— Благодарю, — ответила она, но садиться не стала. — Едва ли мое пребывание там можно назвать отпуском, Маллори.
Ну разумеется, ты там охотилась на моего отца, подумал Фрэнк.
— Что ж, — согласился он, — эта командировка оказалась для тебя не самой продуктивной.
Его брату повезло больше, ибо он нашел доказательства того, что их отец жив. Но Фрэнк решил повременить с этим известием.
Вирджиния воинственно вскинула голову.
— О чем речь?
— Ты не нашла моего отца, — ответил он, испытывая острое желание, чтобы она села. Пока она возвышалась над ним, он испытывал соблазн тоже встать, а поскольку ему было нестерпимо жарко, Фрэнк предпочитал сидеть. — Ты уверена, что не хочешь сесть? — спросил он. — Поверь, я предлагаю это исключительно для собственной пользы. Если я буду и дальше, глядя на тебя, задирать голову, то для меня это закончится растяжением мышц шеи.
Губы Вирджинии дрогнули — она явно хотела улыбнуться, но в последний момент спохватилась. Фрэнк поймал себя на том, что машинально чуть не улыбнулся ей в ответ. Черт!
— Привлеки меня к суду за это.
— Возможно, я так и поступлю. А может быть, сойдемся на мировом соглашении?
— Откуда мне знать, что тебе этого окажется достаточно?
Вирджиния снова попыталась сдержать улыбку, и Фрэнк удивился, обнаружив вдруг, что ему, пожалуй, понравилось бы, как Вирджиния Файфилд улыбается. Но случается ли когда-нибудь такое?
— У тебя тяжелый день? — догадалась она наконец.
— Что-то вроде того, — ответил он, взъерошив пальцами влажные от пота волосы.
Она прищелкнула языком, и мгновение он, как зачарованный, следил за ее ярко красными губами. Даже в адскую жару ее помада оставалась безупречной.
— Бедняжка, — посочувствовала она, скривив губы, — теперь, когда ты сообщил мне об этом, Маллори, я замечаю у тебя новые седые волосы.
— Седина лучше лысины, — парировал он.
— Тут ты прав.
Он вздохнул, пришло время приступить к делу.
— Я слышал, Мэтью от тебя досталось на острове.
Вирджиния уставилась на него, прижав нижнюю губу к верхней, с которой вот-вот была готова упасть капелька пота. Для Фрэнка это служило единственным утешением. Видимо, в смехотворно шикарном пиджаке Вирджинии приходилось ничуть не легче, чем ему.
— Твой брат вмешивался в проводимое мною расследование. Я предупреждала тебя перед отъездом, что если он…
— Он искал нашего отца, — перебил ее Фрэнк. — Кто-то должен был делать это.
— Этим занимаюсь я! А если твой брат что-то и выяснил, он не поделился информацией.
— Информация — улица с двусторонним движением, — выдал Фрэнк свое любимое изречение.
— Я звонила тебе. И сейчас нахожусь в твоем кабинете. Какого еще хорошего отношения ты требуешь? Что тебе удалось выяснить после нашего последнего разговора?
— Ничего, — тихо ответил он, хотя знал, что отец жив. Фрэнку было необходимо побеседовать с ним прежде, чем его найдет полиция. — А тебе?
Демонстрируя, что жара не сказывается благотворно и на ее настроении, Вирджиния скрестила руки на груди.
— Итак, сегодня ты решил придерживаться именно такой тактики.
— Я не придерживаюсь никакой тактики. — Фрэнк внезапно поднялся, вышел из-за стола и навис над Вирджинией. — Хочешь правду?
Она пристально посмотрела на него.
— Да.
Ей показалось, что он готов поделиться с ней информацией о своем отце. Но вместо этого Фрэнк заявил:
— Правда заключается в том, что неделя эта была чертовски тяжелой. Мне жарко, я устал.
— Весь город страдает от жары, не один ты, Маллори. И если тебе так жарко, то почему ты не снимешь пиджак?
Несомненно, Вирджиния прибегла к этой уловке, чтобы снять свой пиджак, не потеряв при этом лица.
— Как большой босс, — Фрэнк тонко улыбнулся, — я обязан соответствовать определенному имиджу.
И тут Вирджиния ошеломила его, совершив немыслимое: сняла с себя пиджак. Увидев оставшуюся на ней легкую белую блузку с короткими рукавами, Фрэнк почувствовал к ней большее расположение. Блузка была полупрозрачной и давала возможность видеть кружево бюстгальтера. Температура в комнате подскочила еще на несколько градусов, но теперь Фрэнк уже не имел ничего против этого.
— Я пришла сюда, Маллори, — напомнила ему Вирджиния, — из-за твоего отца.
Ему хотелось услышать от нее какие-нибудь новости. Мэтью нашел в Дувре человека, разговаривавшего с его отцом после падения самолета, но Ванесса, их мать, по-прежнему сходила с ума от беспокойства.
— Скажи честно, ты что-то выяснила, Вирджиния?
— Кое-что. Похитив Фаберже, твой отец отправился в Дувр.
Фрэнк окинул ее взглядом, словно пытался найти уязвимое место в ее броне, а она тем временем продолжила:
— Мне удалось установить, что самолет принадлежал Хью Уолдеру. Пока он не занялся легальным бизнесом, он попортил Скотланд-Ярду немало крови. — Секунду помолчав, она добавила: — Во всяком случае, так говорят мои старшие коллеги.
— А ты этому веришь?
Вирджиния покачала головой.
— Если уж попал в грязь, потом не отмоешься.
Фрэнк стиснул зубы.
— Как мой отец, да?
Взглядом Вирджиния дала ему понять, что именно такова ее точка зрения.
— Твой отец должен знать Хью — когда-то он помог ему собрать прелестную частную галерею, — продемонстрировала она глубокое знание дела, которым занимается. — По всей видимости, Хью и одолжил ему самолет.
— А может быть, мой отец работает рука об руку с мафией, — высказал предположение Фрэнк, тон его был полон иронии.
К сожалению, Вирджиния не исключала и такой возможности.
— Пока рано судить.
— Ох да будет тебе, — простонал Фрэнк.
Она пожала плечами.
— Я обнаружила на побережье, недалеко от места падения самолета заброшенную виллу и подала судье заявку на ордера… — Вирджиния бросила на Фрэнка полный сочувствия взгляд. — На выяснение личности владельца виллы у меня уйдет еще пара дней. По непонятной причине эта информация засекречена.
Фрэнк не знал, злится ему или восхищаться. Ведь он мыслит точно так же, как Вирджиния, а потому ход их мыслей совпадает.
— Ты полагаешь, что вдобавок к самолету вилла тоже принадлежит Хью Уолдеру и мой отец решил укрыться там?
— Тебе не откажешь в сообразительности.
— Если меня станет волновать уровень моего интеллекта, — сухо сообщил ей Фрэнк, — я буду знать, к кому мне обратиться за подтверждением своих способностей.
— О, не волнуйся, просто возьми за основу мой и уменьши его на несколько пунктов.
— Именно это мне и нравится, Вирджиния. Твой зрелый не по годам и закаленный в спорах ум.
