— Я так рада, что твой молодой человек все-таки приехал, — прошептала ей тетушка, когда они проходили мимо.
— Но он не…
— Молодой, — быстро закончил за нее Алекс.
В больнице Алекс проводил Кит в кабинет врача. Она не сопротивлялась, но он понимал, что ее покорность вызвана скорее плохим самочувствием, а не доверием и прощением.
Алекс нервничал и ходил из угла в угол, тем самым раздражая присутствующих. Доктор вскоре не выдержал, нахмурился и указал ему на кресло у стены. Алекс сел, но все равно чувствовал себя некомфортно. Ему требовалось немало усилий, чтобы сдерживаться и не ерзать.
По мнению Алекса, врач выглядел как выпускник и совершенно не внушал доверия.
— Алекс, успокойся, — проворчала Кит.
Успокоиться? Да как же он мог успокоиться, когда она была белая как полотно?! И как он мог так бесцеремонно прийти к ней в дом, требовать ее возвращения на работу только ради собственного успокоения? Какое он имел право решать, что для нее лучше? Своим поведением он только усугубил положение.
«Точно ли это мой ребенок?»
Эта мысль не давала Алексу покоя с того момента, как он узнал о беременности. Гнев и горечь сдавили горло. Он сделал над собой усилие и сглотнул.
— Кит, у вас заражение почки и есть подозрение на инфекцию мочевых путей. Не могу сказать, что это обычное дело при беременности…
— Это опасно, доктор? — обеспокоился Алекс.
Кит не смотрела на него, руки ее тряслись.
— Что он сказал? — произнесла она шепотом.
Она никак не могла поверить в то, что действительно больна. Она вновь обхватила руками живот и спросила:
— С ребенком все будет в порядке?
— Хорошо, что вы обратились вовремя. Мы успеем принять меры, — продолжил врач. — С ребенком ничего не случится, если вы будете следовать всем моим указаниям.
Кит сглотнула и с облегчением вздохнула.
Алекс подался вперед и очень внимательно выслушал рекомендации врача, стараясь не упустить ни единого слова.
— Я запишу вас на ультразвук… в четверг. Обследование не повредит, а заодно успокоит вас и врача, у которого вы наблюдаетесь. Также я выпишу вам антибиотики, — сказал доктор. — Нет, они не повредят ребенку, — тут же добавил он, прежде чем Кит успела спросить. — А самое главное — это строгий постельный режим.
— Но… — попыталась возразить она.
— Вы, конечно, сможете ходить в душ каждый день и принимать ванну, но все остальное время следует оставаться в постели.
— Но… — вновь начала Кит.
Врач укоризненно посмотрел на нее поверх очков и произнес:
— Береженого Бог бережет, не так ли?
— Вы правы, — согласилась Кит.
— Да, и еще, — продолжил он, уже обращаясь к Алексу. — Кто-то должен за ней ухаживать.
Алекс кивнул.
— Я присмотрю за ней, — ответил он.
Он может остаться до четверга или даже до конца недели. Кит пришла в уныние от его решения.
— Постельный режим и никаких волнений, слышите! — повторил врач.
— Хорошо, — только и произнесла она.
Алексу почему-то захотелось ударить врача — какое он имел право запугивать их с Кит?
Когда они вышли из кабинета, Кит обратилась к Алексу:
— Ты не обязан со мной сидеть.
Он не мог винить ее в нежелании оставаться с ним наедине. На ее месте он чувствовал бы то же самое. Но разве Кит не расслышала слов доктора?
— Я с удовольствием позвоню кому-нибудь из твоих друзей или родственников, например той же тетушке Дорен, но ни за что не оставлю тебя одну.
Кит открыла рот, желая возразить, но Алекс быстро добавил:
— Ты же слышала доктора.
Это был весомый аргумент, и тут Кит уже не могла поспорить.
— Смотри, как мы поступим, — продолжил Алекс. — Я останусь сегодня с тобой, буду спать на диване.
— Но…
— Уже поздно возвращаться в Сидней, к тому же меня все еще мутит после перелета из Африки.
Кит откинулась на спинку сиденья в машине Алекса с таким видом, будто даже такое простое движение причиняло боль. Алекс посмотрел на нее, и ему захотелось протянуть руку, дотронуться до ее кожи, провести по нежной щеке, губам. Он сжал кулаки. Нет, он должен держать себя в руках. Никакого стресса, никаких волнений. Просто отнести ее в дом и уложить спать.
— Ну как тебе план, Кит? — осторожно поинтересовался Алекс. — Я оккупирую твой диван всего на одну ночь, а завтра мы на свежую голову обсудим, что делать дальше.
Она устало закрыла глаза и через несколько секунд просто кивнула в знак согласия. Она бы согласилась с чем угодно, лишь бы получить возможность отдохнуть.
Путь от машины до дома был долгим. Алекс шел позади Кит на случай, если ей вдруг сделается плохо и понадобится его помощь. У порога они остановились, чтобы осмотреться. Дорен с мужем сделали все, что было в их силах: прибрали гостиную, свалив доски и другой строительный мусор в аккуратную кучу в углу. Несмотря на это, дом выглядел как после бомбардировки.
На столе они обнаружили записку.
— Это от Дорен, — сообщила Кит. — Думаю, мне надо заскочить к ним и поблагодарить за помощь.
— Я сам этим займусь, а ты иди отдыхай, — ответил Алекс. — У тебя был нелегкий день.
Она даже не взглянула на него.
— Все будет хорошо, Кит, поверь мне, все будет хорошо, — тихо произнес он, положив руку ей на плечо.
— Почему ты так уверен? — пробормотала она, но высвободиться не попыталась.
Алекс заботливо погладил ее по волосам. Его охватила невероятная нежность к Кит. Ему нравилось, как она пахнет, нравился шелк ее волос.
— Мы будем выполнять все, что сказал врач, и с тобой и малышом ничего не случится, — ласково произнес он. — Если бы он действительно был обеспокоен твоим состоянием, то положил бы тебя в больницу. Раз он этого не сделал, значит, опасности нет.
Кит согласно кивнула, но беспокойство все еще читалось в ее глазах.
— И все же, зачем ты на самом деле остался? И не смей прикрываться заботой о моем здоровье!
— Нам есть что обсудить, — ответил Алекс, надеясь, что честность растопит лед. — Есть вещи, требующие нашего совместного решения. Однако все это может потерпеть до конца недели. Сейчас важнее всего твое здоровье. Ты должна поправиться.
С этими словами он подхватил ее на руки. Нести Кит было гораздо легче, чем спорить с ней. Ему нравилось вновь ощущать ее тело.
— Где твоя спальня?
Она указала на коридор, ведущий из гостиной в холл, и сказала:
— Первая дверь направо.
Как только Алекс переступил порог ее комнаты, ему тут же захотелось уйти оттуда. Пастельные тона, подушки, деревянная кровать — все напоминало ту самую, заветную ночь.
