Сама того не ведая, моя Вишня заполнила мою жизнь смыслом. Я видел пример родителей, которые живут душа в душу вот уже сколько лет, но мне самому казалось, что семья не для меня, она не укладывалась в бешенный график и темп жизни.
Но Алина… Она усмирила моих демонов, подчинила и теперь эти твари жрут с ее длинных тонких пальчиков.
Она мой дурман, мой кайф. Все в ней. И голод мой неутолим. Мне все время мало моей сочной, вкусной девочки.
Ворота открываются, въезжаю на территорию особняка, бросаю машину и выхожу. Солнце припекает, а я слышу звонкий смех и иду по нему, как нитку собираю на руку.
Выхожу в сад, где на качелях спиной ко мне сидит она…
Алина…
Моя спелая вишенка…
Рассматриваю тонкие плечи и длинные белокурые волосы, которые спадают по спинке деревянного кресла, которое раскачивается из стороны в сторону.
Длинный сарафан прикрывает ступни, она поднимает на руках агукающую малышку, наша Софи звонко смеется, и улыбка так же расцветает на моих губах.
Подвисаю немного.
Замираю. Смотрю на коляску, где спит вторая малышка, и чуть вдали Влад гоняет в мяч. У пацана отличные навыки будущего футболиста, сильный удар левой.
И опять слышу смех. Журчащий, звонкий, как колокольчик и смотрю на свою Вишенку, рассматриваю округлое плечико, подмечаю как откидывает одним движением волосы, которые подхватывает ветерок и теребит, лаская.
Софи в ее руках хлопает в ладоши и тянет пальчики в рот, моя Вишенка, запрокинув голову смеется.
А я иду как на привязи к ней, боясь помешать идиллии и в то же время страстно желая заглянуть в светлые глаза моей Алины, накрыть в поцелуе сочные розовые губы и укусить тонкую кожу, чтобы оставить след, заклеймить.
Манит. И я иду к своей жене. Чтобы нависнуть сзади, прикрывая солнечный свет. На мгновение моя девочка застывает и прижимает дочку к груди, поворачивает голову, смотрит в мою сторону, солнце мешает, Алина жмурится, но уже в следующую секунду ее глаза вспыхивают, и Вишенка встает.
— Софи, смотри, наш папа пришел…
Она подходит ко мне, обнимает за шею и спелый аромат вишни щекочет ноздри, делаю вдох, обнимаю своих девочек, целую Алину, а затем заглядываю в светлые глазки нашей белокурой малышки.
— Привет, моя прелесть…
Целую ручку и моя дочка хватает меня за нос, недовольно гудит, просится на руки, забираю ее у Алины, улыбаюсь и на душе разливается что-то теплое, мягкое.
— Как прошел твой день? — спрашиваю Алину, заглядываю в лучистые, немного уставшие глаза, но моя девочка не канючит и не жалуется, улыбается широко и светло, отвечает, прижимаясь к моему боку:
— Замечательно, — затем заглядывает мне в глаза и выдыхает тихо, — я скучала…
А мне хочется сказать, что я тосковал, дико, безумно, как зверь. Жить не могу, дышать тоже, когда ее нет рядом.
Бизнес, командировки, дела, все идет своим чередом, но теперь я все время рвусь домой. Туда, где самые родные и близкие.
Наконец Влад забивает мяч и с криком:
— Гол, — поворачивается в нашу сторону, замечает меня, бежит со всех ног, — папа, папа приехал!
Ударяется мне в бок, а я треплю чуть длинноватые темные волосы.
— Здравствуй, сынок, защищал наших девчонок в мое отсутствие? — запрокидывает голову и смотрит четко, взгляд твердый, цепкий.
— Конечно.
Мой сын слишком похож на меня, и я уже сейчас вижу, что придет время, когда он будет отстаивать свои права на самореализацию, так же, как и я когда-то.
Софи засыпает на моих руках, Алина забирает ребенка и кладет в коляску, рядом с сестрой, а я любуюсь своими девочками. Такими похожими и непохожими.
Влад убегает, и мы с Вишней ненадолго остаемся наедине. Моя девочка подходит ко мне, обнимает, ставит подбородок мне на грудь и просто смотрит в глаза.
Мы так можем общаться. Без слов. Просто взгляд, а я смотрю на ее красивое личико, заправляю белокурый локон за ухо.
— Я люблю тебя, моя спелая Вишня, — наконец выдыхаю не в силах совладать с чувством, которое горит в груди.
Алина улыбается, светло, искренне. Моя тонкая чистая девочка.
— И я люблю тебя, Лекс, с первого взгляда…
Наклоняюсь и целую сочные спелые губы, вдыхаю аромат.
И вправду счастье для меня имеет запах и вкус спелой, сочной вишни…
