— Да я тут прокатился в Огайо к сестре. — Его подбородок был покрыт белоснежной щетиной, волосы на голове были того же цвета. Обветренной рукой Дастер поднес ко рту бутылку пива.
Джон повернулся к Солу и проследил весь путь текилы от горлышка бутылки до стопки. Затем привычным движением протянул бармену монетку. Однако тот не убрал ладони с рюмки.
— Деньги сегодня не в счет. С тебя двадцать пять ягодок.
— Что еще за чертовщина?
Сол молча указал на объявление, висевшее над кассой.
В связи с конкурсом «Магия остролиста» салон «Республика Калифорния» не берет денег следующие семь дней. Платите за выпивку ягодами по ценам, устанавливаемым владельцами бара.
Искренне ваш Сол.
Джон перевел взгляд на Сола, пожимавшего плечами.
— Я же не могу бросить бар. Некогда мне рыскать по округе и собирать ягоды. А выиграть я хочу не меньше тебя. Вот я и придумал эту штуку. Кое-кто уж точно не откажется от выпивки и заплатит ягодами.
Джон почувствовал, как внутри у него все вскипает от возмущения.
— Ну и хитер же ты, брат! — Текила стояла не более чем в трех дюймах от него. Он чувствовал ее запах и даже вкус ее ощущал во рту.
Джон мог обходиться без спиртного неделями. Он не был алкоголиком. Но сегодня ему хотелось, чтобы сладкий огонек пробежал по языку и прочистил мозги. Эту стопку он должен сейчас опрокинуть во что бы то ни стало.
— Слушай, Сол. Дома у меня есть немного ягод. Обожди часик, и я тебе их принесу.
Рука Сола даже не шевельнулась.
— Извини, Джон. В кредит не отпускаю.
Стеклянное донышко рюмки заскользило по стойке прочь от Джона. В голове у него всколыхнулись такие ругательства, что произнеси он их вслух, стены не выдержали бы. Он сдернул с головы шляпу, шмякнул ребром ладони по тулье и снова ее надел. Затем встал, громко топнув ногами, и развернулся.
Блаженное выражение застыло на лице Дастера, потягивавшего пиво из запотевшей бутылки. Джон так и впился в нее взглядом.
— Дастер, одолжи мне двадцать пять ягод.
Поставив пиво, Дастер откинулся на спинку стула.
— Я привык обходиться малым. Никогда не таскаю с собой лишних денег или там ягод. Такой уж у меня характер неприхотливый.
— К черту твой характер.
Джон прошагал через весь салун, пнул откидывающиеся створки двери и уткнулся плечом в деревянный стояк крыльца.
Самое смешное во всем этом, что у него были деньги! Обычно наутро после выходного он был полный банкрот. Но вчера он ушел из «Республики» раньше, чем всегда, так что деньги остались при нем.
И ягоды у него тоже были. То, что осталось после сортировки.
Джон мрачно поглядел в сторону захудалого жилища Изабель Берш.
Эта чокнутая украла ягоды, которые он нарвал! Джон обо всем догадался, только когда вернулся к себе, скинул наволочку на кровать и, отойдя, раздавил несколько ягод на полу. Дырка в наволочке! Не такая большая, чтобы высыпалась вся его добыча, но потеря все же ощутимая. Вся эта возня за его спиной было не что иное, как сбор выпавших ягод.
А потом, когда она чуть не налетела на него… На мгновение он подумал, что она как дитя: влюбилась в него и не может скрыть. Но он совсем не обрадовался бы любви сумасшедшей Изабель.
Взгляд Джона стал еще холоднее, когда он вспомнил ее слова. А ведь кроликом-то оказался он сам.
Черт… все же надо отдать должное ее ловкости.
Джон поскреб щетину суточной давности на скулах и подбородке и задумался над тем, как теперь поступить.
Он проспал до полудня. На Ферндейл номер восемь сегодня обойдутся без него. Пусть «Калько» увольняет его, если хочет. Такой дока бурения, как Джон, может не бояться потерять работу: ему всегда найдется место на другой вышке. Буровую он знал как свои пять пальцев — толкатель, подошва, шпунт, элеватор, ворот — и умел работать с любым из этих узлов.
Дома, в небольшом бунгало неподалеку от улицы Гроув, лежат ягоды. Можно пойти, взять немного, посидеть в «Республике» и составить план следующего похода за ягодами.
Он проследил, как Изабель вышла из дома, продев локоть под ручку корзины. С заговорщическим видом она вышла за город на большак, потом свернула на Джуниперо — пыльную деревенскую дорогу, тянущуюся до самой горы Чумаш. А на горе Чумаш, вернее, на восточном ее склоне, кустов остролиста видимо-невидимо.
Джон оттолкнулся от столба и помчался к конюшням, на бегу перескочив через мячик для гольфа, катившийся в дорожной пыли.
Изабель приостановила свое восхождение, чтобы глотнуть лимонада и приложить носовой платок к вспотевшему лбу. Она стояла почти на самом краю отвесного утеса. Отсюда ей были видны крыши большинства домов в Лимонеро и некоторые улицы, и еще бесконечные лимонные плантации ассоциации садоводов «Фавориты солнца».
Когда-то и она там работала. Всего месяца четыре. Ей поручили счищать излишек кожуры перед упаковкой. Но лимоны куда красивее в своей естественной блестящей кожице!
Поднимаясь все выше, Изабель следила за соперниками. Разрозненные группки собирателей ягод встречались ей вблизи от города на Джуниперо. Здесь, на приличном расстоянии, она могла быть уверена, что ни с кем не встретится. Чтобы добраться сюда, нужно три часа идти пешком или ехать на лошади.
У Изабель не было лошади.
Глыба сланца торчала из отлогого склона, и весь ее треугольный выступ порос кустами остролиста. Не обращая внимания на пот, стекавший с нее градом, она шла вперед. Но в том месте, где нужно было свернуть, она остановилась, как вкопанная: там, над самой пропастью, сидел, отдыхая на камушке, Джон Уолкот.
У него хватило нахальства дружелюбно помахать ей рукой.
С огромным трудом преодолев разделявшее их расстояние, Изабель встала перед ним, заслонив собой солнце. Если это могло служить хотя бы слабым утешением, можно было позлорадствовать в душе, глядя на его обгоревшие до золотистой корочки лицо и руки, покрытые мелкой сетью царапин. Он небрежно раскинул ноги; по обеим сторонам валуна, на котором он сидел, стояли два седельных вьюка, похожих на отслужившие свое почтовые сумки «Пони экспресс». Клапан одного из них был откинут, выставляя напоказ сонмища ягод.
— Ты, я смотрю, вовсю трудился, — выдавила она дрожащим от волнения голосом. Как он догадался забраться на гору Чумаш?
Джон постарался вложить в свой ответ изрядную порцию упрека:
— Так ведь мне пришлось работать за все те ягоды, которые выпали у меня из мешка в прошлый раз и почему-то пропали.
Изабель притворилась, что не поняла его намека.
— Как ты очутился здесь раньше меня? Я тебя видела в «Республике» часа три назад.
