Стивен, ты слушаешь меня? Мы не можем держать у себя в доме это… это немытое дитя.
– Он всего лишь ребенок, мама. Да, ест он, правда, за троих, но даже вы должны признать, что это только маленький мальчик.
– Ради всего святого, Стивен, ты ведь граф.
Стивен вздохнул и повернулся лицом к своей невысокой, довольно хрупкой матери.
– Я прекрасно это знаю.
В ответ та лишь надменно фыркнула. Сидя на диване в пышном темно-бордовом платье, его мать напоминала нахохлившуюся птицу. По крайней мере до тех пор, пока она не открывала рот и не начинала говорить с глубоким аристократическим акцентом. «Она прекрасно смотрелась бы на театральной сцене», – лениво подумал он. Такому голосу и умению держаться могли бы позавидовать самые шикарные и значительные дамы, и он не переставал удивляться тому, с какой грациозностью его мать умудрялась даже звонить в колокольни у него над головой.
– А графы не нанимают на работу карманных воров, – закончила она с высокомерным презрением.
– Как не бывает у них своенравных и упрямых подопечных, хотя я все-таки унаследовал одну такую.
Его мать растерянно заморгала.
– Ну а это тут при чем?
– Аманда… – Он умолк, задумчиво глядя на янтарный бренди в своем бокале. – Этот мальчик понравился мисс Виндхэм.
Графиня небрежно взмахнула рукой.
– Это просто нелепо. Мне, например, нравятся маленькие обезьянки, но это же не значит, что я буду держать их у себя в доме.
Стивен оторвал глаза от своего бренди и удивленно взглянул на мать.
– Я этого не знал, мама. Тогда я, наверное, куплю тебе одну такую на день рождения.
– Стивен!
– Довольно, мама. Мальчик останется. Пока что, по крайней мере. Чуть позже я посмотрю, что можно сделать в этой ситуации. Но в данный момент на первом месте стоят мои обязательства перед мисс Виндхэм.
– Ну, что до этого, то она показалась мне худой, осунувшейся и безнадежной деревенщиной. – Его мать гордо вскинула подбородок, и в ее бледно-голубых глазах зажегся вызов. – И все же, я полагаю, под всем этим сельским налетом скрывается блеск красоты. Не сомневаюсь, что потребуются титанические усилия, чтобы докопаться до нее, но думаю, что мне в конце концов удастся сделать из этой особы что-то стоящее.
– В таком случае ваши надежды более оптимистичны, чем мои, – мрачно ответил он. – Девушка она своенравная, дерзкая и абсолютно не знает, как нужно себя вести. Вы уже наслышаны, наверное, что она приехала из графства Йорк, сидя на верхней скамье почтового дилижанса?
– Наверху?! – Леди Мавенфорд была настолько поражена, что позволила своей чашке с чаем звякнуть о блюдце. – Боже праведный, ее кто-нибудь видел там?
– Не удивлюсь, если это была половина Лондона. Хотя и сомневаюсь, что кто-то узнает ее, когда она приоденется для выхода в свет.
– Но с этими волосами… как можно ее не узнать? О, мы потерпели неудачу, даже не успев ничего начать. Что же теперь делать?
Стивен пожал плечами и отвел взгляд в сторону, вспомнив локоны цвета красного дерева, из-за которых он впервые и обратил внимание на свою непокорную подопечную. Он как раз размышлял об унылой лондонской погоде, когда вдруг случайно поднял глаза. В первый момент ему показалось, что с небес спустился ангел осени, чтобы вернуть на миг это прекрасное время года.
Хотя с утра ее волосы, без сомнения, были собраны на затылке в тугой узел, по меньшей мере, половина из них выбилась, и сейчас они плясали, струились в лучах заходящего солнца. Даже через весь постоялый двор ему был виден здоровый румянец на ее щеках и пухлые губы, которые на ветру стали совсем красными. Платье на ней было какое-то тусклое, цвета старой древесной коры, однако ничто не могло скрыть энергию жизни, пульсировавшую под ее унылого вида одеянием.
А затем он подъехал ближе и увидел ее зеленые глаза, излучавшие тепло. В этот момент он понял, что у него сложилось о ней ошибочное мнение. Это был ангел не осени, а весны, ангел новой жизни, сбрасывавшей свои тяжелые зимние покровы. Глаза были яркие и таинственные, словно чаща первобытного леса. А когда она сердилась, они темнели, как весенняя гроза, и начинали метать в него яростные молнии.
Одним словом, она была прекрасна. Уже через несколько секунд после того, как он впервые увидел ее, Стивен решил затащить ее в постель – пока не наступил тот ужасный момент, когда лорд узнал, что она его подопечная. Жизнь действительно была жестока к нему.
– Стивен, ты меня совсем не слушаешь!
– Разумеется, слушаю, – невозмутимо ответил он. – Вы говорили о том, что мы потерпели неудачу.
– Не относись так легкомысленно к этой ситуации, – резко бросила графиня. – Она весьма щекотлива, учитывая, что мы только что вышли из траура. Но выставлять на всеобщее обозрение стареющую девицу, разъезжающую на верхней скамье почтового экипажа… Все! – Она прижала свою изящную ладонь к груди. – Мне нужна моя нюхательная соль.
– Конечно, мама, – машинально отозвался он, протягивая ей вместо этого бокал шерри. – Расскажите мне, что вам известно об этой девушке.
Графиня сделала долгий глоток из своего бокала для поднятия духа, а затем уютно поставила его себе на колени.
– Что касается нашей гостьи, то ты знаешь столько же, сколько и я.
– Ну, побалуйте меня рассказом, мама.
Она подняла глаза и пристально посмотрела на сына, пытаясь угадать его настроение. Но он постарался сохранить на лице безучастное и исключительно любезное выражение, так что ей не оставалось ничего иного, кроме как продолжить.
– Что ж… Аманда – дочь моей сестры и ее мужа, этого транжиры Джорджа Виндхэма, барона Тьюза. Мэри умерла при родах, а Джордж рано загнал себя в могилу бесконечными кутежами. По-моему, погиб он в большой пьяной драке. Очень вульгарно.
Ее даже слегка передернуло от этого воспоминания. Стивен тем временем задумчиво играл крошечной фарфоровой пастушкой, стоявшей на каминной доске.
– Как давно это было?
– Восемь лет назад.
– И девушка все это время жила в Йорке совсем одна?
– Ну, твой отец нанял для нее компаньонку…
– Она не приехала вместе с Амандой.
– И, конечно, там была еще одна девушка.
По презрительному тону матери Стивен понял, что она сейчас расскажет ему какую-то грязную историю. Быстро обернувшись, он приготовился слушать графиню со всем вниманием.
– Другая девушка?
Подавшись вперед, мать заговорила тихим голосом, но глаза ее возбужденно сияли; она явно получала удовольствие от разных сплетен.
– В общем, похоже, Джордж заимел ребенка на стороне от какой-то горничной, но вместо того, чтобы заплатить этой женщине и избавиться от ее присутствия, он оставил в доме их обеих – и горничную, и ее ребенка. Очевидно, Джордж был в восторге от этой маленькой девочки. Аманда тогда еще не родилась, так что она была его первенцем. Мистер Олтетен, стряпчий твоего отца, рассказывал мне, что она довольно умна. Изучала всякие растения и прочие подобные вещи и в итоге стала местной лекаркой. Поэтому именно ей и пришлось ухаживать за Амандой.
