. Тогда ей было всего двенадцать, но Ник не казался ей таким уж взрослым и далеким. По контрасту с бурными проявлениями симпатии со стороны Тони, Ник был сдержан, но он был доступен, и она, вскоре, поняла, что он старается ее поддержать.
Оглядываясь назад, она вспоминала, что проводила большую часть времени, сидя на огромном дереве, росшем возле дома. Чувствуя себя несчастной и потерянной, Виктория залезала на это дерево, выбирая самый толстый сук, и, сидя, скрючившись, иногда плакала, а иногда просто смотрела в поле, не имея сил даже думать.
Ник отучил ее от этой привычки. Однажды он влез к ней на дерево и уселся рядом. Даже сегодня она помнит, как он был одет: голубые джинсы и свитер под цвет глаз.
— А вдруг этот сук обломится? — как-бы, между прочим, спросил он, но она отодвинулась и промолчала. — Ты весишь мало, в общем-то, ты совсем малышка. А вот я тяжелый, так что вместе у нас вполне порядочный вес.
Виктория попыталась быстренько в уме сосчитать этот вес, но ей не удалось. Сколько весит человек в двадцать четыре года? Ник был очень высокого роста. Если прибавить его вес к ее...
— До земли далековато, — вслух размышлял Ник, глядя вниз, и Виктория невольно проследила за его взглядом. До сих пор, она ни разу не смотрела вниз, а до земли действительно оказалось далеко.
— Тебе придется слезть, — торопливо произнесла она, впервые за все время, обратившись к нему.
— Я слезу, если и ты слезешь, — согласился он спокойным, но весьма решительным тоном, и Виктория запаниковала.
— Но я всегда сюда прихожу, — в отчаянии запротестовала она. — Больше мне некуда идти. Мне надо думать. И вспоминать.
— И ты здесь плачешь, — мягко сказал Ник, и этого было достаточно, чтобы на ее глазах тут же выступили слезы.
— Я уже большая и не плачу. Мне нужно подумать о себе. — Ник подвинулся к ней ближе, и она замерла, чувствуя, что сук вот-вот обломится. — Пожалуйста, слезь, — попросила она.
— Я слезу, если ты слезешь вместе со мной, — пообещал он.
С бьющимся сердцем она поспешно кивнула, радуясь тому, что окажется на твердой земле.
Ник помог ей слезть, но не ушел после этого, а, подняв за подбородок ее голову, посмотрел ей в глаза.
— Обещай мне, что больше не полезешь на это дерево. Ты залезаешь слишком высоко и можешь упасть.
— Но мне нужно подумать, решить...
— Тебе ничего не надо решать, Виктория. Тебе двенадцать лет, и решать ты будешь, когда вырастешь. Сейчас ты живешь здесь, с нами, и тебе не надо о себе заботиться. Давай я буду о тебе заботиться, согласна?
— Ты не захочешь, — прошептала она, все еще чувствуя себя неловко от этой неожиданной встречи.
— Вот увидишь, — уверил он ее. — Во всяком случае, я буду знать, чем занять свое свободное время.
По мнению Виктории, свободного времени у него было не так уж много, но отказываться неудобно, поэтому она кивнула в знак согласия, а он, обняв ее за плечи, повел к дому.
— Если тебе захочется поплакать, в этом нет ничего стыдного. Просто приходи ко мне.
Комок в груди, образовавшийся после гибели ее родителей, стал понемногу таять. Когда она возвращалась в свою комнату, то услышала, как Мюриел тихо спросила Ника:
— Как она, Ник?
Виктория остановилась на лестнице, с замиранием сердца ожидая, что он ответит.
— С ней все будет в порядке, — вполголоса ответил он. — Она очень страдает, но это пройдет. Положись на меня. Думаю, мне удалось ее разговорить.
Виктория усмехнулась. Конечно же, ему удалось, и она стала приходить к нему со своими бедами, а он никогда не отказывался выслушать ее. Она рассказывала ему о своих страхах, плакала у него на груди и внимала каждому его слову. Она готова была пойти за ним на край света.
Виктория передернула плечами. Все это было так давно. Сейчас она уже не пошла бы за ним на край света, но мысль о том, чтобы столкнуть его вниз с этого края, время от времени приходила ей в голову. И она в этом не виновата. Это не она вдруг перестала обращать на него внимание и стала с ним холодна. Иногда он вел себя элементарно невежливо. Он отдалился от нее, стал совсем другим человеком, но она не собиралась взваливать вину за это на себя. Его помолвка совершенно ее не касается, и если он не совсем еще очерствел, то должен это понять.
ГЛАВА ВТОРАЯ
Виктория опаздывала домой. Она уже собиралась уходить с работы, когда неожиданно позвонил еще один клиент, и ей пришлось задержаться. Алфред Паркер обожал повторять, что деньги на деревьях не растут. Однако после того как проект Уинтона — Смита поднял репутацию фирмы, он вряд ли станет беспокоиться о своих деньгах. Теперь Крейг сможет вернуть брату долг. Как это замечательно — быть причастной к общему делу и даже влиять на его успех! Виктория чувствовала себя счастливой и окрыленной.
В Клиффорд-Корт она приехала к восьми часам, когда все уже сидели за обеденным столом.
— Наконец-то ты вернулась, Виктория, я уже начала беспокоиться.
При виде Виктории лицо Мюриел Кинг просияло. Виктория обошла вокруг стола и чмокнула Мюриел в щеку.
— А я рада, что вы оба тоже дома, — сказала Виктория. — Без вас дом пуст. Пожалуйста, больше никуда не уезжайте.
— За нас не беспокойся, — засмеялся Фрэнк. — А у тебя вид победителя!
— Ваш проект принят, Вик? — догадался Тони. Виктория радостно кивнула. — Ух, ты! Десять миллионов! Ты теперь важная персона. Если эта фирма добьется успеха, то только благодаря тебе.
Ник промолчал, но смотрел на нее словно хищная птица. Виктория старалась избегать его взгляда, но все же не удержалась и мельком глянула на Ника. Он изобразил на лице некое подобие улыбки. Однако поручиться за это она не могла, возможно, это была и усмешка.
— Поздравляю, — пробормотал он.
Его взгляд скользнул по элегантному костюму, задержался на ногах и туфлях на высоких каблуках, а потом остановился на ее светлых волнистых волосах. Приподнятое настроение Виктории как рукой сняло. Взгляд Ника был скептическим: он выискивал недостатки в ее внешности и, без сомнения, находил их во множестве. Стоило ему только так на нее посмотреть, и у нее появлялось ощущение, что она всего лишь играет в жизнь. Изо всех сил, стараясь побороть в себе чувство уныния, Виктория поблагодарила его и села за стол. Однако ей было неловко, и она упорно не поднимала глаз от тарелки. Она не могла понять, как ему удалось привести ее в такое состояние. Всего полчаса назад ей казалось, что она чего-то стоит, а сейчас она не более чем обыкновенная девчонка.
