— Вы — славная женщина. Может, лучше будете работать у меня? — пошутила Эрика. — Я очень добрая начальница, даже никогда не повышаю голос.
— А кто сказал, что я повышаю голос? — Гэннон за спиной Эрики возник неожиданно.
Она сжалась. Господи, главное — совладать с собой. Не показывать своего волнения.
— Лина, мне бы хотелось выпить чашечку кофе, — обратилась она к секретарше Эллиотта, потом повернулась к Гэннону. — Добрый день. Твоя помощница — молодец. Организовала прекрасный ленч.
В его ирландских глазах мелькнуло нечто загадочное.
— Да, действительно. У меня отличный секретарь. Но на сей раз она старалась ради тебя.
Эрика сделала глоток кофе.
— Уж не пыталась ли ты переманить Лину? — Гэннон театрально нахмурился.
— Боже упаси, — ответила с улыбкой Эрика. — С таким львом как ты лучше не связываться.
— Кто сказал, что я лев? Разве я умею рычать?
— Умеешь, умеешь, — не моргнув глазом напомнила Эрика и снова глотнула кофе.
— Черный?
— Естественно. Вчера вечером перегуляла. Несколько бокалов мартини — это слишком…
— Выходила в свет со смертельным дуэтом? — пошутил он, имея в виду Джессику и Паулу.
— Не трогай моих подруг, — Эрика всегда защищала девушек. — Зря я тебе о них рассказывала. Впрочем, они — замечательные. Не чета тебе. Однако лучше скажи, как твои родственники?
— Как всегда.
— Это очень неопределенно.
Он наклонился ближе, отчего у нее заколотилось сердце.
— Узнаешь больше, если вернешься в команду «Пульса».
Через пару минут в комнату вошли сотрудники редакции во главе с начальством.
Майкл Эллиотт, главный редактор «Пульса» и отец Гэннона, протянул ей руку:
— Приятная встреча. Нам тебя недоставало.
— Рад, что ты вернулась, Эрика, — поприветствовал девушку Джим Хенсли, литературный редактор журнала.
— Счастлива видеть тебя, — обрадовалась Барб.
И Говард от души улыбался ей.
Как же приятно. Эрика чуть не расплакалась.
Но наконец заседание открылось.
— Итак, приступим к делу, — произнес Майкл. — Гэннон, твой вопрос первый.
— Я бы хотел начать со статьи об «искусственных» детях. Эрика, у тебя есть мнение на этот счет?
— Скажу следующее. Рассмотрим ситуацию: медик, бездетная пара, их последующие действия. Процедуры, расходы, несбывшиеся мечты. Полный крах. Разочарование.
— В наших рядах пессимистам не место, — Майкл Эллиотт, можно сказать, возмутился. — Хватит ныть. Нужно просто как следует разобраться в теме…
— Эрика, за дело.
— Простите, не поняла.
— Я не ясно выразился? Мы постановили: ты возвращаешься в «Пульс». Напишешь сенсационную статью, получишь престижную премию, а остальное приложится. Поверь мне, деточка.
Эрика удивленно взглянула на Гэннона.
— Я тоже так думаю, — подтвердил он. — У тебя на руках прекрасный материал. Действуй. Ты ведь талантище.
— Эй, — заметила сотрудница «Пульса» Барб, — если вы будете так нахваливать Эрику, остальные почувствуют себя просто ремесленниками. Обидно.
— Но ведь она действительно суперталантлива, — констатировал Говард.
Эрика вновь посмотрела на Гэннона и ощутила какое-то беспокойство. Чего хотят от нее эти люди? Майкл Эллиотт, например, никогда не рассыпался в похвалах. Сейчас иная ситуация. Странно.
Происходит что-то непонятное. Но ее, конечно, не посвятят во все тайны. Ради бога.
— Вы, ребята, слишком высокого мнения обо мне. — Эрика взглянула на часы. — Я — обычная журналистка. И мне пора возвращаться на территорию «Домашнего стиля». Было приятно всех увидеть. До новых встреч. Гэннон резко встал.
— Мне нужно сказать несколько слов Эрике. А вы приступайте к ленчу.
— Без проблем, — ответил его отец. — Но не слишком задерживайся.
Эрика вышла за дверь, Гэннон пошел вслед за девушкой. Она повернулась к нему.
— Похоже, нужно устранить некоторое недоразумение.
— Какое недоразумение?
— У твоего отца и других членов коллектива журнала «Пульс» сложилось ложное впечатление, что я возвращаюсь…
— Эрика, ты должна написать статью о «странных» детях. Должна.
— Может, и напишу, но в «Пульс» не вернусь.
— А если получишь огромные деньги? Сколько ты стоишь, скажи. — Гэннон пребывал в состоянии бешенства. — Назови свою цену. Мы согласны на все.
Гэннон Эллиотт решил ждать. Эрика Лейвен должна вернуться в «Пульс», и точка. Да, пока уговорить девушку не получилось. Ну ничего. Скоро созреет. Закисать в «Домашнем стиле» более не сможет.
Но как с ней легко работалось, вспомнил Гэннон. И какой она всегда была вдумчивой, деловитой, выдержанной. Даже когда он внезапно заявил о прекращении их отношений, не скандалила. Кстати, Гэннон до сих пор испытывал угрызения совести по поводу своего трусливого поступка. Но он ведь всегда старался избегать романов на службе. Прислушался однажды к совету своего деда: «Никогда не связывай себя постелью с коллегами. Повредит карьере и твоему имиджу».
И Гэннон до поры до времени честно придерживался этики семейства Эллиоттов. Вкалывал как проклятый и не поддавался никаким чарам сотрудниц холдинга. Однако случилось непредвиденное. Однажды не устоял перед обаянием Эрики Лейвен.
Девушка притягивала к себе как магнит. Она была не только красива, но и очень умна. К тому же по-журналистски отчаянна. Оказалось, во всем. Смело окунулась в бурный океан их внезапно возникших друг к другу чувств.
Гэннон закрыл глаза. Он пытался вспомнить обнаженное тело Эрики, он будто вновь ощутил его жар, его страстную мольбу о близости.
Мужчина почувствовал возбуждение, но постарался отогнать от себя мысли о сексе.
Дверь кабинета открылась. На пороге стоял отец Гэннона. Он вопросительно посмотрел на сына.
— Я не вовремя? Куда-то собрался?
— Должен закончить очередные переговоры. А ты что хотел?
— Просто пообщаться. Слушай, у тебя такой вид. Будто готовишься к решительному бою…
— Ничего такого, с чем бы я не справился, — ответил Гэннон.
— Если тебе интересно, — сообщил его отец, — сегодня уйду пораньше. Решили с твоей мамой отобедать дома, устроить себе небольшой праздник. Гэннон слегка удивился.
— Дай подумать. Так, юбилеев вроде никаких. По какому поводу будете загуливать?
— Вдруг захотелось сбежать с работы, расслабиться, — ответил мужчина, поглаживая слегка выступающий живот. — Приятно посидеть за домашним столом с любимой супругой. Тебе бы тоже не помешало жениться.
— Я давно женат. На своей работе. Стараюсь изо всех сил, чтобы наш журнал был лучшим.
Отец Гэннона улыбнулся и сжал плечо сына.
