с дюжиной чемоданов, и это наверняка лишь обувь.
- И это все?
- Да, но ноутбук я донесу сама. - Она потянулась к сумке, но, увидев его лицо, убрала руку.
Почему ей так хотелось взять компьютер? Там было что-то, чего он не должен был видеть, или это просто журналистский инстинкт - защищать свои рабочие инструменты?
- Я могу донести все сам. - Кивком он указал на дверь: - После вас.
Жаки двигалась максимально грациозно. Мешковатые штаны скрывали изгибы ее стройного тела, но воображение мужчины заполнило пробелы.
Асим выключил лампу и пошел за ней. В коридоре его глазам потребовалось время, чтобы привыкнуть к темноте, но он сразу почувствовал, когда приблизился к Жаки. Он ощутил пощипывание в носу от запаха ее духов. Что-то легкое и фруктовое, напоминающее о лете.
- Я пойду впереди. Смотрите под ноги. Плитка старая, могут быть неровности.
Она молча последовала за ним.
Он усмехнулся про себя. Кто бы мог подумать, что эта женщина может быть такой послушной?
С другой стороны, было что-то удивительно живое в том, как она продолжала спорить даже после того, как он озвучил свое решение. Может, Имран был прав, и он слишком привык добиваться своего с тех пор, как стал султаном.
- Куда мы идем?
Он тут же замедлил шаг.
- В комнату для гостей, где вас никто не потревожит.
- Я очень благодарна вам за то, что тратите время на то, чтобы помочь мне обустроиться.
Если бы Жаки только знала правду! Асим лично вел ее в новую комнату, потому что не доверял ей. Как только он приведет ее на место, он вызовет охрану.
- Она в новой части дворца?
- Да, она была закончена десять лет назад.
- У меня почти не было времени посмотреть старые комнаты, а они такие красивые. Например, тот рисунок на стене, с вьющимися розами и птицами. Она великолепна.
Его любопытство усиливалось.
- То есть вам бы хотелось жить в таком месте? Красивом, но отрезанном от остального мира?
- Я современная женщина. Изоляция потеряла бы свою привлекательность, и я начала бы чувствовать себя взаперти, где абсолютно нечего делать.
- Женщины, которые там жили, были весьма заняты.
Жаки повернулась к нему:
- Ублажением султана?
Асим против своей воли ухмыльнулся.
- Вы начитались книг. Здесь жили не только жены или любовницы правителя, но и все его родственницы.
Он жестом пригласил Жаки пройти за собой в коридор, освещенный настенными лампами.
- Мои предки были такими воинственными и успешными в битвах. Так они давали выход своим чувствам с тех пор, как женщины пытались начать хозяйничать дома.
Жаки замедлила шаг, и он обернулся. Бледное ранее, теперь ее лицо оживилось, нежная краска подчеркивала ее простые черты.
- У любой истории есть две версии. Уверена, ваши предки мужского пола не отказались бы от возможности ездить верхом по своему королевству, вступать в сражения с соседями и преумножать богатства за счет торговли и войн. А что касается права овладеть самой красивой девушкой в королевстве…
Асим поднял руку:
- Я вижу, вы неплохо подготовились. Ну, что я могу сказать? Таковы мужчины.
Асим заглянул в ее соблазнительные глаза и на секунду пожалел о том, что те старые добрые дни давно прошли. Сотню лет назад он бы имел право заковать назойливую журналистку в кандалы, чтобы лишить ее возможности разглашать семейные тайны.
Вдруг она отступила, ее лицо стало настороженным.
Асим зажмурил глаза и попытался сконцентрироваться.
- Мы уже близко, - пробормотал он, вернувшись к роли проводника.
Что на него нашло? Он повидал достаточно голых женщин. В молодости секс был его любимым занятием. Сейчас тоже, но последние несколько месяцев он практиковал воздержание, занимаясь проблемами Самиры и подготовкой к оформлению соглашения, подписанного сегодня.
Асим открыл высокую входную дверь в комнату султана.
Он не подпустит Жаклин Флэтчер к своей сестре. Если она решит погулять по дворцу, ей сначала придется пройти мимо него, а потом - мимо охраны.
Асим вспомнил безумные кошмары Самиры много лет назад, когда их родители играли в «люблю - не люблю» и их отношения постоянно колебались. После жутких ссор и битья посуды было неудивительно, что его маленькая сестра видела страшные сны. А после них она была ослабленной и напуганной.
Нет, он все делал правильно, поселяя эту женщину рядом.
- Сюда. - Он прошел через атриум и мимо колоннады, находившейся рядом с его любимым двориком.
- Это поразительно. Просто дух захватывает.
Асим посмотрел в том же направлении. Деревья создавали тень в течение дня, а в конце дворика располагался длинный бассейн, освещенный подводными лампочками, подчеркивавшими красоту зеленовато-голубой плитки.
- Я принимал участие в разработке дизайна.
Он провел ее в личную гостиную.
- Боже мой. Здесь…
Асим прошел чуть дальше в спальню и поставил ее чемодан.
- Слишком современно?
Он обернулся и увидел, что женщина стоит посреди комнаты с сияющими глазами и полуулыбкой на губах.
- Вовсе нет. Здесь роскошно и красиво, при этом весьма уютно. - Вдруг она посмотрела ему прямо в глаза. - Совсем не похоже на комнату для гостей.
Асим пожал плечами:
- Но именно для этого она и предназначена.
Асим вдруг представил ее, обнаженную, извивающуюся на этой кровати…
Он неожиданно указал рукой в сторону ванной, встревоженный тем, что его мысли крутились вокруг этой женщины:
- Там вы найдете все необходимое. Если нет, зовите прислугу. Телефон рядом с кроватью. Желаю вам спокойной ночи.
- Подождите! - Ее голос раздался прямо за его спиной.
Он повернулся, и она была прямо перед ним.
- У вас мой ноутбук. - Жаки потянулась было, но остановилась.
На секунду Асим подумал не возвращать его. Он мог бы поискать все, что она написала о Самире.
Лишь на секунду. Такой поступок был ниже его достоинства. Слегка наклонившись, он протянул женщине сумку:
- Как журналист может обойтись без компьютера?
- Спасибо. И благодарю вас за гостеприимство. Комнаты просто чудесные.
Асим отрицательно покрутил головой, глядя, как ее выражение лица становится беспокойным.
- Наслаждайтесь своей комнатой, но не спешите меня благодарить, мисс Флэтчер. Завтра вам нужно будет уехать.
Асим покинул комнату.
Асим шагал по гостиной своей бабушки. Он плохо спал, а разборки с эмиром и его бесценной племянницей этим утром совершенно лишили его терпения. Взгляды собравшейся публики были словно удар кинжала в спину всякий раз, когда он хотя бы смотрел на
