Мои глаза округляются от шока, и я спиной врезаюсь в дверцу кабинки, еле сдерживая ругательства.
— Вообще-то, Дмитрий Михайлович, вас не касается, чему меня учили или не учили родители. И раз уж вам так интересно, который сейчас час, я отвечу. Сейчас самое время пойти в задницу!
Я сбрасываю вызов и, тяжело дыша, оглядываюсь.
Вот это я его уделала. Вот так и надо с такими, как он, общаться!
Но момент триумфа очень быстро сменяется тотальной растерянностью. Я так и застываю в кабинке, пытаясь прокрутить в голове, что я только что послала своего начальника… в задницу.
— О боже…
Вот дерьмо. Вот же дерьмо! Перезвонить? Или нет. Или да? Как мне с ним теперь разговаривать? Что я натворила?
Не успеваю я найти ответы на эти непростые вопросы, как мои мучения прерываются звонком.
— Что ты… — начинаю я, вдруг осознав, что "тыкаю" начальнику, и тут же запинаюсь, услышав его требовательный голос.
— Смирнова, который сейчас час?
— Да какая разница?! — У меня внутри накопилось столько злости, что я готова плеваться ядом. — Позвоните в единую справочную службу!
— Который. Час, — упрямо чеканит босс.
Я на секунду отрываю телефон от уха, чтобы проверить.
— Начало одиннадцатого, — сдаюсь я наконец.
— Начало одиннадцатого, — холодно повторяет он.
— И что теперь?
— А то, что я уже битый час жду тебя в аэропорте.
— Ой, я совсем забыла! Как же так, Дмитрий Михайлович? Я ведь должна была забить на своих друзей, на свою личную жизнь и отправиться за вами к черту на куличики! Какой я плохой работник. Очень плохой.
— Смирнова…
— Я кладу трубку.
— Попробуй. И тогда я лично наведаюсь к тебе домой, чтобы как следует наказать.
— Вот значит как, — принимаю вызов я, расправив плечи, и неосторожно покачиваюсь в сторону на ватных ногах. Кабинка кружится перед глазами. Кажется, третий коктейль был лишним. — Жду с нетерпением! Только вот какая загвоздка: я не дома.
— И где же ты? — Ледяной тембр Воронцова пугает до дрожи, но я смело набираю в грудь воздуха и отвечаю:
— Далеко от тебя.
— Ты пила?
— Ну ничего себе! Мой самовлюбленный босс видит дальше собственного носа. Может, ты еще и цвет моих глаз знаешь? Хотя, какая разница, верно? На глаза ты вряд ли обращал внимания, стягивая с меня юбку.
— Алиса… — Так и вижу, как сверкает гневом его глубокий взгляд, и, несмотря на злость и обиду, хочу оказаться рядом с Воронцовым. Хочу, чтобы он снова заставил меня почувствовать себя желанной и нужной. — Где ты сейчас? В баре?
— Какой догадливый, — еле слышно бормочу я.
— Никуда не уходи.
— Это еще почему?
— Потому что я за тобой приеду, и мы поговорим лично.
— Тайм-аут, ковбой. Не надо за мной никуда ехать. В этом баре сто-олько горячих мужчин, что я найду себе пару на ночь. Не переживай.
— Смирнова.
— Удачно тебе добраться из аэропорта, ублюдок!
Я вешаю трубку и зажмуриваюсь, прижав телефон к груди.
Что сейчас произошло, почему внутри так пусто? Глаза щиплет от слез, но я упрямо сдерживаюсь и шумно выдыхаю. Плевать. Сейчас и правда найду какого-нибудь симпатичного парнишку и отлично проведу время.
Я распахиваю кабинку, плетусь к подруге, как вдруг нога подворачивается, и я едва не валюсь вниз. К счастью, меня подхватывают чьи-то руки.
К несчастью, это не волшебным образом телепортировавшийся Воронцов, а какой-то незнакомец. Оценив взглядом мою короткую юбку и неопрятно заправленную блузку, он скалится и низким голосом протягивает:
— И куда это мы так спешим, красотка?
8
— Орел, прием! Это сокол! — бормочу я заплетающимся языком Маринке на ухо. — Чего грустишь?
Видок у подруги так себе. Она вся позеленела и с тревогой поглядывает на двух парней, сидящих напротив за нашим столом. Одного из незнакомцев зовут Арсений. А второго… имени второго я не запомнила, потому что засмотрелась на татуировку рычащего льва у него на шее.
— Чего шепчетесь? — с притворным спокойствием интересуется Арсений, наклонившись ко мне. Его гигантское лицо оказывается так близко, что я невольно отшатываюсь и выдавливаю вымученную улыбку.
— Да так. Девичьи дела.
— Какие же у вас, девчонки, дела? — спрашивает второй, усмехнувшись.
Я тоже усмехаюсь, а затем крепко зажмуриваюсь, чувствуя, как бар, люди, потолок — все кружится волчком. Хочется пить, но вместо воды я упрямо утоляю жажду алкоголем, не до конца понимая, что делаю.
Кто бы мог подумать, что через минуту после моего неприятного разговора с боссом я приведу за столик двух пусть не очень красивых, но достаточно общительных парней? Мы так классно сидим… они еще и вина купили!
Вот только Маринка чем-то недовольна. Может, волнуется, что ее парень неправильно отреагирует на такие посиделки?
— Нам уже пора… — замечает она, приобняв меня за плечи. — Сегодня на работе был сложный день. Хочется уже завалиться в кровать.
— Составить компанию? — нахально интересуется Арсений, из-за чего на лице моей подруги появляется особое выражение.
Кажется, теперь она не просто зла, но еще и озадачена.
— Нам правда пора идти.
— Куда вы торопитесь? Завтра же выходной, девчонки.
— Вот и выспимся нормально.
— Вечер только начинается! — беспечно восклицает второй парень, и тут я понимаю, что его ладонь оказывается на моем колене. — Верно, милашка?
Из-за алкоголя реакция у меня заторможенная. До меня не сразу доходит, в какую идиотскую ситуацию мы угодили и как правильно себя вести. Что за день сегодня такой? Мы же мило общались! Почему… почему этот парень так странно на меня смотрит? Я отодвигаюсь немного в сторону, как вдруг незнакомец сжимает мое колено сильнее. Так грубо, что уверена: завтра на коже останется синяк.
— Какого…
— Вы же не собираетесь обламывать всем кайф, да? — улыбается он, но в его глазах полыхает отнюдь не доброжелательная эмоция.
Я сердито отшатываюсь и бормочу:
— Мы друг друга неправильно поняли.
— Это как так? — вмешивается Арсений, покусывая зубочистку. — Что же я неправильно понял, красотка? Мы собирались хорошенько повеселиться.
— Вот и веселитесь, — выстреливает Маринка. — А мы уходим.
Подруга поднимается из-за столика, и я интуитивно следую за ней, но в ту же секунду мир кренится, и перед моими глазами все переворачивается, словно я осушила весь запас алкоголя в мире.
Я неуклюже валюсь обратно на стул. Второй незнакомец обнимает меня за талию и шепчет мне прямо на ухо:
— Пусть твоя подружка уходит. Мы и втроем классно оторвемся.
Меня прошибает холодный ужас. Я вдруг понимаю, что не могу адекватно контролировать свое тело, свой язык. Я капризно отстраняюсь, но парень с пугающей настойчивостью притягивает меня обратно. Испуганная и очень уставшая, я лепечу:
— Ребят, прекратите.
— Руки от нее убери! — возмущенно требует Маринка, шагнув вперед. — Я сейчас охрану позову, слышишь?
— Ну зови.
— Что ты себе…
— Эта крошка так напилась, что завтра ни о чем и не вспомнит.
— Хватит, — прошу я, качая головой. — Тут столько людей. Вас видят. Все вас видят. Вы не можете…
— Тсс. — А вот и сальные губы. Незнакомец оставляет слюнявый поцелуй на моей щеке, и я в отвращении морщусь, дернувшись всем телом.
Марина стремительно ступает ко мне, но Арсений приподнимается из-за стола и, пригрозив ей пальцем, цедит:
— Не рыпайся, красотка.
Кажется, пора бить тревогу! Я вяло отталкиваю мужчину от себя, а тот, кто бы мог подумать, смеется, наблюдая за моими беспомощными попытками избавиться от его компании. Оковы спадают, я поднимаюсь на ноги, но уже в следующий миг пальцы незнакомца хватают меня за запястье.
Вот так игра.
Дать мне возможность уйти, а затем нагло ее отнять.
— Пусти, — рычу я хриплым голосом.
— А ты мне что?
— А я не сломаю тебе руку, — произносит до боли знакомый голос.
