Новенький - Инна Инфинити

— Я давно знаю твоего отца, я знал его еще до ситуации с моим братом.

Молчу, не имея сил произнести ни звука.

— Ты знаешь, что мой папа умер, когда мне было шесть лет. Но ты не знаешь, что его убили. Это произошло на моих глазах. Застрелили, — Дима делает паузу, а у меня же под кожей ползёт страх. Предчувствие подсказывает: я сейчас услышу что-то страшное. — Это было заказное убийство. Мой отец был хакером, его склоняли на свою сторону не очень честные люди. Процесс над организаторами убийства вёл твой отец. И он оправдал их. Полностью признал невиновными и освободил в зале суда. Я был на вынесении приговора и прекрасно запомнил, с каким безразличием твой отец это сделал.

Кровь стучит в ушах, сердце колотится в районе глотки. Мой первый порыв — закричать, что это все не правда. Но я тут же себя обрываю. Разве Дима когда-нибудь меня обманывал?

Быстро перебираю в голове все возможные случаи. Пытаюсь вспомнить, когда он мне лгал. Такое ведь было? Не могло не быть.

Но когда я понимаю, что не могу вспомнить ни одного случая с ложью от Димы, мне становится так плохо, что я еле удерживаюсь на ногах. Он утаивал от меня информацию. Утаил, как самый первый раз меня увидел на олимпиаде. Утаил про своего брата.

Но ни разу не сказал мне ложь.

— Зачем ты был со мной? — спрашиваю отрешённо. — Раз все так…

— Потому что я тебя люблю.

Быстро отворачиваюсь, чтобы скрыть слезы. Тело колотит мелкой дрожью, а из-за жары продолжает мутить. Все сказанное сейчас Димой размазало меня по асфальту бетонной плитой.

Его ладони опускаются на мои предплечья. Вздрагиваю. Дима ведет носом по моим волосами, целует их.

— Я так тебя люблю, что иногда кажется: сдохну без тебя.

— Не говори так.

— Ты станешь моей женой, Соня?

Я не могу поверить, что Дима серьезно мне это предлагает. После всего, что я сейчас услышала… Просто не могу поверить.

— Как ты можешь меня любить после того, что сделал мой отец?

— Знаешь, а любовь такая сука…

Я беспомощно закрываю веки. Мое сердце растоптано, душа разорвана в клочья. Как теперь жить после того, что я узнала?

Как теперь жить??

— Ты так и не ответила на мой вопрос.

Дима продолжает водить носом по моим волосам. Как будто пытается надышаться в последний раз, горько думаю.

— Я… — запинаюсь. — Я не вижу у нас будущего.

Вот я это сказала. Сама не могу поверить.

— Почему?

— Из-за всего этого.

— Из-за того, что твой отец оправдал убийц моего отца за взятку? Соня, это не должно стоять между нами. Твои родители вообще не должны стоять между нами, пойми. Мы — это мы.

— Не только. Ты свидетель по делу, которое ведет мой отец. Твой брат подсудимый.

Дима тяжело выдыхает мне в волосы.

— Почему это так важно для тебя?

— Потому что… — замолкаю. Теперь язык не поворачивается сказать, что из-за папы. Но ведь это так. Я не могу из-за папы. Каким бы он ни был.

— Мы могли бы переехать в другой город. Правда, я выгреб все последние деньги на адвоката и решил завязать с сайтами, но я обязательно что-нибудь придумаю и заработаю нам на переезд.

Боже, какой еще переезд… Куда? К кому?

— Почему ты больше не делаешь сайты?

— Я решил не связывать свою жизнь с компьютерами. Иначе закончу, как мой отец. Люди будут узнавать, на что я способен в компьютерах и пытаться использовать это в своих целях. Не хочу. И в МГУ поступать все-таки не буду.

Медленно поворачиваюсь лицом к Диме. Чем он будет заниматься, если не компьютерами? Это же его страсть, его жизнь. Однажды на каком-то нашем свидании Дима целый час рассказывал мне про строение компьютера. Я ничего не поняла, но все равно слушала очень внимательно.

— Я обязательно что-нибудь придумаю, Соня. Ты только скажи: ты выйдешь за меня замуж?

Неотрывно смотрю в его лицо. Такое любимое, такое родное. Как же я хочу поцеловать Диму, обнять, прижаться всем телом. Как в Питере, когда мы целых два дня наслаждались друг другом.

Время идет, мое молчание затягивается. Снова кто-то смеется в этом дурацком парке. Это воистину смех на похоронах.

— Нет, — срывается с губ. — Я не могу.

Его лицо изображается гримасой боли, а через секунду становится жестким и непроницаемым. Не прочитать ни одной эмоции.

Короткий кивок — это все, чем Дима меня удостаивает. Мне хочется кричать и плакать, но я просто стою.

Дима делает шаг назад. Он все еще ко мне лицом, но отступает назад.

«Нет, Дима, не уходи, я же так люблю тебя», эти слова застревают в горле комом.

Еще шаг назад. И еще.

Я опускаю лицо в ладони, чтобы больше не видеть, как он уходит. Теперь не сдерживаю рыданий. Должно быть, Дима их слышит, но не подходит ко мне, не возвращается.

Я продолжаю сотрясаться от слез, потеряв счет времени. Все кончено. Дима ушел навсегда.