— Ешь, — скомандовал он, усаживаясь слева от нее.
— Я же просила не приказывать мне!
— Я не оплатил пока ни одного счета, так что сделка недействительна.
Сделка никогда не будет действительна! Но она все-таки наполнила свою тарелку и стала есть. Даже если у нее нет аппетита, она должна есть ради ребенка. Ребенок был для Эмили как луч света, единственный смысл жизни.
— Мне нужно поговорить с тобой, — сказала она, а когда он вопросительно посмотрел на нее, приподняв брови, добавила: — Серьезно!
— У меня и так уже язык чешется называть тебя «Ваша честь». Ты хочешь стать еще серьезней?
Слабая улыбка мелькнула на ее лице. Несмотря на все случившееся, было отрадно видеть, что он не потерял чувства юмора. Это было одно из тех качеств, которые она любила в нем. Он всегда умел смешить.
Она впервые встретила Купера, когда он из-за перелома ноги перестал выступать на родео и приехал на ранчо подлечиться. Ему нужна была медсестра для физиотерапии, и через общих знакомых он узнал, что Джастина, тетка Эмили, работает медсестрой и живет поблизости.
Тетя поехала на «Алмазное» с Эмили. С первой же минуты, как только девушка увидела его, она прониклась благоговением. Не потому, что Купер Данн уже начал делать успехи в родео. Спортсмены никогда не производили на нее особого впечатления. По какой-то необъяснимой причине она сразу почувствовала между ними некую связь, словно электрический разряд потянул ее к нему.
Это произошло более десяти лет назад. И теперь, когда он вернулся и сидел в нескольких сантиметрах от нее, она вновь чувствовала то же самое притяжение. Она должна остановить себя, твердо сказала Эмили сама себе. Она не может позволять себе испытывать такие чувства к этому человеку. Он потребитель, он разбивает сердца. Он не нужен ей.
— До конца сезона осталась всего пара месяцев, а там будут финальные соревнования в Лас-Вегасе. Ты не должен бросать свою карьеру! — упрямо уговаривала Эмили. — Зато потом ты сможешь вернуться и проверить, как на ранчо идут дела.
Он одарил ее скептическим взглядом.
— А что будет в ноябре и декабре? Ты не можешь здесь работать одна.
Она гордо вскинула голову.
— Большую часть работы я могу делать сама. К тому же отец уже ищет человека, который будет помогать мне. Если хочешь что-то сделать для ранчо, то можешь выплачивать этому работнику часть зарплаты. Иначе ты потеряешь кучу денег и, возможно, свое высокое место в рейтинге.
В любое другое время Купер согласился бы с Эмили, он всегда ценил ее здравый смысл. Но сумма, которую он смог бы заработать за последующие два месяца, и первое место среди самых высокооплачиваемых спортсменов его больше не волновали. Он вполне сможет обойтись без славы, лавров звезды и больших денег.
— Положение вещей на ранчо для меня гораздо важнее. Сена еле-еле хватит для лошадей, не говоря уже о коровах. Заграждения едва стоят. Крыша на сарае покосилась, и Бог знает, что еще требует починки. Ты сказала, что ранчо не за один год пришло в такое состояние. Что ж, и привести его в порядок — дело не одного дня. И вообще я бы с удовольствием поработал на свежем воздухе, — пожал плечами Купер.
— Конечно, — недоверчиво проговорила Эмили. И это говорит человек, который получает огромные деньги за несколько секунд.
Итак, она не хочет, чтобы он оставался. Либо Эмили ненавидит его, решил Купер, либо действительно боится пересудов.
— Ты достаточно ясно дала мне понять, что против моего присутствия. Но я скажу тебе еще кое-что. Я сам вовсе не уверен, что хочу остаться. Мы с тобой не должны были оказаться партнерами, но, нравится тебе это или нет, жизнь распорядилась иначе.
Эмили отложила вилку.
— Что ж, я могу пережить наше партнерство, но с одним условием — ты будешь молчаливым партнером.
Он чуть не рассмеялся.
— Мне никогда не удавалось держать рот на замке, — кивнул он, доедая картофельный салат. — Но я подумаю над твоим предложением. Может быть, нам удастся придумать что-нибудь, чтобы тебе не пришлось мириться с моим присутствием, а мне — пропускать конец сезона.
Боже, молча молилась Эмили, неужели он наконец услышал ее? Купер должен понять, что они не могут быть партнерами. Он должен уехать, прежде чем прошлое захлестнет их обоих.
Наблюдая, как Купер загружает кузов старого грузовичка тяжелыми мешками с кормом, Эмили призналась себе, что сама бы она действительно не смогла выполнить такую работу. Особенно если вспомнить горький опыт прошлой беременности, когда у нее произошел выкидыш. Но она никогда не скажет Куперу о том, что произошло вскоре после его отъезда. Сегодня она примет его помощь, а завтра постарается уговорить его оставить «Алмазное» на ее попечение. Может быть, Купер сможет продержаться вдали от дома еще лет десять?..
Снегопад усилился. Грузовик медленно полз по изрезанной колеями дороге в сторону площадки для кормления скота, дворники отчаянно боролись с огромными хлопьями снега, прилипающими к ветровому стеклу.
В другое время Эмили с удовольствием любовалась бы белоснежным ковром, укутавшим землю, деревья, кустарники, но сегодня она едва замечала снег.
— Тебе холодно?
Она подняла на него глаза.
— Я в порядке.
Но Купер все равно решил увеличить мощность печки.
— Ты уверена, что она еще работает? Вместо теплого воздуха, по-моему, дует порывистый ветер с Северного полюса.
— А чего ты ожидал в такую погоду?
Он ожидал, что его брат обзавелся нормальным грузовичком с печкой. В плохую погоду небезопасно удаляться на такое расстояние от ранчо без источника тепла.
— В этом чертовом месте все готово развалиться на части! — пробормотал Купер.
В том числе и она сама, подумала Эмили, кутаясь в старое шерстяное пальтишко и зажимая ногами руки в тонких перчатках.
— Новая жизнь избаловала тебя!
Он усмехнулся.
— Признаю, меня долго здесь не было, но я не только не избаловался, но и не обленился. В отличие от некоторых.
— Если ты намекаешь на меня, то лучше держи рот на замке! Ты не знаешь, чем я занималась после твоего отъезда.
— Что ж, если вы с Кеннетом работали, то я хотел бы посмотреть на ваши успехи. Но поскольку я не вижу ни одной новой постройки, создается впечатление, что ранчо не уделялось никакого внимания на протяжении многих лет!
Она не понимала, почему Купер вдруг так сильно рассердился. Неисправная печка не оправдывала его вспышку гнева.
— Я же говорила: Кеннет потерял интерес к работе!
— Что же он делал?
— Он тратил время на лошадей, подражая кое-кому, жившему здесь когда-то.
