же?
— Неважно.
— Очень даже важно.
Женя вздохнул и встал с кресла. В коридоре шумели прибывшие гости.
— Чем тебе помочь? — спросил он, забирая из ее рук столовые приборы, которые она раскладывала возле тарелок.
— Ненавижу, когда ты просто игнорируешь мои вопросы.
— Я ответил: «Неважно». Больше вопроса не было. А вот ты проигнорировала мой вопрос о помощи.
Катя фыркнула, но сказать ничего больше не успела, в комнату ворвались гости и набросились на нее с объятиями.
Спустя несколько часов все наконец уселись за стол и начали ужинать. В квартире играла новогодняя музыка, звенели бокалы и лился непринужденный смех.
— Чей это телефон? — В зал зашла подруга Кати, крутя в руках телефон Жени.
Телефон звонил. Женя молча смотрел на него. Катя очнулась первой и пихнула брата в плечо.
— Твой же? Или это рабочий?
— Нет. Это личный… — рассеяно ответил он.
Девушка прошла к Жене и всучив ему разрывающийся от звонка телефон, вернулась на свое место.
Евгений долгие десять секунд смотрел на цифры номера абонента, который хотел поговорить с ним в эту новогоднюю ночь. А потом резко нажал кнопку и поднес телефон к уху.
— Евгения? — спросил он, но ответа не последовало.
Он слышал какие-то звуки, но не мог ничего разобрать — мешала музыка, шумевшая в комнате, где он находился.
Быстро выйдя в коридор, он повторил вопрос.
— Евгения? Женя, это ты?
В ответ послышались глухие рыдания.
Сердце сделало кульбит и опять рухнуло в пропасть.
— Что случилось? Женя? Женя! Тебе нужна помощь?
— Да, — сквозь слезы выдавила девушка на том конце провода. — Пожалуйста… мне больше не к кому обратиться.
— Где ты?
— Забери меня… Прошу.
— Напиши мне адрес. Я еду.
* * *
«Вот так просто?»
Женя сквозь слезы смотрела на телефон в своих дрожащих руках. Он не задал ни единого вопроса.
С огромным трудом совладав с руками, она написала в сообщении адрес и опустила голову. Девушка сидела на полу в прихожей и смотрела на кровавые следы на полу.
— Господи, что теперь будет…
* * *
Женя взлетел по лестнице на пятый этаж и, увидев дверь с нужным номером, замер. Он достал телефон, набрал номер и сразу услышал звонок.
Их разделяла только дверь. Девушка была прямо за ней. Сердце бешено застучало в груди.
— Открой, — попросил он, когда она ответила на входящий звонок.
Щелкнул замок, дверь приоткрылась. Он потянул ее на себя и охнул.
Она стояла на коленях, еле удерживая равновесие. Лицо все было в ссадинах и синяках. Губа разбита. Кровавые подтеки изрезали все открытые участки тела. Домашний шелковый халат был пропитан кровью.
Женя рухнула в его объятия. Он подхватил тело и бережно усадил ее на пол у противоположной от двери стены.
— Что с тобой произошло? Кто это сделал?
Прикрыв дверь за собой, мужчина встал на колени перед девушкой, разглядывая ее лицо.
— Там… — Она указала рукой на комнату в конце коридора. — Я… не знаю… что теперь делать… Я не хотела… Просто…
Ее тело снова затряслось от накатывающей истерики.
— Тихо-тихо. Все хорошо. Я посмотрю.
Она вцепилась в его руку и затрясла головой.
— Он ничего мне не сделает. Все в порядке.
«Да, что тут твою мать произошло?» — подумал он, видя ее полные животного ужаса глаза. — «Куда ты лезешь, Женя?»
Он был уверен, что приехав сюда он впутал себя в очень неприятную историю. Но теперь оставить ее одну просто не мог.
Евгений встал и зашел в просторный светлый зал. Картина, которую он увидел пригвоздила его к месту.
На полу лежал мужчина со спущенными наполовину штанами. Его руки были неестественно вывернуты в стороны.
На пальцах уже начала запекаться кровь. Не его кровь.
Его кровь вытекала из раны на затылке, рассеченном чем-то тяжелым.
Женя подошел и прикоснулся к шее мужчины. Нащупал пульс.
Сдержав порыв добить его своими руками, врач осмотрел комнату и увидел в метре от тела перевернутую черную вазу.
«А вот и орудие самообороны…»
Быстро прикинув сколько у них есть времени, Женя направился туда, где, как он полагал, должна была быть спальня. Он взял теплые вещи из шкафа и поспешил обратно к девушке.
* * *
— Он… мертв? — спросила Женя, сама не зная до конца, что хотела бы услышать в ответ.
— Нет. Вряд ли он очнется сам, но надо поторопиться. У нас есть немного времени, чтобы убраться отсюда. Я оставлю дверь открытой и вызову скорую.
Она посмотрела на него мутным взглядом, стараясь переварить смысл сказанного.
«Он действительно мне помогает? Почему?»
Евгений сел рядом и взял ее руки в свои теплые ладони.
— Я знаю, что тут произошло. Того, что я вижу достаточно. Ничего не говори. Ты просто защищалась. Я помогу с твоими ранами. Но только, когда мы будем в безопасном месте. — В ее темных зрачках снова вспыхнул страх. Он это понял и заговорил еще мягче. — Я не причиню тебе вреда. Клянусь, Женя. Я врач, я давал клятву помогать людям. Позволь тебе помочь.
Она медленно кивнула, стараясь поверить ему.
— Тебе нужно одеться. Я принес свитер и штаны.
Евгения кивнула и развязала халат. Под ним было спортивное белье бежевого цвета. Оно тоже было в крови, но в меньшей степени, чем халат. Важнее было то, что оно было целым.
«Значит он не успел…» — с облегчением подумал мужчина, но тут же взгляд зацепился за расцветающую под топом огромную гематому.
Он сжал зубы, сдерживая ярость внутри.
Девушка подняла руки и Евгений натянул на нее теплый свитер. Потом помог подняться и надеть штаны.
Она облокотилась на комод и рассеяно посмотрела на свою ногу в гипсе.
— Я донесу тебя до машины.
— Костыли… там. — Она снова посмотрела на дверь в зал.
— Нет времени. — Он взял с вешалки пуховик, помог его надеть и подхватил Женю на руки.
* * *
Они ехали по практически пустым дорогам ночного города. По тротуарам сновали пьяные толпы веселых людей, празднующих наступающий новый год.
— Ты ничего не спросишь?
— Я видел достаточно. У меня нет вопросов. Только, Женя… — Она повернулась к нему, он качнул головой в сторону. — …в бардачке влажные салфетки. Вытри кровь с лица насколько сможешь. Просто, чтобы не было лишних вопросов… Нас могут остановить ДПС. Час до боя курантов, они сейчас активно ловят пьяных водителей.
Девушка молча щелкнула замком бардачка и достала оттуда упаковку салфеток.
— Новый год же… Точно… — Ее голос прозвучал, как из могилы. Она была подавлена и разбита. И яркий праздник за окном машины добивал ее окончательно. —
