бабочках.
– Заслужил, не спорю, – кивнул Март и хитро прищурился. – А давай сразу дважды влепишь? Авансом. Потому что мне невыносимо хочется повторить.
«Не вздумай! Тебе даже сравнить не с чем! – вспылило воображение уже папиным голосом. – Вот поймёшь, что позарилась на первого встречного, потом локти кусать будешь».
Больше всего в жизни я боялась о чём-то жалеть. Поэтому, обиженно надувшись, выпалила:
– Да пошёл ты!..
Реплика прозвучала невнятно и больше напоминала панику, чем, собственно, и являлась.
Склонив голову набок, Март внимательно посмотрел мне в глаза, затем весь как-то подобрался и мягко накрыл ладонями мои кисти.
– Так. Стоп. Это был твой первый поцелуй?
Мои лёгкие сжались, стремительно выталкивая воздух, а мышцы тряхнуло нервной дрожью. Оставалось только порадоваться слабому освящению, частично скрывающему моё смущение.
Да, я совершенно неопытна. Гордиться тут нечем, впрочем, стыдиться тоже.
– Вероника, здесь, конечно, не лучшее место для признаний, но раз уж так вышло... – снова подал он голос, когда пауза затянулась. – Мне от тебя крышу сносит. Прости мне мою несдержанность. Обещаю держать себя в руках.
В голове что-то щёлкнуло неуверенным: «А почему бы и не попробовать?».
Я вытянула руки по швам, опустила взгляд на его губы и зажмурилась. В спину словно подтолкнула невидимая рука – направила вперёд, навстречу мужским губам.
Второй поцелуй получился даже целомудреннее первого.
Я ведь и вправду делала это впервые.
Март не стал пугать, набрасываясь на мой рот как оголодавший хищник. Не высмеял мою неуклюжесть, когда я ткнулась ему в рот крепко сжатыми губами. Просто осторожно выдохнул, зарываясь пальцами мне в волосы, и расслабленно скользнул языком внутрь.
Резко распахнув глаза, я вся сжалась так, будто кара небесная может обрушиться на наши головы в любую секунду. Но ладони Ромы успокаивающе скользнули по моим лопаткам. Эмоции накрыли меня как девятый вал обломки мачт на висящей дома репродукции Айвазовского. Новые ощущения были приятными, ласковыми, но я всё равно испугалась. Особенно когда поняла, что мы стоим, обнявшись посреди улицы.
Казалось, каждый редкий прохожий, неважно вблизи он находился или в отдалении, смотрел только на нас. С таким осуждением, будто знал, что мы знакомы без году неделя. Я отпрянула, отвела глаза.
Мы продолжили идти в молчании. Он крепко держал меня за руку. Асфальт бежал под подошвами беговой дорожкой, а я словно осталась стоять на том же месте, переживая на повторе, анализируя. И выводы напрашивались неоднозначные.
Мы ничего плохого не сделали. Рома мне нравится, он порядочен, честен и видит во мне человека в отличие от Артура. Вопрос в том, почему я вообще вспомнила о Вяземском? Разве нормально, что в такой волнительный момент мне в голову полезли посторонние мысли и чувство возникло какое-то невнятное, будто неправильно это всё, будто может быть лучше.
До самого кинотеатра я честно убеждала себя, что всё в порядке, всё происходит так, как и должно быть. Мы просто сильно поторопились. Просто людям свойственно исследовать новые горизонты, а я ни перед кем отчитываться не обязана.
И никому ничего не должна.
Уже на первых минутах киносеанса я убедилась, что к достоинствам Марта можно добавить проницательность. Он больше не пытался залезть ко мне ни в рот, ни в душу и вообще никак не посягал на личное пространство. Что очень быстро позволило расслабиться. Вскоре я смеялась над его комментариями к сюжету громче, чем над самим фильмом.
Вечер обещал быть чудесным.
Но тут, как говорится, пришла беда откуда не ждали. Вернее, пришла она как раз таки через вход в зрительный зал, но зато с каким апломбом!
Спутницу Вяземского было не разглядеть за огромным букетом. Невероятно длинные ноги заканчивались сразу пышным облаком роз. Хотя вот тут я не была уверена, слишком уж они смахивали на пионы. И пахли как-то необычно, броско.
«Роскошью» – шепнуло подсознание.
Хорошо, в общем, пахли. Не то, что лесные фиалки – пока носом не ткнёшься, не разберёшь.
Я даже не удивилась, когда Артур сел рядом – зал был практически пуст. Но дёрнулась как от удара током, когда мы случайно соприкоснулись локтями.
Март это тоже, кажется, заметил, потому что сразу приобнял меня рукой за плечи. Типично мужское, не нуждающееся в пояснении «моё», которое почему-то вызвало слабую волну раздражения.
Вскоре стало понятно, что наши с Ромой соседи по ряду пришли в кинотеатр вовсе не фильм смотреть. Ну или не только за этим. Да что там – они вообще ни разу на экран не глянули! Полумрак за секунды стал вязким от полушёпота и влажных звуков поцелуев.
Я тихо выдохнула и перевела взгляд на Рому, который смотрел на меня с нескрываемым обожанием. Судя по всему, он так и не узнал, что Артур пытался обманом заполучить мой номер. Следовательно, не мог догадываться, что если бы не та выходка Вяземского, то никакого свидания у нас сегодня бы не было.
– Если хочешь, можем пересесть, – шепнул он мне ухо, придвинувшись намного ближе, чем требовалось, чтобы быть услышанным.
– Не нужно, – ответила я ровно.
Чем могла помочь смена мест, если хотелось выскочить из зала и бежать без оглядки как можно дальше? Бежать от нервирующе-сладкого запаха роз, от порочных звуков и терзающей сердце необоснованной горечи. Останавливал только страх, что если я сейчас поддамся эмоциям, то наверняка себя выдам и не сумею отыграться за подслушанные в душе слова.
Март был лучше Вяземского. Остроумнее, красивее, человечнее, но... он не заставлял о себе думать. Наверное, потому что был чересчур во мне заинтересован. Я не смогла объяснить себе – как так? Списала на уязвлённую гордость ввиду того, что логика спасовала.
Мы вернулись к комедии. Вернее, я только таращилась на огромный экран, делая вид. Прежней лёгкости как не бывало. Сколько ни пыталась отвлечься, я ничего не могла поделать с тем, как действовала на меня близость Артура. А после того как пару раз поймала на себе его ревнивый взгляд, сердце сорвалось в ликующий галоп.
После выхода из кинотеатра Вяземский с тем же пафосом открыл своей хохочущей спутнице дверь машины и уехал, обдав нас облаком пыли. С одной стороны, было заметно, что он только рисуется, но с другой... они умчались куда-то в бесконечный праздник, а мы остались. В груди снова поскреблось разочарование. Я улыбнулась Роме, не подавая виду.
– Спасибо за вечер, – пробормотала я, не зная чем ещё заполнить паузу. –
