Мэдди закусила нижнюю губy и покачала головой, чувствуя, как по шее побежали мурашки, словно Скотт Сивер и в самом деле погладил ее. Когда он продолжил, понизив голос, в нем слышались грозные потки:
- А ничего он не сделал! И почти не взглянул на вас. Я стоял там и смотрел, как ваша улыбка становится искусственной, точно женская грудь с теми силиконовыми штуками, которые ваш бывший муж имплантирует за пять тысяч баксов. Я был в негодовании, что вы так мало думаете, о себе и что вас устраивает такое положение. Вы должны были понимать, что он вас не любит. Если бы Джефф Прескотт, любил вас, он бы так не относился к вам.
Мэдди заморгала, прогоняя слезы и пытаясь изгнать воспоминания о том вечере. Худо-бедно, но она сумела себе внушить, что ее замужество умерло на том представлении, когда зрители решили, что она недостаточно хороша для Джеффа. Однако до этого представления «Американской модели» она просто не позволяла себе верить, что их отношения были мертвы всегда.
- Должен вам признаться, - продолжал Скотт, пока Мэдди по-прежнему молчала, - я был рад, когда получил это дело с разводом. - Я хотел, чтобы Прескотт освободил вас. Он никогда не заслуживал вас, Мэдди. Я ждал почти год, чтобы спросить…
Мэдди судорожно глотнула воздух и едва не выпала из своего кресла, когда снова зазвонил телефон.
Мэдди взглянула на часы и застонала. В эти минуты она должна была уже встретиться с Ноа. Вероятно, это звонил он.
- Я должна снять трубку, - сказала она.
Только это был не Ноа. Это звонили из типографии. Они закрывались через четверть часа. И еще они предупреждали, что не смогут доставить программки в такое короткое время. Разве она не знала, что сегодня Валентинов день? Для доставки цветов, шоколадок и плюшевых мишек был задействован весь дополнительный персонал. Не одна она, весь город нуждался в подобных услугах.
Мэдди бросила телефонную трубку, едва не завыв от досады. Она хотела, нет - ей нужно было знать, о чем собирался ее спросить Скотт, выжидая аж целый год. Но ей также хотелось, нет - ей нужно было сохранить свою работу.
- Я должна уходить, - сказала Мэдди. Она совершенно не представляла, как ей помочь Ноа с кольцом и одновременно с программками. Но, во всяком случае, она должна была попытаться.
- Может быть, я могу вам чем-то помочь? - сказал Скотт, удивляясь себе, что он ее об этом спрашивает.
- Помочь? - тупо повторила Мэдди, растерянно моргая. Будто она никогда не слышала этого слова раньше.
Скотт улыбнулся:
- Да. Помочь. Слово из шести букв, означающее «сделать что-то».
- Вы уверены? - спросила Мэдди. - То есть я хочу сказать, что мне ужасно не хочется обязывать… - Но еще больше она не хотела провалить заключительную часть сегодняшнего вечера.
Скотт пожал плечами и сунул руки в карманы.
- Так что я могу для вас сделать?
Мэдди нацарапала номер телефона и адрес типографского цеха, находящегося всего в нескольких кварталах от здания, где менее чем через час «Правила» должны были открыть вечер.
- Они отпечатали для нас театральные программки, - пояснила она Скотту. - Вы могли бы забрать у них коробку и принести к шести часам на Галф-Коуст-лейн, 111?
- Конечно, - добродушно сказал Скотт.
Мэдди была вынуждена себя остановить, чтобы из благодарности не броситься к нему с объятиями.
Вместо этого она встала из-за стола и взяла свою сумочку. Прежде всего, нужно было позаботиться о Ноа.
Скотт последовал за ней к выходу и поспешил открыть дверь, прежде чем она успеет сделать это сама. Он наклонился так близко, что Мэдди ощутила источаемое им тепло и его свежий запах. У нее побежали мурашки по спине. О Боже, от него так хорошо пахло!
Она в неловкости остановилась на тротуаре, глядя на прилипший к асфальту зеленый шарик от жевательной резинки.
- Вы меня выручили, спасибо, - сказала Мэдди, презирая себя за то, что ведет себя подобно застенчивому подростку. - Я буду ждать вас через полчаса или около того. И… гм… если вы захотите, можете совершенно спокойно оставаться на вечер. Вам понравится.
Скотт засмеялся, а потом дотронулся до подбородка Мэдди своими сильными пальцами, заставив ее вздрогнуть.
- Буду ждать этого с нетерпением.
Мэдди подняла глаза и сказала чуть слышно:
- Я тоже. - Она сглотнула и, стараясь говорить небрежным тоном, добавила: - Кстати, о чем вы хотели меня спросить?
Скотт наклонился, задержав свои губы почти на волосок от ее рта. Мэдди чувствовала, как ее собственные губы слегка раскрылись, словно решая, дарить ли ему поцелуй. И Скотт сократил разделявшее их расстояние. Но к разочарованию Мэдди, он лишь коснулся ее губ самым коротким поцелуем. Потом снова поднял голову и улыбнулся:
- Я долго этого ждал. Еще один час меня не убьет.
Он весело помахал Мэдди, прежде чем повернул за угол и затем исчез из виду.
Ноа Оксфорд сказал, что у него есть только двести пятьдесят долларов. Владелец роскошного ювелирного магазина тотчас подавил вздох ужаса, притворно закашлявшись.
Мэдди поправила волосы.
- Я уверена, мы сможем выбрать что-то симпатичное в пределах этой суммы. В наше время простота - самый шик.
Ювелир прочистил горло.
- Да. У нас есть несколько вещей, которые могут вас устроить.
Ноа, высокий худощавый молодой человек с темно-коричневой кожей чистокровного африканца и зелеными глазами, которые по красоте могли соперничать с глазами Эмили, похоже, не был удовлетворен такими заверениями.
- Элли, не из тех, кто придает большое значение материальным вопросам, - сказал он, как бы оправдываясь.
- Я и этом не сомневаюсь, - поспешила согласиться Мэдди. Она не могла допустить, чтобы новоявленный жених сейчас отозвал назад свое предложение.
- Тут есть еще несколько очаровательных серебряных колец, - услужливо предложил ювелир, отпирая ящичек за прилавком и доставая два кольца. Единственную пару, чья цена, как предположила Мэдди, была не столь велика. Ювелир выложил кольца на подушечку, искусно разместив их на темно-синем бархате.
Мэдди, нагнувшись, рассматривала кольца. Одно напоминало переплетающиеся веточки винограда, другое - ленточку, из которой были выгравированы какие-то цветочки.
- Виноградные веточки очень милые, - сказала Мэдди, поворачиваясь к Ноа. - В этом есть что-то символическое, вам не кажется?
Ноа, казалось, жевал изнутри свою щеку.
- Угу, - наконец проговорил он. - Это, пожалуй, подойдет. Сколько оно стоит?
Ювелир отщелкнул указательным пальцем крохотный белый ярлычок, прикрепленный к кольцу. Мэдди никогда не понимала, почему нельзя использовать ярлыки, которые люди действительно могут прочесть. Видимо, ювелиры боялись, что у их покупателей, шокированных ценой, случится сердечный приступ.
