Аннетт Бродрик - Приют одиноких сердец

— Расскажите еще о вашей семье.

Улыбка исчезла с его лица. Немного помедлив, он начал:

— Я люблю свою семью. Мои родители просто герои.

— Вы ладите со своими братьями?

— Конечно. Когда они поняли, что я ничего у них не отнимаю, они стали уважать меня. Быть младшим ребенком — Сущее наказание, — задумчиво добавил он.

— Мне не довелось этого испытать. Я — единственный ребенок.

— Как жаль. Ваш отец еще жив?

Лесли покачала головой.

— Он был убит в ходе военной операции еще до моего рождения.

— Бедный мистер О'Брайен.

— Бедная мама. Я не знала отца, а она всегда горевала о нем, хотя и старалась скрыть от меня свою боль. — Лесли вздохнула и поспешила сменить тему разговора: — Ваши братья женаты?

Джейс не смог удержаться от смеха.

— Вы мне не поверите, но все три моих брата, которые клялись и божились, что никогда не женятся, женились друг за другом в течение двух лет.

— А вы, я так понимаю, закоренелый холостяк?

— Точно. Я поставил перед собой цель: закончить колледж за три года и получить офицерский чин.

— Не хотите ли вы сказать, что не любите женщин?

— Никоим образом. Просто до сих пор у меня не было времени на серьезные отношения с женщинами.

Лесли напряглась:

— Что значит «до сих пор»?

Джейсон махнул рукой.

— Пока моя нога не заживет и я не вернусь в армию, я могу делать все, что захочу.

— Поэтому вы и прячетесь здесь, в лесу?

Гмм. Может, она и права. Почему он торчит здесь один? Разумеется, потому что не хочет, чтобы семья видела его в таком состоянии. Не хочет, чтобы родные беспокоились о нем, разделили с ним его вину, боль и разочарование.

— Мне не хотелось никого ни видеть, ни слышать. Я завел свою группу в засаду, и двое моих солдат погибли. Я должен был погибнуть вместе с ними.

— Звучит так, словно вы были близки к этому.

— Да, но, похоже, судьба распорядилась иначе.

— Вы разочарованы?

— Я попросил, чтобы меня перевели. Или в штаб, или учить новобранцев.

— Думаете, это подходящее применение вашим способностям?

После нескольких минут молчания Джейс пробормотал:

— Я устал.

— Тогда почему бы вам не отдохнуть? Я могу взять одну из своих книг и…

— Я не имел в виду, что устал сейчас. Девять лет я прослужил в армии, участвовал в спецоперациях. Я был способен на это. Но той ночью я все провалил. Мне следовало дважды, нет, трижды перепроверить полученную информацию. Я больше не хочу брать на себя подобную ответственность.

— Думаю, вы слишком строги к себе.

Джейс пожал плечами:

— В любом случае это уже неважно.

— Вы собираетесь рассказать вашим родным обо всем, что случилось?

— Нет. Я просто хочу быть в хорошей физической форме, когда снова увижу их. — Он на секунду замолчал. — Мне будет стыдно смотреть им в глаза. Я хотел, чтобы они гордились мной и моими успехами. И я не хочу, чтобы они узнали о моем провале.

— Они будут слишком рады узнать, что вы выжили, и не станут думать о чем-то еще. Судя по вашему рассказу, я сомневаюсь, что они посчитают это провалом.

Джейс грустно улыбнулся.

— Вы такая славная, Лесли О'Брайен.

— Да, я такая.

— У вас есть бойфренд?

Она рассмеялась.

— Почему это вас так интересует моя личная жизнь?

— О своей я уже все вам рассказал, не так ли?

— Ну, иногда я хожу на свидания. Так, ничего серьезного.

— Хорошо.

Она подняла брови.

— Хорошо?

Джейс прикрыл глаза и улыбнулся.

— Да, — произнес он, растягивая слова, — потому что мне не хотелось бы задевать чьи-то чувства.

Лесли не верила своим ушам. Ей хотелось сказать в ответ что-нибудь резкое, чтобы не выдать своего волнения.

Джейс больше ничего не говорил и не шевелился. Девушка встала и посмотрела на него сверху вниз. У него были длинные густые ресницы. Она не замечала этого раньше, потому что все ее внимание было приковано к его необыкновенным глазам.

Прядь волос упала ему на лоб, и Лесли захотелось поправить ее, но она сдержалась. Ей послышалось, что Джейсон что-то тихо сказал, но, присмотревшись, она вдруг обнаружила, что он спит.

Стараясь не шуметь, Лесли аккуратно сложила свои вещи и книги, достала из чемодана теплую пижаму и шерстяные носки.

Пока они разговаривали, за окном стемнело. Лесли посмотрела на часы и удивилась: было почти восемь.

Ну надо же, как быстро пролетело время.

Каким странным был сегодняшний день. Интересно, вспомнит ли Джейсон о том, что так много рассказал ей о себе? Будет ли недоволен этим?

Он по-прежнему спал. Лесли огляделась и заметила, что дрова в печи прогорели. Она тихо надела пальто, вышла на крыльцо и принесла охапку поленьев. Затем положила их в печь, как делал Джейсон, и прикрыла створку.

Лесли задула лампу, затем надела пижаму и пошла чистить зубы. Выйдя из ванной, она снова посмотрела на Джейса. Он полулежал в кресле в том же положении. Девушка нашла еще одно одеяло и укрыла его, затем добралась на цыпочках до своей кровати и легла спать.

Несмотря на усталость, она не смогла уснуть. Лесли не встречала мужчин, похожих на Джейсона. Этот человек почему-то притягивал ее. Он был напряжен и иногда груб, но любой вел бы себя так же, если бы ему довелось испытать то, что испытал он.

Девушка напомнила себе, что он принадлежит к тому типу мужчин, с которыми она поклялась никогда не иметь дела: он был военным. Если бы она была дома, она бы обязательно побежала к Тери и обсудила бы с ней те противоречивые чувства, которые вызвал у нее этот мужчина.

Тери…

Лесли молилась, чтобы с ней все было в порядке.

Ее разбудил какой-то скрежет. Девушка поняла, что источником этого шума было старое кресло, в котором спал Джейсон, и выглянула из-за одеяла.

— Джейсон?

Молчание.

— Извините, что разбудил вас, — наконец ответил он.

— Я могу вам чем-нибудь помочь?

Снова молчание.

— Нет. Я только подложу дров и сразу лягу спать.

В свете луны Лесли увидела, что он сидит в кресле, обхватив руками голову, и тихонько подошла к нему.

— Буря прошла, — мягко сказала она.

— Да. Думаю, за последние два дня я настолько привык к завываниям ветра, что меня разбудила тишина.

Лесли села на край дивана. Так близко к Джейсону, что могла коснуться его.

— Вам больно?

В ответ послышался странный звук, не то кашель, не то смешок.

— Немного. Наверное, таблетки закончили действовать. — Немного помолчав, он добавил: — Должно быть, я вчера наговорил вам много всякой ерунды. Извините.