Даже в этом мешковатом бирюзовом пиджаке и слишком длинной юбке она делала с ним то, что вчера еще казалось ему невозможным. Из колонок раздавалась мелодичная песня группы «Иглс». Стук ее каблуков нарушал гармонию этой знакомой мелодии. А в ушах Майка звучали слова песни «Возьми ее, она твоя. Возьми ее, она твоя».
Его тело напряглось, и он стиснул зубы, пытаясь не обращать внимания на эти слова и сосредоточиться на приближающейся женщине. Хотя знал, что увидит ее вновь, он никак не ожидал, что это доставит ему такое удовольствие.
«Это ничего не значит, — сказал он себе. — Это всего лишь здоровая реакция моего тела на симпатичную девушку». Он уже давно не путал истинные чувства с игрой гормонов.
— Доброе утро, — произнес Майк, когда девушка остановилась у прилавка.
— Доброе утро, — ответила Дениза.
Он наблюдал за тем, как она нервно теребит ремешок сумки. «Отлично, — подумал он. — Теперь, что бы между нами ни произошло, я буду иметь преимущество». Он уже знал: что-то между ними безусловно произойдет.
— Дениза, чем я могу вам помочь? — спросил Майк, хотя прекрасно знал, зачем она здесь.
Она вздохнула, посмотрела по сторонам и, убедившись, что поблизости никого нет, произнесла:
— Вчера вечером, уходя из кабинета Патрика, я забыла забрать ключ.
— И еще папки, — напомнил он.
— Да…
— О, и еще кучу вещей из вашей сумки.
— И это тоже, — ответила Дениза, нахмурившись.
— Я знаю, — сказал он с улыбкой.
Дениза начала злиться, но ей удалось справиться с собой.
— Вы не собираетесь отдавать мне все просто так, не правда ли? — спросила она уже спокойно.
— Нет.
— Почему? — От волнения она сжала губы.
— Разве это интересно?
— А что, все непременно должно быть интересным?
— Да, если повезет, — сказал он, одарив ее безмятежной улыбкой.
Дениза сделала вдох и положила руки на прилавок, всего в нескольких сантиметрах от его рук. Он хотел было прикоснуться к ней, но затем решил не спешить.
— Послушайте, Майк. Мне нужен ключ от кабинета, чтобы забрать оттуда мои вещи.
Она посмотрела ему прямо в глаза, без сомнения взывая ко всему доброму и чуткому, что есть у него в душе.
Но Майк был непреклонен.
«Сделай так, как она хочет, — говорил он себе. — Просто верни ей все барахло, и пусть идет своей дорогой. Не усложняй свою жизнь».
Майк не хотел влюбляться или завязывать какие-либо серьезные отношения. Он уже давно понял, что любовь причиняет только боль. Кроме того, ему нельзя сближаться с женщиной, у которой на лбу написано, что она принадлежит к другому кругу.
И все же что-то внутри его не хотело отпускать ее, и это что-то не давало оборваться чему-то возникшему между ними. По крайней мере сейчас.
— Я хочу заключить с вами сделку, — сказал он.
— Какую сделку? — Она наклонила голову и посмотрела на него любопытным взглядом.
— Я отдам вам ключ от кабинета и папки, но все остальное — лишь после того, как вы поужинаете со мной сегодня вечером.
Сказав это, Майк тут же понял, что ужина будет недостаточно. Он вновь хотел оказаться с ней наедине. В каком-нибудь тихом, укромном месте, где бы он мог прикоснуться к ней, поцеловать… Наконец-то понять, являются ли чувства, возникшие после встречи с ней вчера вечером, истинными, или все это лишь плод его воображения.
— Ужин? — переспросила она.
— Да.
— Где?
— На мое усмотрение.
Майк наблюдал за тем, как она постукивает носком туфельки по полу, мысленно взвешивая все варианты. Вот она бросила на него беспокойный взгляд, и он уже знал, что она подумала о том же. У них обоих был шанс убедиться, что все произошедшее между ними вчера вечером не более чем недоразумение.
— Знаете, а Патрик никогда не говорил, что его брат такой бездушный тип.
У Майка от удивления расширились глаза. Он скрестил на груди руки и произнес:
— Я не бездушный, дорогая. Просто живу по своим правилам.
— По каким же?
«Она не поймет, — подумал он. — Поняла бы, если бы пожила в пустыне, если бы слышала выстрелы. Если бы увидела, как погибают друзья. Тогда бы она поняла одну неизбежную истину: жизнь коротка. Слишком коротка. Нет смысла все это сейчас объяснять».
— Правила меняются день ото дня, — произнес он.
— Забавно, но это меня не удивляет.
Он отдавал ей должное. Несмотря на то что Дениза была раздражена и рассержена, она вела себя достойно.
— Ну что? — произнес Майк. — Как насчет ужина?
— Неужели вы не можете просто вернуть мои вещи?
— Могу, но не хочу.
Ее губы сжались, и туфелька стала постукивать по полу еще быстрее. Затем она бросила взгляд на свои золотые часики и сказала:
— Хорошо, ужин так ужин. Вот мой адрес.
Она стала рыться в огромной сумке, которую и дамской-то назвать было трудно, достала свою визитку, положила ее и тут же отошла от прилавка.
— У меня ведь нет выбора, не правда ли? — бросила она. — Мне придется пойти, если я хочу получить свои вещи назад.
— Верно, — согласился он, не обращая внимания на внезапно проснувшуюся совесть.
— Вы всегда прибегаете к шантажу, чтобы заставить девушку поужинать с вами?
— Только если вынужден сделать это. Как я сказал, мои правила меняются. Итак, в семь тридцать.
— В семь тридцать.
— Дениза, вам не обязательно со мной ужинать, — услышал он свой голос. — Вы могли бы позвонить Патрику, пожаловаться ему и попросить, чтобы он спас вас от меня.
Она в недоумении приподняла брови.
— Во-первых, я никогда не жалуюсь. Во-вторых, меня не нужно спасать от вас. Я сама могу о себе позаботиться.
«Да, в ней определенно что-то есть», — подумал он и потер подбородок.
— Я запомню это, — улыбнулся он в ответ.
— Отлично, — сказала она, поворачиваясь к двери. — И будет лучше для нас обоих, если вы всегда будете помнить об этом.
Что надеть на ужин с человеком, который одевается как секс-символ пятидесятых годов и у которого столько самоуверенности, что хватит и на троих?
Дениза стояла у зеркала, придирчиво себя разглядывая. Голубое платье сидело на ней отлично, и она повернулась, чтобы посмотреть, как длинная юбка скользит по ногам. Кивнув себе, вслух произнесла:
— Ты надеваешь только то, в чем чувствуешь себя уверенно.
Она провела рукой по небольшому вырезу у горла. Платье практически не открывало грудь, обнажая лишь ключицы, у него были длинные рукава, и выглядело оно довольно скромным, даже пуританским, если не видеть спину. Улыбнувшись, Дениза повернулась и посмотрела в зеркало через плечо. Глубокий вырез, соблазнительно обнажая загорелую спину, заканчивался чуть ниже талии.
