всех есть свои слабые места, – молча, сбрасываю звонок, сжимаю телефон в руках, чувствуя как в предвкушении, кровь по венам начинает бежать быстрее. Ну что Шакал, ты даже не представляешь, насколько близко ты к собственному краху.
ГЛАВА 13.
Андрей
Держу в руках нож-бабочку, наблюдая за крутящимся стальным лезвием, смотрю как Константин, мой начальник безопасности, ведет допрос в тесной комнате подвального помещения. Перед ним, на стуле, сидит бывший водитель Белова, некий Павел Самсонов. Слегка обрюзгшему мужчине навскидку около пятидесяти лет, может меньше, но лишний вес не делает его моложе. Мужик потеет от страха словно свинья, не прекращая сплевывать кровь из разбитой губы, но не сдается, продолжая утверждать, что не имеет никакого отношения к смерти Белого, рассказывает сказки, как уважал бывшего работодателя и сколько лет на него проработал. Но я нутром чую, что боится мужик не просто так, и далеко не нас, а последствий своего откровения.
– Последний раз спрашиваю, – спокойно, не повышая тон, произносит Константин. – Как Вы подстроили аварию Белова.
– А я последний раз Вам отвечаю. Я не понимаю, о чем вы говорите и в чем хотите меня обвинить. И вы знаете, что не имеете права меня здесь удерживать?! – Константин глубоко вдыхает, оглядывается на меня, намекая, что первая стадия «мягких угроз» прошла. Пора приступать ко второй. Киваю ему в ответ, разрешая продолжать. Константин наносит мужику удар в живот, от чего тот сгибается пополам, сыпля проклятьями в нашу сторону. Я не изверг, мне не приносит удовольствия чужая боль, но этот ублюдок напрямую причастен к убийству Белова, так что мне его ничуть не жаль.
Прикуриваю сигарету, когда Константин прекращает наносить удары и дает мужику передохнуть. В этом деле нельзя торопиться. Иногда психологический прессинг гораздо эффективнее физического. Выпускаю густой дым в потолок, смотря на прокуренные стены тесного помещения. Давно здесь никого не было, я даже подумывал, что, наверное, никогда больше здесь не появлюсь. Шальные безбашенные времена прошли, сейчас все решается по-другому. Но, видимо, не в этом случае. Интересно, что бы сказал сам Белов, узнав о том, что я буду все это делать ради его компании и его дочери? Думаю, ни за что бы в это не поверил.
– Что вы от меня хотите? – глубоко дыша, спрашивает мужик, но смотрит на меня, понимая, что информация нужна мне.
– Все просто. Мне нужно Ваше чистосердечное признание в мельчайших подробностях о том, как Вы организовали убийство Белого вместе с Эдуардом, – подхожу к мужчине ближе, продолжая крутить нож в руках. Сажусь на место Константина, смотрю мужику в красные затуманенные глаза. – Облегчите душу, расскажите все мне, и я гарантирую, что Вы и Ваша семья никак больше не пострадаете. Всю вину на себя возьмет Эдуард. После того как мы с Вами договоримся, и вы выполните мою маленькую просьбу.
– Как Вы мне можете гарантировать это?
– Значит, Вы уже не отрицаете своей вины? – спрашиваю я, слегка выгибая брови, в надежде, что мужик пошел на контакт.
– Отрицаю, – еле дышит, но продолжает сопротивляться. – Сегодня я Вам все расскажу, а завтра буду кормить червей с подачи Эдуарда.
– Ну как знаете. Мы никуда не торопимся, времени у нас предостаточно, – подношу нож к его щеке, делаю маленький надрез, наблюдая, как из раны начинает вытекать багровая кровь, заливая рубашку мужика.
– Как вы думаете, Павел, сколько надо сделать таких надрезов на Вашем теле, чтобы кормить червей Вы отправились уже сегодня? И насколько мучительна будет Ваша смерть? – в его глазах мелькает ужас, над верхней губой выступают капельки пота.
– Вы можете гарантировать, что Эдуард меня не достанет?
– Все зависит от того, насколько Вы будете со мной откровенны, Павел.
***
Павел раскололся быстрее, чем мы ожидали – страх перед мучительной смертью взял свое. В итоге, все оказалось до банального просто. За крупное вознаграждение и угрозы в строну семьи от Эдуарда, Павел, работающий личным водителем Белого, вывел из строя тормоза в машине, на которой ездил лично отец Виктории. А для верности операции, при сравнительно небольшом столкновении, где Белов мог отделаться незначительными травмами, в бензобаке сработала искра, от чего у Белова не осталось шансов выбраться из машины до взрыва.
На следующий день Павел позвонил Эдуарду и потребовал встречи наедине, без лишних глаз и ушей, намекая, что об их общей тайне узнали и его шантажируют. Мужик практически говорил правду, так как этим шантажистом, в какой-то мере был я. Мне нужно было выманить шакала на нейтральную сторону, увести его от его охраны и остаться с ним наедине. Но шакал мог заподозрить неладное и не повестись на мою провокацию. Однако мудак меня не подвел, оставаясь шакалом до конца, как только Павел заявил, что если Эдик не выполнит его условия, он сдается ментам.
Эдуард предложил встретиться Павлу за городом, один на один, и обсудить сложившуюся ситуацию. Я не поверил в его бескорыстность. Скорее шакал хотел просто убрать мешающего ему свидетеля-подельника, и поэтому на встречу приехал один. Нет, его пасла охрана. Незаметно, издалека, предотвращая слежку за ним. Об этом мне доложили мои люди, которые в свою очередь просто наблюдали за действиями шакала и его свиты. Но вместо Павла в назначенном месте в старом заброшенном доме его ждал я. Один. Константин настаивал на своем присутствии, обосновывая тем, что Эдуард явно придет сюда, в идеальное место для устранения подельника, не с пустыми руками. Но наше свидание должно было состояться наедине, только он и я. Я позову своих людей, когда придет время. Слишком долго я ждал этой встречи, слишком много слез пролила моя женщина из-за этого шакала. Нам определенно было, о чем поговорить. Я хотел сломать его, унизить, смешать с грязью, а уж потом перейти к основному делу.
Я сидел на старой обшарпанной лавке, посматривал на наручные часы, курил третью сигарету подряд и терпеливо ждал шакала. С моими людьми я общался по телефону. Точнее они слали мне сообщения об обстановке вокруг и приближении Эдуарда. В какой-то момент телефон беззвучно вспыхнул, высвечивая мне имя Виктории. Сбрасываю звонок, посылая ей стандартное сообщение «Занят, перезвоню позже». Прости, киска, сейчас мне нужно пообщаться с твоим подонком-мужем. В голове пролетает вихрь мыслей. Хочется задать шакалу кучу вопросов и выбить из него все ответы, и в то же время, вообще не хочется с ним разговаривать, а просто выбить из него дух, заставляя харкать кровью. В данный момент мне почему-то плевать на компанию, счета и мою львиную долю в этом. Мне просто хочется вдвойне вернуть шакалу всю боль и отчаяние, которое испытала Виктория по его вине.
Сжимаю руки в кулаки, стискивая зубы до скрежета,
