Завидев Сандру, он пригладил уже почти несуществующие волосы на макушке и жестом пригласил подчиненную сесть. Сандра опустилась на краешек стула, приняв позу примерной ученицы, и преданно уставилась на босса. Первой начинать разговор не полагалось.
Смитти выдержал паузу и, наконец обратив на нее водянистые, обманчиво невыразительные глазки, спросил:
— Что с интервью «Сардинок», мисс Финчли?
— Готово, сэр.
Смитти приподнял кустистые брови.
— Шустро. Покажите.
Сандра протянула ему папку. Смитти зашуршал бумажками. Взгляд его сразу стал цепким и сосредоточенным. Профессионал. От такого ничего не скроется.
— Недурно. Можете получить надбавку за срочность. Пойдет в следующий же номер на первую полосу. Изрядно попотели?
— Пришлось. Практически все сочинила сама.
— Американки… — Он многозначительно выговорил это слово, будто подвесил на веревочке, потом смахнул решительным жестом руки. — Мда… Что с них взять. Над заголовком подумайте, нужно что-то более броское. «Десант американских «Сардинок» в британских территориальных водах». В этом роде.
— Может, так и озаглавим?
Смитти со скучающим видом пожал плечами: мол, пользуйтесь, мне не жалко. Глаза его вновь поблекли, словно подернулись пленкой. Он уже думал о чем-то другом и будто позабыл о Сандре. Но она не торопилась уходить.
— У меня тут возникла одна идея. Что бы вы сказали, если…
Смитти удивленно посмотрел на нее, как если бы стена вдруг заговорила. «Вы еще здесь?» — явственно читалось в его глазах. Но Сандра твердо вознамерилась довести дело до конца.
— Что, если бы я попробовала взять интервью у Грегори Мортимера? — выпалила Сандра на одном дыхании.
Смитти снисходительно фыркнул. Так большая, умудренная опытом собака ставит на место зарвавшегося щенка.
— Чушь. Потеря времени.
— А если бы у меня получилось, вы бы тоже фыркнули? — с жаром воскликнула Сандра.
И тут же осеклась, но было уже поздно. Слово, как известно, не воробей. Сейчас босс сделает из нее сливовый пудинг.
— Может, и фыркнул бы, но совсем в другом смысле, — неожиданно миролюбиво заметил Смитти. — Это просто юношеская самонадеянность, или вы знаете что-то, чего не знаю я?
— Второе. Так я могу попробовать?
— Дерзайте. Но учтите, в случае чего редакция вас прикрывать не станет.
— Грегори, не пора ли нам подумать о том, где мы будем жить после свадьбы?
Барбара Торрингтон, Бэби — с легкой руки ее матери, леди Камиллы, — миниатюрная блондинка с кукольным личиком и восхитительно бело-розовой кожей, изящно отставила недопитую чашку чая и выжидательно посмотрела на собеседника.
Ее можно было бы назвать типичным образцом английской красоты, если бы такое понятие еще существовало. Она будто сошла с полотен Гейнсборо: изящная, хрупкая, холодно-отстраненная, настоящая фарфоровая статуэтка, украшение для каминной полки. Бэби напоминала Мейбл Чилтерн из «Идеального мужа» Уальда, но, чтобы соперничать с этой леди, ей не хватало живости и остроты. Бэби невозможно было представить в джинсах и бейсбольной кепке. Куда уместнее она смотрелась бы в амазонке верхом на лошади. «О Бэби! Само совершенство!» — восклицали в один голос знакомые, и это звучало как приговор.
«Счастливчик» Мортимер, которому предстояло вскоре обладать этим сокровищем на правах мужа, сидел напротив, вытянув длинные ноги, и счастливым вовсе не выглядел. На его породистом удлиненном лице застыла скучающая маска, серые глаза были непроницаемы, губы под тонкими светлыми усиками иронично изогнулись.
— Ты не ответил на мой вопрос. Не пора ли нам…
— А ты считаешь пора?
— Естественно, а заодно и назначить день свадьбы. Мы помолвлены уже почти год и…
— …Вполне можем подождать еще немного.
— Зачем?
— Это серьезный шаг, и спешка здесь неуместна, — отчеканил Грег.
Барбара едва заметно повела плечами. Это непроизвольное движение и метнувшиеся к переносице брови выдавали охватившее ее раздражение. В остальном же она оставалась спокойной и невозмутимой.
— У тебя был целый год, чтобы привыкнуть к мысли о женитьбе, — холодно заметила она. — Не говоря уже о том, что вопрос этот был решен, когда мы оба были детьми. Или ты забыл?
Забыл? Как же! Мальчик в бархатном костюмчике и крошечная девочка в кружевном платьице. Глянцевые белокурые локоны вокруг кукольного личика.
— Познакомься, Грегори, это Бэби Торрингтон.
— Она такая красивая, папа, как на картинке.
— Лучше. Хотел бы ты иметь такую жену?
— О да!
— Браво, Грегори! Ты — настоящий Рэдклиф.
Его прямо распирало от гордости, когда он слышал эти слова. Настоящий Рэдклиф, согласитесь, звучит великолепно. Но то, что это означает, великолепно вдвойне: гордый аристократ, потомок древнего рода, оплот и генофонд доброй старой Англии, гибнущей под натиском плебеев и иммигрантов.
Грегори гордо нес эту ношу на своих плечах, не подозревая до времени, как она тяжела. Пока не встретил Эмми. Он тогда учился в Итоне, привилегированном колледже для юношей из аристократических семей. Хотя «учился» — это сильно сказано, больше потрясал всех своими спортивными достижениями. Учеба и дальнейшая карьера его мало привлекали. То ли дело теннис или поло, тут ему не было равных. Гордость колледжа, бессменный чемпион.
Они познакомились в книжном магазине, в который Грег забрел в отчаянной надежде найти нужную для экзамена по истории книгу. Шустрые однокашники уже опустошили библиотеку колледжа. До экзамена оставалось всего полтора дня, и книгу нужно было добыть во что бы то ни стало. Поло, конечно, много значит в жизни человека, но экзамены иногда тоже надо сдавать.
Он бесцеремонно оттер от прилавка паренька в джинсах и безразмерной клетчатой рубахе и выпалил прямо в лицо миловидной продавщице, присовокупив свою самую обворожительную улыбку:
— Скажите, у вас есть «Век королевы Виктории» Мэнсфилда?!
Над его ухом раздался мелодичный смех, будто зазвенели сразу сто хрустальных колокольчиков.
Грег изумленно обернулся. На него смотрела пара убийственно васильковых глаз. Парень, которого он оттолкнул, оказался девушкой с лицом симпатичнейшей лисички. Незнакомка, тряхнув длинными русыми волосами, обратилась к продавщице:
— Видишь, Джейн, когда экзамен на носу, даже итонские снобы теряют лицо.
— С чего ты взяла, что я сноб?
— У тебя на лбу написано, что ты тупой богач, — ответила она, забавно сморщив носик.
— Ошибаешься. — Грег готов был на все, чтобы заполучить чертову книгу. — Я бедный и талантливый.
