И эту женщину зову Настя Иноземцева.
- Ты вещи собрала? – спрашиваю, продолжая касаться её губ своими.
- Нет… - шепчет она, обнимая меня за талию.
Я вот не сомневался. В этом доме дисциплина отсутствует вообще.
Передаю ей Любу и говорю:
- Через час ты должна быть внизу с чемоданами, поняла меня?
- Мы что, в армии? – возмущается Настя, забирая дочь.
- Уйди, чтоб я тебя не видел, - говорю ей, махнув рукой в сторону дома. – У тебя ровно час. Приступай.
Она строит независимое лицо и быстренько припускает к дому, шлёпая босыми ногами по плитке.
Наблюдаю за ней, улыбаясь. Разумеется, её не будет через час в гостиной. Потому что на сборы им всегда нужно два часа. Это уже проверенный и доказанный факт.
Бросаю взгляд на Карину, она смотри в след Моей Петарде потрясённо. Не знаю, что она ожидала увидеть в моём доме, но явно не это.
- Пойдём в мой кабинет, говорю ей, - отряхиваясь. – Ещё пару моментов обсудим.
Когда входим внутрь через распахнутые двери, меня накрывают знакомые запахи. Я люблю, как пахнет мой дом. Я люблю его звуки и освещение. Люблю сидеть вечером в кабинете и наблюдать за тем, как резвится наш детский сад у бассейна. В доме повсюду чувствуется Настина рука. Интерьер постепенно стал мягче. Все комнаты наверху претерпели изменения.
Я чувствую себя здесь…счастливым…
Цельным.
Это место создал я, вместе со своей женой.
Когда я впервые увидел свою дочь…расплакался.
Нет, не у роддома конечно. Я дождался, пока Настя заснёт и взял этот кулёк на руки. Она была такая маленькая. Почти с мою ладонь. Я плакал, потому что был счастлив, и потому что маме не хватило всего двух недель, чтобы увидеть ЭТОТ кулёк. Даже в этих крохотных чертах я безошибочно угадывал свою породу. Моя дочь – моя уменьшенная копия.
Это так забавно и…
Чёрт…
Я просто хотел бы, чтобы мама увидела свою тезку, вот и всё. Увидела наше с ней продолжение.
Мамина сосна стоит прямо на склоне в Ялтинском заповеднике. Мы с Настей были там на Пасху. Просто посидели немного, наслаждаясь видом. Ванечка в курсе, что здесь покоится его Люба. У них были прекрасные отношения.
Я не сентиментален, но если она меня видит, думаю ей ясно, что у меня всё ХОРОШО.
Хм...
У меня всё ОХУ*НО.
И, кажется, я буду балатироваться в Президенты...
Настя будет в шоке...
НАСТЯ.
ОЧЕНЬ тихо прикрываю дверь в Любину комнату и на цыпочках двигаюсь по коридору. Хотя цыпочки – это уже лишнее. Захожу в нашу с Артёмом комнату и прижимаюсь к двери спиной, сжимая в руках радио-няню.
В комнате приятный полумрак. Балконные двери распахнуты, и морской бриз колышет шторы. Вижу за ними ночное море и серебристую дорожку. Это место просто потрясающее. Но, Артём не может находиться здесь слишком долго. Его одолевает жажда деятельности, поэтому мы тут недели на две останавливаемся, не больше.
Мой Мужчина лежит на кровати, развалив на весь матрас свои длинные ноги.
- Чё там? – спрашивает он, что-то печатая в своём макбуке.
- Спят… - отвечаю я, любуясь им.
Гордым профилем, мощным разворотом плеч, литым животом, сильными бёдрами…
Я видела, как эта девочка Карина на него смотрела. Конечно, я её не виню. Просто ревную. ДИКО. Я его ко всем женщинам ревную. Они все на него так смотрят. Кроме Альбины.
Завтра у моего ЛЬВА день рождения.
Тридцать восемь лет.
Разумеется, Иноземцев не мог родиться под другим знаком Зодиака.
Артём поднимает глаза и вопросительно на меня смотрит.
Запрокидываю голову и смеюсь.
Я такая счастливая.
Швыряю ему радио-няню и отталкиваюсь от стены. Он с любопытством наблюдает. Прохожу мимо кровати, попутно сбрасывая шёлковый халат, под которым у меня ничего.
- У меня для тебя подарок, - сообщаю ему гордо.
Он убирает макбук вместе с радио-няней на тумбочку и закидывает руки за голову.
Скользит глазами по моему телу, вызывая покалываение в пояснице. Нагло и жадно.
- Праздничный минет? – спрашивает этот пошляк.
- Праздничный? – возмущаюсь я. – Он у тебя типа дефицит?
Кажется, минеты для него должны были стать приевшимся печеньем!
Он нагло лыбится.
- Я готов и на праздник это блюдо схавать.
- Нет, другой подарок… - таинственно говорю я, забираясь на кровать.
Ползу по его телу вверх и усаживаюсь на его бёдра. Он тут же приподнимается и стягивает с себя трусы, чтобы нам ничего не мешало. Кладёт руки мне на бёдра и начинает лениво меня раскачивать, заставляя тереться о его неугомонное хозяйство.
Провожу пальчиками по небольшой борозде, разделяющей его грудь на две половины.
- Эм… - начинаю я и чувствую спазм в гореле. – Твоя мама…
Пффф…
Блин.
Так, соберись…
- Эммм... - отворачиваюсь к окну на секунду и продолжаю. - Твоя мама говорила…что…у тебя был мотоцикл в студенчестве…
- Был… - хрипловато отвечает Артём, становясь серьезным.
- Ну, вот я подумала…- говорю, кусаю губу. - Что тебе захотелось бы прокатиться…
- Ты купила мне мотоцикл? – удивлённо спрашивает он, замирая.
Не то, чтобы я купила. Технически, он сам себе его купил. Это ведь его деньги.
- Да… - смущенно говорю я. – Я долго…изучала информацию…я не знаю…в общем…
- Настя… - обрывает он меня, заставляя лечь на себя. Проводит большим пальцем по моей щеке и сипло шепчет, целуя мои губы. – Ты прокатишься со мной?
- Ну, разумеется, - вздыхаю я, а затем упрекаю. - Ты даже не спросил, что за мотоцикл…
- Что за мотоцикл? - грешно улыбаясь, спрашивает он.
Снова сажусь и с гордостью объявляю:
- Ямаха 750…он 2000 года…мы с Альбиной нашли его в Америке…он прилетел на той неделе…
Вижу, как ползут вверх его брови.
Улыбаюсь во все зубы.
Да, я изучила много информации! Этот Ямаха…живой архаизм. Раритетный и крутой. То, что нужно моему любимому Эстету.
Вокруг нас степь на сотни километров. Дороги такие ровные и безлюдные, что тут можно на мотоцикле ехать до заката. Прямо вдоль моря...
- Что думаешь? – спрашиваю, глядя в эти чёрные глаза.
Артём переворачивает меня на спину и нависает сверху. Мягко обнимаю его бёдра ногами и шепчу:
- Я никогда не ездила на мотоцикле…
- О, Малышка… - шепчет он, соединяя наши лбы. – Я тебя прокачу так, что ты ходить не сможешь…
Смеюсь, подставляя шею его губам.
- Ты сейчас о мотоцикле?
- И о нём тоже… - бормочет он, потираясь носом о мою шею.
- Артём… - выдыхаю я, когда он входит в меня.
- Да, родная?
- Я люблю тебя…
- Передоз слова на букву «Л»… - мученически стонет он, двигаясь и глядя вниз, туда где наши тела соеденяются. – Давай притормозим…
- Люблю тебя, - настаиваю я, притягивая к себе его приоткрытые губы. – Люблю…люблю…люблю…
На каждое «люблю» получаю уверенный толчок и поджимаю пальчики на ногах…
Ах…блин…
Впиваюсь в его спину ногтями и стону.
А через минуту уже плачу.
Потому что он и я…это навсегда…
Конец
