И вот их книги выставлены за дверь. У меня сердце сжалось, когда я представила, что вот так же могут поступить с моими «Золотыми крыльями». Я все понимаю, книги занимают много места, при переезде и так хватает вещей и забот, так неужели нельзя отдать эти романы «в хорошие руки»? Просто занести в библиотеку, например, или больницу.
Мне было немного стыдно копаться среди всякого хлама, но ради книг я превозмогла всякую брезгливость, перестала представлять, как выгляжу со стороны в глазах соседей. Отодвинула сальные пакеты с какой-то посудой и разобрала большущую коробку с литературой.
На самом дне обнаружился потрепанный том Виктора Астафьева «Последний поклон» и великолепное издание Анатолия Алексина. Я очень люблю его «Сигнальщики и горнисты», «Безумная Евдокия», «Ночь перед свадьбой». Эти книги я оставлю себе, мама их тоже оценит. Некоторые иностранные любовные романы тоже заинтересовали, вот, например «Орхидея джунглей» и «66» дней. Не сразу сообразила, что по последней книге сняли фильм «Девять с половиной недель». Надо бы почитать на досуге, кажется, история со смыслом, а не просто развлекательное чтиво.
Нет, сегодня я решительно ничего не напишу. В голове какой-то туман и все мысли возвращаются в квартиру Александра. Наверно, мне должно быть стыдно или хоть какие-то угрызения совести. Но вместо этого я чувствую любопытство и желание еще больше узнать этого мужчину. Да, он грубиян и циник. Немного похож на этого Джонни из книги о «девяти неделях». Но Джон хотя бы психолог и эстет, у него широкий кругозор и с ним Элизабет много разговаривала. А мы о чем можем говорить с Александром? У нас, кажется, нет ничего общего. Кроме «основного инстинкта». Да-да, «недолго девушка ломалась, себя без боя отдала». И ведь даже не жалею. Это было как острая необходимость, просто животные чувства, та самая страсть, о которой в книжках пишут и которую ждут читатели. Накрыло и понесло…
Саша просто «пришел, увидел, победил», и воспринял все как должное. Он же обычный мужчина рабочей специальности, гораздо старше меня, у него все запросто. Вот Леша бы сначала нагородил множество красивых слов, ненавязчиво создал обстановку, впрочем, так оно и случилось. Но с Лешей мы были так духовно близки, что интимная близость для меня воспринималась как что-то грязное и порочное. И он, возможно, чувствовал то же самое. А теперь Леша живет с какой-то барменшей, она учится на заочном отделении таможенного дела, кажется. Еще она вульгарно одевается и курит. Да мне уже все равно.
Саша второй раз звонит, предлагает увидеться вечером, завтра у него последний выходной и потом пять рабочих дней. Поверить не могу, что я встречаюсь с сорокалетним слесарем, у которого на руке наколки! Мама будет в шоке.
Саша
Проводил Яну до подъезда и поехал в Мегамаркет. Надо холодильник затарить, а то потом некогда, завтра еще отдыхаю, а потом от зари до зари вкалывать у станка. Вечером приеду, заберу ее опять на ночь. Я ей сразу сказал, собирай вещички и ко мне, нет, ну понятно, ей надо перышки почистить, отойти немного от вчерашнего. «Ах, у нас все так быстро!» Так жизнь-то проходит, вашу мать, надо хоть что-то успеть!
Я давно заметил, Янка много думает, а надо меньше думать, больше делать. А передумал я за свой век сам порядочно, времени-то хватало. Два года от звонка до звонка я думал, а там больше нечем заняться особо. Не, там я тоже книжки читал, всякую отечественную макулатуру, еще Дюма и Гюго. На заводе пацаны когда про армию говорят, я сразу притихаю, мне не пришлось по плацу маршировать, нас водили иначе. Но тогда как раз началась эта заварушка в Чечне и многих молодых отправляли туда. Может, мне и повезло. Может, если б я служил в тот год, домой бы тоже вернулся без хозяйства. Мне рассказывали про одного парня, он пришел живым и уже дома повесился, а потом выяснили, что ему яйца отрезали в Чечне и он это от домашних скрывал. Вот же уроды! Твари! Иногда я жалею, что не был там. Я бы что-то смог, думаю.
Не, школу жизни я в другом месте прошел, до сих пор в непогоду кости ноют. У меня сломана челюсть и нос. Но тех сук, что меня вчетвером били, наши потом встретили прямо у поезда, у них уже ничего болеть не будет.
Янка ест все правильное, полезное, наверно сидит на диете, фигуру бережет. Хрена ли беречь, и так одни кости. И чего ей брать? «Кадарку» взял. Белого еще бутылку. Рыбу взял. Красную – форель, сам засолю как ненцы делают, положу под гнет, к вечеру будет готова. В тундре я двадцать лет парился на буровой, кормил комаров, зато смог купить эту хату. Есть куда бабу привести. А Стас сначала машину купил в кредит, говорит, бабы на тачку всегда ведутся. Так он и трахал своих телок прямо в машине. Не, я люблю комфорт. И Янка бы в машине не дала. Вроде скучаю по ней. Надо позвонить, как там дома дела, вернулась ли маман от Михалыча.
Бля, как меня от ее голоса торкает! Запер бы у себя и никуда не пускал. А что? Пусть тащит ко мне свой ноутбук и пишет книжки свои, гонит дальше эту пургу. А может ей ребенка заделать? Сына хочу. Дочь увезла одна стервоза, теперь хочу сына. От Янки. Ей уже пора. Но она не такого папашку хочет своему отпрыску. Ей антеллигента подавай, а не работягу с перебитым носом. Черт, пива хочу. И курить. Если не поедет ко мне на ночь, я точно вусмерть нажрусь. Значит, надо еще взять водку. Хотя я не пью. Мне плохо потом. Я отхожу долго. Сильно болею. Нет, тогда лучше пива взять и корюшки подкопченой. Она пахнет свежим огурцом. А Янка пахнет чем-то сладким. Как я тогда ее взял! Еще хочу так же и по-другому тоже. Не-е, ей понравилось все, у нее такие глазищи были. Это нельзя разыграть. Это был чистый кайф.
Я не видел Янку четыре дня, я реально злой. Меня достали на работе, я сцепился с мастером, у нас пакер накрылся, и вдобавок, Хорзову стало плохо, прихватило сердце. На скорой увезли старика. Он термист у нас. Хороший мужик, я его уважаю, он не филонит. А сейчас у меня выходные, хотел отдохнуть с Янкой, а тут она заявляет, что критические дни. Пиздец какой, а? Как тут не курить!
Нет, я ей позвонил, говорю, ты меня как жеребца, что ли, держишь? Если нельзя трахаться, так нечего у меня делать сразу? Я не обиделся, я огорчился. А она молчала-молчала, а потом сказал, что думала, мне только это и нужно, а раз нет, то и нет. Что за гон такой бывает у тридцатилетних баб! Говорю, приезжай, просто посидим, полежим, поедим, посмотрим кино. Только вместе. Говорю, я тебя видеть просто хочу и все. Она вроде согласилась приехать на весь день с ночевой.
Ну, я прибрался заранее, с утра. Все пропылесосил. Одежду рабочую постирал. Пожрать у меня все уже было, я с вечера еще запасся. Янке я сыр купил с дырочками и брынзу в рассоле, как она любит, еще креветок под пиво и маслины с оливками. Все, что ей нравится, короче. Хотел суши заказать, но вдруг не приедет, один я не хочу потом эту дрянь есть.
Придется в аптеку еще идти, вроде, гондоны кончились, хотя теперь нас же трогать нельзя, мы же все такие нежные теперь. А, по мне так это не проблема. Может, еще уговорю. Она быстро заводится, хотя и скромницу из себя строит.
А, еще прокладок ей сразу набрать, чтобы не было причины потом слинять от меня. Черт, забыл спросить, какие ей надо! И сигарет еще взять. Хотя, я бросил почти, вроде бы. Только с мужиками на работе порой накатит. Особенно, когда Сергуня каждый час бегает в курилку, а я исхожу слюной. Губит меня это общество, вырос бы при папе с мамой, может, выучился бы на кого получше, был бы тогда интеллигентом, Янка бы влюбилась в меня.
А так, ей только трахаться нравится со мной, я уже понял. Она осмелела в последнее время, уже не жмется, как тогда в ванной. Говорит, ты такой сумасшедший. Ага, сама же раздраконит, а я сумасшедший вдруг. У меня крышу сносит конкретно, когда трогаю ее. Мне хочется еще и еще. И нравится, что она типо вся такая недотрога и всегда уговаривать надо. Ей походу прикольно в это играть. Как будто она не хочет, а одолжение делает, а потом заводится сама и уже глазки горят. Уже сама прижимается и ножками обнимает, начинает попку поднимать. Пипец, как хочу ее! Попрошу, чтобы хоть подрочила. Или как-нибудь еще. Скоро уже должна подъехать, сам бы ее забрал, да у меня тачка в ремонте, загнал корешу одному в гараж, пусть подшаманит малехо. Может, завтра уже смогу Янку покатать.
