Женщины переглянулись и весело рассмеялись. Сусанна шутливо погрозила пальцем:
— Ax ты обманщица! А еще уверяла, будто тебе нравятся оба. Признайся честно, когда ты поняла, что Люк — именно то, что надо?
Шеннон пожала плечами.
— Не знаю. Наверное, в ту минуту, когда дочитала первое письмо. А может быть, и тогда, когда только взяла его в руки и прочитала на конверте имя…
Помолчав, Сусанна задумчиво и серьезно произнесла:
— Как романтично, Шеннон… Наверное, именно о таких случаях говорят: их свела вместе сама судьба. Странно, у меня было почти так же. Стоило мне прочитать несколько строчек из письма Эрика, и в голове будто что-то щелкнуло и переключилось… — Она усмехнулась. — Похоже, я сошла с ума, раз говорю подобные вещи.
— Тогда мы обе сошли с ума, — улыбнулась Шеннон. — Ведь я тоже чувствую себя влюбленной, точно девчонка. Нет, даже сильней.
Ведь в школьные годы я никогда не испытывала ничего похожего.
— И я, — призналась Сусанна.
Потрясенные обоюдным открытием молодые женщины некоторое время молча смотрели друг на друга. Обе пытались разобраться в новых, доселе неведомых эмоциях и ощущали себя так, будто только что появились на свет и вынуждены заново учиться чувствовать, дышать, жить…
Наконец Шеннон предложила:
— Может, чашечку кофе?
Сусанна согласно кивнула.
— С удовольствием.
Они прошли в кухню. Пока Сусанна накрывала на стол, Шеннон сварила кофе. Потягивая ароматный напиток, подруги вернулись к животрепещущему разговору.
— Да, дела… — протянула Сусанна. — И что же нам теперь делать?
— Как что? — удивилась Шеннон. — Я буду продолжать переписываться с Люком. А ты отныне станешь корреспондентом Эрика.
Сусанна недоуменно произнесла:
— Но ты же знаешь, это невозможно. Ведь Эрик о моем существовании даже не подозревает. Нельзя же ни с того ни с сего попросить вдруг мужчину писать не предполагаемой женщине своей мечты, а ее подруге. Пусть даже и лучшей.
— Конечно, нельзя, — согласилась Шеннон. — Зато взять себе псевдоним Шеннон Катрен еще как можно.
Поняв, на что намекает подруга, Сусанна просияла и хлопнула себя ладонью по лбу.
— Гениально! Черт возьми, как же я сама не додумалась? Шен, ты прелесть! До чего же все просто… Действительно, зачем Эрику сообщать о том, что его адресат поменялся? Тем более что от такой замены, — Сусанна состроила лукавую рожицу, — он лишь выигрывает.
Теперь Эрику уж точно не грозит получить письмо с извинениями и известием о том, что его далекая возлюбленная выходит замуж.
Шеннон рассмеялась.
— Пожалуй, парень еще должен быть тебе благодарен за то, что ты спасаешь его от столь ужасной участи… — Внезапно она посерьезнела. — Стоп. А что же будет, когда вы встретитесь? Ведь рано или поздно это непременно произойдет. Как объяснить, почему вместо Шеннон он увидит перед собой другую женщину?
Однако Сусанна беспечно махнула рукой.
— Ерунда! К тому времени я обязательно что-нибудь придумаю. Да и влюблен Эрик будет уже не в тебя, а в меня.
Шеннон искренне восхищалась той простотой, с которой подруга решала даже самые серьезные вопросы. Общение с Сусанной неизменно приносило с собой мощный заряд оптимизма, помогающий легко справляться с будничными проблемами.
Но оставалось обсудить еще несколько вопросов.
— Хорошо, — кивнула Шеннон. — Но как быть с некоторыми несоответствиями? Слава богу, я ничего не писала о своей внешности.
Зато Эрик уверен, что «Шеннон» любит спорт, чтение и путешествия.
Сусанна ответила не задумываясь:
— Я тоже люблю или смогу полюбить все это. Правда, боюсь, с чтением возникнут некоторые проблемы. Но ты, надеюсь, не оставишь меня в беде и составишь список наиболее интересных и достойных внимания книг. А я уж как-нибудь с ним справлюсь.
— С удовольствием помогу, чем смогу. А как поступим с моей работой? Ведь ты, прости, ничего не смыслишь в туристическом бизнесе.
Но, похоже, Сусанну невозможно было ничем смутить.
— О, это сущие пустяки! Я же в любой момент имею право уволиться. А ты, помимо книжек, заодно поможешь мне приобрести познания в данной области.
Неожиданно Шеннон осенила блестящая идея. Многозначительно подняв указательный палец, она сообщила:
— Кажется, я знаю лучший выход.
— Какой же? — заинтересовалась Сусанна.
— У тебя есть шанс действительно поработать в моей фирме. Для начала хотя бы секретарем. Ты достаточно сообразительна, так что справишься. К тому же наконец-то перестанешь тунеядствовать и займешься делом.
Сусанну не пришлось уговаривать.
— Как скажешь, мамочка. Я всегда чувствовала, что в глубине души ты считаешь меня отъявленной бездельницей. Вот только удивляюсь, почему не занялась моим перевоспитанием раньше…
— Руки не доходили, — улыбнулась Шеннон. — Но теперь держись! Начальник я строгий, но справедливый. Думаю, мы сработаемся. Не против, если я ознакомлю тебя с новы-. ми обязанностями прямо завтра?
— Смерти моей хочешь? Хотя, как говорится, с начальством не спорят… Ладно, я согласна. — Сусанна преувеличенно тяжело вздохнула. — Чего не сделаешь ради любви?
— Четыреста страниц? — Сусанна возмущенно потрясла в воздухе довольно увесистым фолиантом. — Четыреста страниц? Ты что, издеваешься?
Шеннон растерянно развела руками.
— Но ты же сама просила снабдить тебя книгами.
— Я говорила об интересных книгах. А это… Сусанна в ужасе покосилась на несчастный том. Это чудовище! Таким ведь и убить можно!
— Чудовище ты, дорогуша. А в руках у тебя классик американской прозы, прославившийся на весь мир. Господи, его же в школах проходят!
Сусанна снова покосилась на книгу.
— Не знаю. Мы такого не проходили. — Но, смутившись под пристальным взглядом Шеннон, менее уверенно добавила:
— Ну, может, и проходили. Не помню.
— Ты вообще в школе на уроках литературы чем занималась? — подозрительно спросила Шеннон.
— Мало ли чем… — уклончиво ответила подруга. — Но вот книжек толще ста страниц совершенно точно в руках не держала. Если кому-то не лень было столько писать, это еще не значит, что кто-то должен мучиться и читать.
— Но ты могла хотя бы попытаться…
— Ха! Уж лучше было заняться чем-нибудь более полезным и менее обременительным. Заметив мрачно лицо Шеннон, Сусанна добавила:
— Да ты не переживай, доставалось не только твоей литературе. Математику, к примеру, я вовсе терпеть не могла. А зачем истязать детей физической подготовкой, не понимаю до сих пор.
