— Что ты узнала о Берди?
— Она беременна, — в ярости прошипела Джей-Джей.
— Знаю, что она беременна, не слепой. — Еще не договорив последнего слова, Люк расхохотался: — Ты думаешь, от меня? Я ей в отцы гожусь!
— Вот именно.
— Леди-адвокат, ты слишком много проводишь времени среди аморальных людей. — Люк уперся руками в дверь по обе стороны головы Джей-Джей. — Не имея никаких доказательств, ты решила, будто я отец ребенка Берди. Почему, О'Брайн? Только не говори, что ревнуешь.
Джей-Джей не понравились его поддразнивания. Еще меньше ей нравилось массивное тело, нависшее над ней. И голос, на низких нотах звучавший искушающе. Она презирала свои вдруг ослабевшие колени. Но не колени предавали ее. Предателем был мозг.
— Если отец ребенка не ты, почему Берди так боится, что я не позволю ей остаться?
— Берди очень робкая девочка. — Люк пробежался пальцами по рукам и плечам Джей-Джей. Ладонью обнял шею. — Она жила у Этель и помогала ей по хозяйству. Наверно, она беспокоится, что ты все здесь изменишь.
— Долго я здесь не пробуду и не собираюсь ничего менять.
— Я никогда не спал с Берди, и ты пробудешь здесь три недели. — Он обхватил ее подбородок, пальцы коснулись щеки. — Разочарована?
Жар от прикосновения проник под кожу, распространился по всему телу и сосредоточился где-то в самой сердцевине. Джей-Джей хотелось слиться с прочной деревянной дверью за спиной. Прошел год, все изменилось. И ничего не изменилось. Простое прикосновение — и слепая, безумная страсть снова лишает ее воли. Он что-то спросил.
— Ты боишься. — Он взял ее лицо в ладони. — Твои глаза стали зеленее.
— Цвет моих глаз не имеет отношения к страху. Они принимают цвет одежды, которую я ношу.
— Должно быть, на тебе и белье зеленое. — Губы изогнулись в медленной улыбке. — Остальное, что ты носишь, не вызывает ничего, кроме отвращения.
Он и раньше дразнил ее за костюмы. За деловые костюмы. Не за белье. Он не смеялся над ее бельем. Засверкавшие серо-желто-зеленые глаза говорили, что она не одна это вспомнила. Кожа стала влажной, дыхание — частым. Все повторилось. Как в первый раз. Он ничего собой не представляет, в отчаянии напомнила себе Джей-Джей. Только набор черт. Раскосые глаза, черные ресницы, слишком густые и длинные для мужчины. На подбородке шрам, и там не растет борода. Упрямо сжатые челюсти, обветренная, загорелая кожа, темно-русые волосы, спадающие на лицо. И губы, которыми он целовал ее…
Джей-Джей уперлась ладонями в дверь за своей спиной и смотрела на поношенную черную рубашку в нескольких дюймах от своего бежевого пальто. Она приехала доказать, что ее дурацкая страсть к Люку Ремингтону — всего лишь минутное затмение сознания. И она докажет. Джей-Джей решительно встретила его взгляд.
— Нам нужно выработать несколько основных правил, если я останусь здесь на три недели. И первое правило…
— Первое правило — правила устанавливаю я.
— Первое правило — ты до меня не дотрагиваешься.
— А мне нравится трогать тебя. — Люк переместил руку на ее затылок и забрался пальцами в волосы. — Тебе обычно нравилось, когда я тебя трогал. Или ты считаешь, что все изменилось?
— Мы собираемся развестись, — почти прошептала она. — Я хочу выйти замуж за другого.
— За Александра? — Темная бровь вопросительно изогнулась. — Он уже передумал. Понял, что не подходит тебе. — Люк наклонился.
Его руки держали в плену ее голову. Но она знала, что, если начнет возражать, Люк отпустит ее. Лучше позволить ему поцеловать. Пусть он увидит, что его поцелуи для нее ничего не значат. И тогда он больше не будет приставать.
Его рот плотно закрыл губы Джей-Джей. Может, она и забыла его вкус, но рот помнил. И, вспоминая, раскрылся. Люк придвинулся ближе, его тело почти касалось ее. Их разделяли слои одежды, в том числе и ее теплое пальто, а Джей-Джей чувствовала каждый удар его сердца, каждый вдох.
Каким-то образом Люк понял, что она воспламенилась. Не отрывая рта, он стянул пальто с ее плеч и рук. Когда тяжелое пальто застряло между бедрами и дверью, он притянул ее ближе. Груди налились, она прижалась к нему и обхватила за шею. Они всегда в совершенстве соответствовали друг другу, хотя он выше на шесть дюймов. Пальто медленно скользнуло по бедрам и упало на пол.
Вслед за пальто по тем же местам двинулись руки Люка, оглаживая округлости бедер. Потом он быстро ущипнул ее пониже спины, поднял голову и отступил назад.
— Я хотел это сделать с той секунды, как увидел тебя на открытии галереи.
— Ущипнуть? — хмыкнула Джей-Джей. Холодный воздух заполнил пространство между ними. Она не могла посмотреть ему в глаза. В треугольном вырезе рубашки на груди виднелись остатки летнего загара.
— Поцеловать, — засмеялся Люк. — Я с трудом остановился. А то смахнул бы все со стола и уложил тебя, чтобы проверить, правда ли, что на тебе зеленое белье.
Жаркое желание вихрем закрутилось вокруг Джей-Джей и исчезло, будто быстро проходящий шторм. Он поцеловал ее. Она это пережила.
— Все в порядке. Ты поцеловал меня.
— Мы поцеловались.
— Мы поцеловались, — согласилась она, надо уступить хоть в такой мелочи. — Признаюсь, мне даже приятно целоваться с тобой. Но это ничего не меняет. Брак строится на любви, а не на поцелуях. Выйти замуж за человека, которого знаешь несколько дней! Мы думали только о физическом наслаждении. Касаться тебя, целовать тебя, заниматься… ммм…
— Любовью, — подсказал Люк.
— Пусть будет так, за неимением лучшего выражения. Я не занималась любовью ради твоего наслаждения. Я делала это для себя. Затягивая друг друга в постель, мы заботились только об удовлетворении собственных эгоистических нужд. Но люди не могут всю жизнь провести в постели.
— Мы не всегда были в постели.
Джей-Джей вспыхнула. С Люком она стала игривой, чувственной, изобретательной, любящей наслаждения. А главное — импульсивной. Женщиной, которая прыгает в постель к малознакомому мужчине.
— Мы не говорили о будущем, — попыталась она объяснить. — Я ничего не знала о твоей семье, где ты вырос, на что надеешься, о чем мечтаешь. А ты не знал, какая я на самом деле.
— Черт, О'Брайн, мы прожили меньше недели. Слишком мало для раскрытия семейных тайн.
— За несколько дней можно поделиться многим. А ты разделял только мое желание.
— Я рассказал бы тебе все, что ты хотела знать!
— Ты не виноват, это я не задавала вопросов. — Джей-Джей покраснела. — Меня ничего не интересовало. Ты смотрел на меня, ласкал меня, улыбался, а я могла думать только о наслаждении, которое ты давал. — Она с трудом сглотнула. — Не могу выразить, как мне стыдно и как я сожалею о случившемся. Но я не любила тебя тогда и не люблю сейчас.
