В лучшем случае это необходимое займет один шкафчик.
— Уж лучше много места, чем мало, — заметил Topp.
Места действительно было хоть отбавляй. В этом помещении запросто мог поместиться целый этаж дома Мэллори в Эллсборо. В одном конце был огромный камин с потрепанными кожаными креслами по обеим сторонам.
— Мой двоюродный дед несколько лет жил в этой комнате, пока сын не поместил его в дом престарелых, — пояснил Topp. — Он не мог себе позволить содержать замок, но отказывался его покидать. Ему поневоле пришлось это сделать, когда не нашли никого, кто согласился бы сюда приехать, чтобы за ним ухаживать.
— Не могу себе представить, почему, — усмехнулась Мэллори, оглядывая помещение.
— Они обустроили для него ванную в комнатке для мытья посуды. — Topp открыл дверь в стене. — Вот и она. — Он отошел в сторону, чтобы Мэллори смогла заглянуть внутрь. Там были чугунная ванна, наполненная мусором и покрытая паутиной, грязная раковина и отвратительный на вид туалет.
Похоже, ее мечта о горячей ванне перед сном так и останется мечтой.
Обнюхав помещение, Чарли положил лапы на сиденье унитаза и начал громко лакать воду. Похоже, он чувствовал себя здесь как дома.
— Где спал твой дед? — устало спросила Мэллори.
— Сейчас покажу.
Пройдя по небольшому коридору, Topp открыл еще одну дверь.
— Думаю, когда-то это помещение служило чем-то вроде гостиной для слуг, — сказал он Мэллори, которой наконец удалось увести Чарли из ванной. — Как видишь, теперь это вполне пригодная спальня.
Смотря для кого, подумала Мэллори.
— Конечно. Ведь здесь есть потолок, — усмехнулась она.
— И кровать, — заметил Topp, указывая на ржавую железную койку с комковатым матрацем. — А также комод и гардероб. Что еще тебе нужно?
С тоской подумав о своей уютной спальне в Эллсборо, Мэллори тяжело вздохнула.
— Не знаю, с чего и начать.
Все же она так устала, что, наверное, смогла бы провести эту ночь где угодно. Мэллори так думала, пока ей в голову не пришла одна мысль.
— А ты где будешь спать? — осторожно спросила она.
— Здесь, — ответил Topp. — С тобой. И не надо так на меня смотреть, — грубо добавил он. — Я прекрасно понимаю, что ты ко мне чувствуешь. Ты ясно дала мне это понять в нашу первую брачную ночь, и, откровенно говоря, у меня нет никакого желания повторять тот опыт. Это было все равно что находиться в постели с мраморной статуей, — съязвил он. — Так что мне не составит никакого труда держать руки подальше от тебя.
Напрягшись, Мэллори гордо подняла подбородок, мгновенно забыв об ужасных условиях.
— Если я вызываю у тебя такие чувства, меня удивляет, почему ты хочешь делить со мной постель.
— Я и не хочу, — признался Topp, — но разве у меня есть выбор? На данный момент эти комнаты — единственно пригодные для жилья, да и кровать всего одна. На полу спать слишком холодно и сыро, так что давай смотреть на ситуацию с практической стороны. Вместе нам будет теплее, — произнес он, направляясь обратно в кухню.
— Почему ты ничего мне не сказал обо всем этом до того, как мы приехали сюда? — бросила Мэллори, негодуя на себя за то, что все время следует за ним как собачонка. Ей не хватало духу остаться одной. — Ты должен был знать, что нам придется спать вместе.
— Разве это что-то бы изменило?
— Возможно, нет, — неохотно призналась Мэллори, — но по крайней мере я была бы к этому готова.
— Не думаю, что мое предупреждение как-то тебе бы помогло, — безразлично произнес Topp, доставая и зажигая фонарь. — Я знал, что Кинсейлли придется тебе не по душе. Зачем было доставлять тебе лишнее беспокойство? В любом случае тебе пришлось бы с неудобствами смириться.
— Потому что у меня не было другого выхода, не так ли? — горько произнесла Мэллори. Подняв глаза, она обнаружила, что Topp сочувственно улыбается.
Разгрузка машины заняла много времени. Ледяной дождь хлестал по лицу, ветер, пронизывал насквозь. Когда они закончили, руки Мэллори онемели от холода, а мокрые волосы прилипли к голове. На ней была куртка, которую она обычно надевала на прогулку с Чарли, но при таком ветре капюшон постоянно слетал и дождь попадал ей за шиворот. Пока Мэллори двигалась, все было не так плохо, но, как только останавливалась, сразу начинала дрожать от холода.
Topp решил, что прицеп они могут разгрузить и утром, но им еще предстояло разобрать коробки, стоящие посреди кухни. Мэллори чуть не падала от усталости, а ей еще следовало накормить Чарли. Время его ужина давно прошло, и он бегал за ними в надежде, что про него все-таки вспомнят.
Поморщившись, Мэллори сняла промокшую куртку и, повесив ее на спинку стула, начала искать в коробках собачий корм. Topp принес портативную газовую конфорку и приладил ее к чайнику. Его движения были быстрыми и ловкими, и Мэллори обнаружила, что с любопытством наблюдает за ним. Раньше она видела в нем лишь преуспевающего бизнесмена и думала, что он умеет только зарабатывать деньги. Похоже, она ошибалась.
Наполнив миску Чарли, она поставила ее на пол. Пес жадно набросился на еду, и вскоре миска была вылизана дочиста. Утолив голод, Чарли попил воды и довольно растянулся на коврике перед камином.
Topp посмотрел на него.
— Наверное, иногда хорошо быть собакой, — сухо произнес он, зажигая конфорку.
— Это точно. Миска корма, теплое местечко, где можно полежать, — и он счастлив, — сказала Мэллори, шатаясь от усталости. — Без собачьего корма я обойдусь, но прилечь была бы не против. Ты взял постельное белье?
— Да, я отнес его в спальню.
— Тогда я пойду постелю.
В маленькой спальне было очень холодно, и Мэллори, дрожа, накрыла комковатый матрац одеялом, постелила белье и достала плед и еще пару одеял. Даже в тусклом свете одинокой лампочки постель выглядела заманчиво.
Когда она вернулась на кухню, Topp зажег камин. Хотя огонь был маленьким, он создавал иллюзию тепла.
— Я приготовил чай, — произнес он, затем указал ей кивком на одно из кресел. — Садись.
Кресло было грязным и пыльным, но Мэллори сейчас было все равно. Благодарно опустившись в него, она взяла у Торра кружку и обхватила ее руками.
— Завтра я починю печку, — пообещал Topp, садясь с кружкой в другое кресло, — и у нас будет тепло.
— Тепло? Что такое тепло? — Свернувшись калачиком в кресле, Мэллори наблюдала за Чарли, который довольно потягивался у камина. — Я даже не помню, на что это похоже!
Уставившись на огонь, она с тоской подумала о своем доме с центральным отоплением, которого лишилась наряду со всем остальным. Единственное, что у нее осталось, — это унижение и огромный долг.
