Через несколько часов легкий стук по стеклу разбудил спящего. Он открыл глаза и увидел Люси, стоявшую с двумя кружками кофе и безуспешно пытавшуюся открыть дверь.
Адам потянул ручку, и Люси забралась в машину.
— Привет! — сказала она.
— Привет! — Он сел так, чтобы видеть Люси.
— Я слышала звук приехавшей машины прошлой ночью, но решила, что, раз ты сам не пришел, тебе нужно побыть одному. — Ее глаза опухли и смотрели устало. Казалось, она не знает, что сказать дальше. — С тобой все в порядке?
— Бывали и лучшие времена, — признал Адам и потер висок, понимая, что выглядит чудовищно, а пахнет от него еще хуже.
Люси протянула ему кружку с кофе.
— Послушай, Адам, я чувствую себя ужасно. Не знаю, что сказать. Могу лишь признаться: я очень сожалею, что причинила тебе боль. Моему поступку нет оправдания.
— Не надо ничего говорить, — тихо сказал Адам.
Они молча сидели, прихлебывая кофе из больших кружек. Весенняя зелень была свежей от вчерашнего дождя. Голубь порхал над каменной стеной и тихо ворковал, приманивая самку брачной песней одинокого самца.
— Пожалуйста, скажи хоть что-нибудь, — взмолилась Люси. — Ты простишь меня?
— Ну конечно, я прощаю тебя, Люс! — откликнулся он. — То есть я хотел бы, чтобы ты выразила свое недовольство каким-то иным способом. Но, сказать по правде, не оставил тебе особого выбора.
Люси с облегчением выдохнула, закрыла глаза и нащупала руку Адама.
Голубь, осознав, что его ухаживания замечены, закивал головкой и распушил хвост.
— Надеюсь, ты сможешь меня простить, — мягко добавил Адам. — Теперь я понимаю, как был ничтожен. Зацикливался на том, что моя жизнь идет наперекосяк, и пренебрегал тем, в чем мне действительно повезло.
Люси сжала его руку, и Адам ответил на ее пожатие. Голуби перелетели через стену, чтобы продолжить любовную игру в укромном месте.
А в это время в фермерском доме добровольцы собрались на кухне, где Беатрис руководила раздачей последнего торжественного завтрака: яичница, бекон и сосиски, да еще и блины.
— Запомните, никогда не следует выбирать между яйцами и блинами, если речь идет о завтраке, — улыбнулась она, откусывая хрустящий кусочек бекона.
— Честно говоря, нам всем будет не хватать вашей готовки, — признался Брюс, а остальные кивнули в знак согласия, наполнили тарелки и исчезли в гостиной.
Краем глаза Марта углядела, как крошечные муравьи ровным строем маршируют по разделочному столу к тарелкам с едой, и нахмурилась.
Брюс тоже заметил их и отступил со своей тарелкой.
Марта намочила бумажное полотенце и приготовилась одним махом уничтожить дружную колонну. В этот самый момент в кухню вошла Люси под руку с Адамом.
— Не смей! Даже не думай об этом! — воскликнула девушка и бросилась к подруге.
— Люси, не глупи, — возразила Марта, — это всего лишь муравьи.
— Нам не помешает повнимательнее их изучить! — Люси махнула рукой, подзывая Марту поближе. — Пожалуйста, осторожнее, постарайтесь не раздавить. — Адам и Купер тоже подошли. Четыре головы склонились над разделочным столиком в нескольких дюймах от муравьев. — Если хотите, можете дать им немного блинчиков.
— Никто не будет кормить муравьев в моем доме, уж увольте, — отрезала Беатрис.
— А мы ведь можем многому у них научиться. Муравьи самые удачливые насекомые в мире, — начала рассказывать Люси. — Им удалось выжить за сто миллионов лет, и на планете их миллиарды. Муравьи весят больше, чем все птицы, амфибии, рептилии и млекопитающие, вместе взятые.
— Это же грандиозно, Люс! — воскликнула Марта. — Ну-ка расскажи, в чем заключается важный урок? Или нам придется ломать над этим голову всю оставшуюся жизнь?
— Да нет здесь никакого особого урока, — вздохнула Люси. — Скорее, небольшой факт, над которым можно поразмыслить. Муравьи доказывают, чего можно достичь, если много трудиться и работать в команде.
— Да, Люси — наш великий биолог, — похвалил Купер.
Адам нежно обнял девушку и с гордостью сказал: — Мой биолог.
Девушки помогли Беатрис убраться после завтрака, и вдруг Марта спохватилась, что уже очень поздно.
— Свистать всех наверх! — крикнула она.
— Неподходящая метафора, — возразила Люси. — Не совсем для фермы.
— Ну же, цыплятки, ко мне! — позвала Марта мужчин, паковавших вещи в комнатах.
— Уже лучше, — одобрил Купер.
Участники спустились вниз по лестнице и прошли через кухню к грузовику. Люси последовала за ними, решив дать Марте и Куперу возможность остаться наедине. Ведь скоро им придется целых два часа тесниться в грузовике вместе с остальными по дороге в аэропорт.
— Когда мы увидимся? — спросил Купер, обнимая Марту за талию. — Хочешь привезти еще одну группу, или мне удастся уговорить тебя на свидание наедине?
Марта улыбнулась при мысли, что Купер окажется в полном ее распоряжении.
— Не могу представить ничего более прекрасного, чем время, проведенное с тобой.
Деликатный кашель ознаменовал, что Беатрис находится где-то рядом, и Марта быстро поменяла решение.
— Как скоро ты появишься в Нью-Йорке? — Возможно, через две недели я поеду с Куртом встречаться с инвесторами. Можно остановиться у тебя?
На щеках Марты появился легкий румянец — вопрос был ей приятен.
— Ну, конечно же, пожалуйста!
Купер слегка сжал ее руку и отступил на шаг назад.
— Ну, мне кажется, пора двигаться, — сказал он и, хлопнув в ладоши, отправился помогать участникам.
Беатрис подошла к Марте, протянула руки и тепло обняла гостью на прощание:
— Спасибо, что приехала к нам. Было так приятно с тобой познакомиться. Надеюсь, ты скоро навестишь нас.
— Большое спасибо! — Марта чувствовала себя неловко, не понимая, чего хочет Беатрис — успокоить Купера и втереться к ней в доверие? А может, она на самом деле переменилась? Или просто счастлива, что гостья наконец, уезжает? Марта вышла на крыльцо и подошла к Люси, наблюдавшей за мужчинами.
— Как ты думаешь, они счастливы, что едут домой? Или им жаль покидать ферму? — поинтересовалась та.
— Думаю, и то и другое, — ответила Марта. — Во всяком случае, я испытываю смешанные чувства. С одной стороны, не могу дождаться, когда окажусь в городе и наконец, вернусь к привычным вещам: «Первым свиданиям», пробам, заказу суши по телефону, Ганнибалу. Но с другой стороны, я научилась за это время ценить тот покой вне времени, который ощущаешь на молочной ферме. — Она зажгла сигарету и глубоко затянулась. — К тому же, как ты и сама знаешь, ничто не сравнится с любовью достойного мужчины.
