— Логан! Логан, что с вами?
Логан неожиданно почувствовал нежное прикосновение ее руки и быстро повернул голову. Рэчел озадаченно смотрела на него.
— Это та верфь или не та? — Она с безразличным видом мотнула головой. Прикосновение ее пальцев к его ладони доказывало, что безразличие было напускным.
Логан глубоко вздохнул, отгоняя призраки прошлого — он уже давным-давно не позволял себе этих воспоминаний, — и осмотрелся. Они добрались до реки Купер. Пахло солью и илом, чьи запахи мешались с запахом смолы. Лес мачт, который они видели издали, теперь возвышался перед ними. Рядом с верфями на волнах покачивались шхуны и бриги.
Часть выстроившихся вдоль залива складов явно были совсем новыми; их деревянные стены сверкали свежей краской. Над дверьми склада справа от них, самого большого из стоявших поблизости, была вывеска: «Маккейд, корабельные перевозки».
— Вольф говорил, что он должен быть здесь, — спешившись, сказал Логан.
Когда он подал Рэчел руку, чтобы помочь ей сойти с лошади, она удивленно поглядела на него:
— Судя по вашему виду, можно было поклясться, что вы понятия не имеете, где мы и куда направляемся. Как будто вы находились за тысячу миль отсюда.
Положив ладони на его плечи, она соскользнул вниз. Логана подмывало промолчать в ответ на ее замечание… За эти несколько лет он и вправду стал совсем немногословным. Кроме того, она ничего не спрашивала. Но что-то в том, как она смотрела на него, все же заставило его ответить.
— Я думал о брате… вспоминал тот день, когда я узнал о его смерти.
— Как ужасно это было для вас.
— Да. — Его ладони все еще держали ее за талию. — Просто невозможно передать.
— И не надо. — Она знала его чувства к брату, знала, как он переживал его смерть. Когда они проезжали по улицам Чарльзтауна, Рэчел видела — он о чем-то глубоко задумался; она решила, что о брате, поскольку через несколько мгновений он должен был впервые за двадцать лет увидеть того, кого считал мертвым.
Но только когда он ей прямо сказал об этом, Рэчел полностью восприняла его сокровенные мысли. Как тогда, когда, уставшие от любви, они лежали в объятиях друг друга. Когда она могла чувствовать то же, что и он, каким-то особым образом слышать его мысли. Но сейчас они не занимались любовью. Они даже стояли не ближе друг к другу, чем позволяли хорошие манеры. Его ладони слегка придерживали ее талию, ее руки лежали на его плечах.
И все же они были единым целым.
Рэчел вздохнула:
— Никому не дано забыть прошлое. Пытаться это сделать — значит просто окутать боль саваном, сотканным из паутины, — и смущенно засмеялась: — Конечно, я не философ, но, по-моему, это оно. Чтобы победить своих демонов, надо повернуться к ним лицом.
Это было больше, чем она могла выдержать, — пронизывающий взгляд его глаз. Нарастающее, как прилив, взаимное притяжение. Его мысли были ее мыслями, и, хотя он-то уж точно не был ангелом, она чувствовала, что и он разделяет ее мысли. Это опьяняло, завораживало, подавляло.
У Рэчел появилось ощущение, что эта сила, если ей только позволить, может поглотить ее, как пламя лесного пожара.
Она была послана спасти его жизнь. И только.
Она убрала руки с его крепких плеч и отвернулась, разглядывая постройку. Все, что угодно, лишь бы укротить почти неодолимое стремление броситься ему на грудь. Поклясться в вечной любви. Потому что не могла же она… она, уже умершая… никак не могла сказать ему это.
На стороне, выходившей к реке, через широко распахнутые двери группа разгружавших фургон чернокожих таскала ящики. Хотя погода была прохладной, их лица блестели от пота. Логан привязал лошадей и двинулся туда, поддерживая Рэчел под руку.
От предстоящей встречи ему было не по себе. Идя рядом с ним, Рэчел искоса поглядывала на него из-под опущенных ресниц. Прошлую ночь они провели в доме плантатора, и когда Рэчел утром увидела Логана, она не поверила своим глазам. На нем не было шкур. Хотя его одежда не могла идти ни в какое сравнение с тем, как одевались при дворе, Логан был неотразим в темно-зеленом шерстяном костюме. Бриджи плотно обтягивали его бедра, и она могла поклясться, что в закрывавших его икры белых чулках не было никаких накладок для придания им требуемой формы. Белоснежный стоячий воротник подчеркивал загар его лица и черноту волос. Ветер подхватил одну прядь, и он быстро заправил ее обратно в аккуратную косичку.
— Вы очень неплохо выглядите, — сказала она, чтобы придать ему уверенности. Но когда он повернул голову и уставился на нее, она почувствовала, как жаркая волна заливает ее щеки. — Я только хотела сказать… Я имела в виду — в новой одежде. Ваш брат будет просто поражен.
Каким бы ни был ответ на столь неуклюжее объяснение — и это от одной из самых остроумных красавиц при дворе, — она его не получила, потому что в это мгновение из дверей склада на причал вышел мужчина. Золото его волос сияло на солнце. Рэчел почувствовала, как напрягся Логан.
В руках у мужчины был гроссбух, в котором он огрызком карандаша отмечал каждый заносимый внутрь ящик.
— Это он? — На самом деле Рэчел почти не сомневалась в этом. Они были одного роста и телосложения, и хоть цвет их волос различался, цвет глаз почти совпадал, хотя у глаз Логана был более зеленый оттенок.
Рэчел остановилась, отпустив руку Логана, когда он шагнул вперед. Он как будто этого не заметил. Он успел сделать с полдюжины шагов, когда другой мужчина взглянул на него:
— Чем могу…
Неоконченный вопрос повис в воздухе. Зелено-синие глаза сузились. Он сунул гроссбух ошарашенному чернокожему, ринулся вперед и схватил Логана в медвежьи объятия. Рэчел перевела дух.
Когда они наконец отпустили друг друга, Рэчел быстро промокнула глаза платочком, но она могла бы и не беспокоиться. Ни один ие взглянул в ее сторону.
— Вольф мне говорил, что ты здесь. — Джеймс отодвинулся от младшего брага на вытянутую руку. — Живет в горах, сказал он, хоть и не знал, где именно. — Ему как будто не хватало воздуха. — Я собирался отправиться тебя разыскивать… — Он прикусил нижнюю губу и обхватил Логана за плечи одной рукой. — Да будь я проклят, если все эти годы я не вспоминал тебя, раздумывая, что с тобой стало, что из тебя вышло.
А Логан все еще не произнес ни слова. Он улыбался в ответ, но создавалось впечатление, что он лишился дара речи. Рэчел пошла вперед с мыслью сказать или сделать что-нибудь. Не имея ни малейшего понятия, что именно. В поисках вдохновения она глянула на Генри, но ленивый пес, как всегда, уже подремывал на солнышке.
Вообще-то она могла не беспокоиться, что молчание затянется, потому что в отличие от Логана его брат вовсе не был молчуном. Он оживленно рассказывал, как его жена случайно познакомилась с женой Вольфа, и как он удивился, найдя брата, и еще больше удивился, когда узнал, что и Логан где-то поблизости.
