Поднявшись на ноги, Флоренс увидела приближавшихся всадников, каждый из которых держал в руке огромный факел, рассеивающий тьму. Во главе кавалькады с факелом наперевес мчался Аделард. А за ним в шлемах без прорезей скакали нетронутые.
Огни факелов осветили поле боя, выхватывая из объятий ночи сражавшихся не на жизнь, а на смерть. И свет этот нес надежду, несмотря на обнажаемое отчаяние: с ужасом девушка увидела, сколько тел уже лежало на земле.
– Во Имя Закона! – проревел Великий Принц, промчавшись в это мгновение мимо девушки.
Флоренс почувствовала, как этот крик своей вибрацией проникал в самое её сердце. Она почувствовала, как против её воли, слово «Закон» переставало быть просто словом, как оно обрастало еще непонятным, но животрепещущим и важным значением, чувством.
Клин ярких, белых огней врезался в темное ходуном ходящее море сражения. И силы вновь приходили к воинам.
В следующую секунду к ногам девушки, сраженный вражеским заклинанием, упал нетронутый. Его конь заржал, встав на дыбы. Фло бросилась на колени перед волшебником. Тот таял прямо на округлившихся от священного ужаса глазах Флоренс.
– Свет, – прохрипел Крисвальд. – Неси свет!
Прожженная заклинанием рубашка тлела на груди. Но тела под тканью не было.
Почти полностью растворившись в полутьме, в последнее мгновение физического существования нетронутый передал девушке свой факел.
Флоренс подпрыгнула, как ужаленная, и уставилась на факел в своих руках. Он распространял мягкое белое сияние. Он словно пел, неся покой и умиротворение, но самое главное, неся спасение!
К ногам девушки подкатился шлем Крисвальда. Фло уставилась на него. Безмолвный зов появился у неё внутри, и зов этот выворачивал наизнанку все её существо, подчиняя себе, заставляя действовать. Если у неё в руках был факел, свет которого мог спасти столько жизней, она не могла стоять в стороне, она должна была делиться им. Это был даже не долг, это была потребность. Флоренс машинально подняла шлем с земли. Сплошное забрало со скрипом откинулось, и девушка сделала то, что ей только и оставалось сделать: она надела шлем. Гнедой жеребец перестал испуганно метаться из стороны в сторону и опустился перед девушкой, согнув передние ноги.
Взявшись рукой за поводья, Фло, как во сне, забралась на коня. Тот поднялся и переступил копытами.
Флоренс подняла факел высоко над головой и словно издалека услышала свой голос, свой крик:
– Во Имя Закона!
«Во Имя Закона!» – раздался ответ из самой глубины сердца девушки.
Фло почувствовала, как по щекам покатились слезы. Никогда она не думала, что эти слова могут быть столь сладкими, столь пронзительными, столь живительными.
Сияние факела усилилось, взрезая окружающую тьму. Забрало с щелчком опустилось на глаза Форенс, и её конь сорвался с места, стрелой несясь в кишащую капюшонами мглу.
Поначалу девушка испугалась, что передавит сослепу кучу народа, но затем она поняла, что может видеть. Мимо проносились голубые вспышки заклинаний, черные шары той стороны, яркие серебристые кометы Бакалавров. А также бирюзовые стрелы.
Не веря своим глазам, девушка обернулась и увидела Бирюзовых Стражей, сражавшихся на их стороне, на стороне законников.
Схватившись крепче за поводья, Флоренс ощущала, как жеребец под ней перебирает могучими мускулами. Факел был тяжелым, но девушка не чувствовала усталости. Она пыталась отыскать взглядом Гемму, но той нигде не было.
И к лучшему. Потому что вокруг, у ног Фло, кишели капюшоны, орудуя посохами. Девушке казалось, что она неслась сквозь черное море со скоростью ветра, потому что в ушах шумело, шумел то ли ветер, то ли бурлящая от адреналина кровь.
С каждой секундой своего невероятного полета, с каждой секундой этой новой ослепительно яркой жизни, открывшийся ей в страшную минуту, она все больше верила в свою неуязвимость и ощущала её.
А потом она налетела грудью на черный, тускло мерцающий в белом сиянии факела, шар. Или шар налетел на неё. Было уже не важно.
Как в замедленной съемке девушка повалилась с коня на землю. Боли она не чувствовала. Только холод и подступающую тьму. Её факел погас, затоптанный ногами сражавшихся вокруг.
Флоренс лежала на земле, безучастно глядя на то, как перед глазами переступали черные сапоги. С усилием она перекатила голову на другую сторону. Тьма подступала со всех сторон, и девушка уже не могла разобрать очертаний мельтешащих в ночи фигур.
А ведь было раннее утро, когда они выходили.
И Гемма так улыбалась ей и с такой уверенной нежностью брала за руку.
«Никогда ты больше не увидишь её», – раздался в гудящей голове Флоренс голос Фредерика. Он хотел заставить её страдать. Ведь страдание спасительно.
Хоть бы на миг, на один последний миг увидеть Гемму.
Первое желание нового жителя Поднебесья, последнее желание умирающего. Как мало времени потребовалось от одного до другого. И как грустно было покидать этот мир в темноте, не имея возможности бросить последний взгляд на дорогих сердцу людей.
И в этот момент словно кто-то услышал угасающую мысль девушки. Вокруг мгновенно стало светло, как днем. Свет полился со всех сторон, но больше всего он изливался откуда-то сверху, будто с неба, которое Флоренс ни разу не видела на границе между мирами.
На мгновение шум битвы стих. Все, и законники и воины той стороны, посмотрели в одном направлении. В сторону мощного, неудержимого сияния. Оно появилось из другого измерения. Как если бы кто-то прорезал саму ткань, разделяющую миры, и оттуда хлынул этот радостный, легкий, плотный свет.
Флоренс различила силуэты, вышедшие из распахнувшегося между мирами окна и спускавшиеся теперь на поле битвы. Она различила только темные силуэты. Словно большего у пришедших и не было. Так бывает, когда смотришь на человека, а в лицо тебе светит солнце, и ничего не разобрать, кроме очертаний. А еще она видела, как волшебники той стороны застывали в страхе перед светоносными воинами, как опускали в смирении боевые посохи.
В душе словно кто-то запел. Сильная, переливающаяся самыми радостными нотами мелодия зазвучала в самом сердце Фло, спасая от смерти.
Флоренс знала, что умирает, но в это мгновение сама вечность обдала девушку своим дыханием.
«Блаженные», – само собой возникло в голове девушки.
Они несли свет. И тьма склонялась перед ними и как льстивая послушная собака лизала им ноги.
Сражение было еще в самом разгаре, но теперь словно кто-то перебил этой пожирательнице жизней хребет. Все понимали, что битва окончена.
Чувствуя, что силы покидают её, девушка завертела головой и увидела невдалеке от себя Гемму. Совсем рядом, в белом перепачканном платье, с растрепанными волосами, которые темным потоком развевались при каждом движении. Лицо волшебницы было в саже. Флоренс усмехнулась, представляя, как Гемма утирала слезы ярости, жгущие её щеки. Все это время Гемма была рядом. И, самое главное, Гемма была жива.
