Получилось так, что, вместо того чтобы убедить жену оставить идиотскую затею, Себастьян сам пошел у нее на поводу. Поддавшись на ее уговоры, он стал помогать Элинор осуществлять план.
И при этом эта женщина держала его на расстоянии, и близко не подпуская к себе. О, коварная соблазнительница! Ничего, рано или поздно она все равно окажется в его объятиях.
Себастьян нахмурился. Нелл Гвин ткнула его локтем в бок, отвлекая от грез об Элинор.
— Ваша супруга его не боится, милорд? — тихо спросила она.
Себастьян недоуменно заморгал. Он потерял нить разговора и не сразу понял, о ком идет речь.
— Кого? — спросил он.
— Ты знаешь кого, — лукаво проговорила Элинор. — Одного известного светского повесу, побывавшего, кажется, почти во всех постелях лондонских спален.
В разговор вмешался Дунстан:
— Милорд, как вы смотрите на то, чтобы мы объединили наши усилия? Употребив наше влияние, мы поймаем этого неуловимого Мейфэрского незнакомца и бросим в Тауэр.
Элинор округлила глаза. Судя по ее лицу, она не на шутку встревожилась.
— Ах, Боже мой! Неужели он и впрямь может скрываться сейчас где-то здесь? — Она посмотрела по сторонам. — Выдумаете, это один из гостей, которые пришли на маскарад?
Элинор перевела взгляд на Себастьяна, словно инстинктивно искала у него поддержки. И, несмотря на то что из своего опыта Себастьян знал, что женская беспомощность и взывание к мужскому началу чаще всего оказывались игрой, он в очередной раз попался на эту уловку. Его мужское естество в очередной раз с готовностью откликнулось на этот призыв. Жизненным девизом Себастьяна всегда было брать то, что предлагают, а потом просить за это прощения. По части принципа «сначала бери, а потом извиняйся» у Себастьяна имелся солидный опыт, касавшийся не только семейной жизни, но и его отношений с женщинами вне брака.
— А может быть, нам уже пора домой? — предложила Элинор. — Я и представить себе не могла, что у этого человека хватит дерзости появиться на маскараде. Как только я услышала о Мейфэрском незнакомце, у меня просто ноги подкосились.
— Не волнуйся. В случае необходимости я всегда успею тебя спасти, — галантно заметил Себастьян.
Элинор усмехнулась и подхватила его игру:
— Как хорошо, что рядом есть плечо, на которое можно опереться, милый!
— Я готов на все, лишь бы защитить мое сокровище от этого нарушителя спокойствия, — ответил Себастьян.
— На вашем месте я бы ничего не боялась, леди Боскасл, — заметила Нелл Гвин, исподтишка бросив на Себастьяна оценивающий взгляд. — У проходимца не хватит духу бросить вызов вашему дражайшему супругу. Его милость не даст вас в обиду.
— Думаю, не стоит недооценивать этого человека, — с горькой усмешкой сказал Себастьян.
— Разве вы знакомы с ним настолько близко, милорд?
— Не слишком, но…
— Мой супруг знаком с ним не больше, чем любой джентльмен в лондонском свете, — поспешила вмешаться Элинор. — И восхищается им точно так же, как и я.
Себастьян посмотрел на жену с благодарностью.
— Мое восхищение отвагой этого человека поистине безгранично. Оно так же велико, как и мое желание, чтобы он побыстрее покинул Лондон. Прежде чем нанесет еще один удар. Как бы я хотел встретиться с ним где-нибудь в темном закоулке и поговорить с глазу на глаз! Думаю, тогда бы мне удалось убедить его оставить сомнительные авантюры.
— Боюсь, для этого вам пришлось бы призвать на помощь свой дар убеждения, — заметил майор.
— У его милости в таких делах большой талант, — заметила Элинор. — Ручаюсь головой за свои слова.
— Вижу, вы готовы петь дифирамбы своему супругу, — с коварным видом улыбнулась Нелл. — Не могу взять в толк, отчего мы так долго ждали вашего воссоединения?
Майор Дунстан осадил жену, бросив на нее недовольный взгляд:
— Уймись, дорогая. Разве ты не слышала, что его милость только что вернулся из Франции?
Себастьян принялся разглядывать полку над камином, а затем перевел взгляд на жену. Майор Дунстан сделал вид, что поправляет костюм средневекового рыцаря, в который был облачен.
Себастьян откашлялся и с мрачным видом посмотрел на Элинор:
— Принести тебе плащ, дорогая?
— Я не замерзла, — сказала она. — А вы не озябли, милорд?
— Немного. Хотелось бы согреться.
— Тогда советую вам подойти поближе к огню, — предложила Элинор.
— Но кто же, в таком случае, вас защитит? — спокойно спросил Себастьян.
— Может быть, исполненный благих намерений майор? — предположила Элинор.
Себастьян пропустил слова жены мимо ушей, зная, что она его поддразнивает. Вмешательство мужа в работу, которую поручила ей герцогиня, не помогло супругам достичь взаимопонимания.
— Хочешь выпить чашку горячего чая? — заботливо поинтересовалась Элинор.
— Только если это означает, что ты предлагаешь нам пойти домой и вместе сесть за стол.
Элинор повернулась к выходу. Пора уходить.
Себастьян направился следом за женой. Неожиданно на пути у него выросла Нелл Гвин.
— Как вы думаете, что на самом деле нужно Мейфэрскому незнакомцу? — Похоже, она не могла выбросить его из головы.
— Бог его знает… — Эти бесконечные разговоры об одном и том же ужасно раздражали Себастьяна. Чтобы ненароком не вспылить, он даже начал считать про себя.
— А знаете, вы подходите под его описание, — неожиданно сказала Нелл Гвин, подходя к Себастьяну вплотную и глядя на него с нескрываемым подозрением.
— Серьезно? Не может быть! — Он старался держать себя в руках.
— О да. Насколько я помню… Какой у вас рост, разрешите спросить?
— Четыре фута.
— Скажете тоже, — хихикнула она. — На карлика вы не похожи.
— Миссис Дунстан, — укоризненно проговорил он, — неужели такая здравомыслящая женщина, как вы, находит в проделках этого человека проявления героизма?
— Нельзя не чувствовать симпатии к этому возмутителю спокойствия.
— Одно могу сказать: если лондонские дамы не выходят на улицу после наступления ночи, то это только потому, что они втайне надеются, что в этот вечер к ним заявится таинственный посетитель. Ах, как бы я сама хотела, чтобы он прокрался в мою спальню, милорд! Уж я бы дала ему то, что он ищет…
— Мадам… — Себастьян приложил руку к сердцу, изображая, что растроган столь откровенным признанием. Однако по-настоящему его занимало лишь одно: куда пропала Элинор?
— Что, ускользнула от вас ваша милая кошечка? — спросил майор Дунстан, разглядев в толпе удаляющуюся фигуру его жены.
В этот момент послышался оглушительный треск, и из камина вырвались красно-золотые языки пламени. Затем оттуда повалил густой дым, который поднимался к потолку, словно черный демон, вырвавшийся на свободу.
