Недостойный любви и неспособный любить в ответ.
Пять минут спустя Рик вернулся на кухню, мечтая, чтобы оправдалась пословица: «С глаз долой — из сердца вон». Но ему не повезло. Через несколько секунд он понял, где находится Лили: услышал звуки, доносящиеся из переднего коридора. Вот скрипнул деревянный пол. Значит, она вошла к нему в спальню и остановилась на пороге. Вот она идет мимо его кровати, чтобы посмотреть на вид из окон, вот изучает каминную полку. Он представил, как она проводит кончиками пальцев по затейливой резьбе.
И он представил, как она с тем же любопытством изучает его самого…
Рик застонал. Никогда еще он до такой степени не ощущал физически присутствие женщины.
Странно. Он всегда предпочитал длинноволосых и длинноногих блондинок, очень опытных, не сдерживающих своей страсти. Тогда почему его так привлекла эта девушка с короткими каштановыми волосами? Лили вела себя не так, как все те женщины из его прошлого, главной заботой которых было заполучить его бумажник и оказаться в его доме, в его постели. Некоторым удалось добиться первого, но ни одна не получила второго: он никогда не спал с женщинами здесь, потому что ему нравилось уходить раньше, чем следующим утром начиналась неловкая сцена.
Судя по звуку ее шагов, Лили вошла в ванную. Он представил, как она стоит рядом большим джакузи, которое он установил недавно.
А потом Рик представил ее в этой ванне. Обнаженную. Его кровь вскипела.
Черт возьми, у них будет долгая ночь.
— У тебя потрясающий дом. — У дома Рика и у всего, что там находилось, была своя история. У Лили ее не было.
Она уселась на табурет. Рик заканчивал приготовления к обеду. От аромата запеченного мяса у нее потекли слюнки.
— И мне очень нравится твоя старая мебель.
Рик аккуратно поставил перед ней полную тарелку.
— Почти вся мебель принадлежала моему дедушке.
Лили позавидовала этой связи Рика с его прошлым. Она сама ничего не унаследовала от дедушек и бабушек по обеим линиям — даже портретов. Родители ее матери умерли, когда Лили еще училась в средней школе, и их имущество продали с аукциона, чтобы заплатить налоги. Поскольку они отреклись от ее матери еще до рождения Лили, то ничего не оставили внукам. Отец Лили отказался от нее и Трента. А ей так хотелось иметь родственников, чувствовать, что и у нее есть семейные корни!
Может быть, она сумеет теперь что-нибудь узнать о семье ее отца?
Согласно газетным страницам светской хроники, Фолкнеры и Ричмонды вращались в одних и тех же кругах, посещали одни и те же приемы и рауты. Наверняка ее отца привлечет такое заметное событие, каким обещает быть прощальный прием Бродерика Фолкнера. Ей захотелось порасспрашивать Рика, но она не осмеливалась.
Вряд ли его семья пожелает поставить себя в неловкое положение, пригласив на прием внебрачную дочь одного из своих друзей.
— Я вижу, тебе нравится заниматься ремонтом. Неудивительно, что тебя не смущает перспектива превратить меня в подходящую тебе девушку. Наверное, мое преображение на предстоящем вечере напоминает тебе о новой штукатурке и краске.
Пристальный взгляд Рика заставил ее смотреть ему в глаза.
— Я берусь за проект, только когда фундамент в хорошем состоянии.
Не лучший из комплиментов, которые ей доводилось слышать. Тогда почему у нее потеплело на сердце?
В понедельник рано утром Рик подошел к окну спальни и потянулся. Он совершенно не ожидал, что на заднем крыльце увидит Лили. Он отшатнулся от окна, натянул джинсы на голое тело и спустился по лестнице. Остановился на кухне, наблюдая за Лили через стеклянную дверь.
Она держала в руках дымящуюся чашку. Рядом с ней на перилах стоял термос. Лили смотрела на заросли кустарников вдали. У ее ног лежала брошенная пара кожаных рабочих перчаток, стояло ведро, полное сорняков.
Рик распахнул дверь. Лили вздрогнула и обернулась.
— Ш-ш. О, черт возьми! Ты их спугнул.
— Кого? Там были люди?
— Нет. Людей там не было. У тебя на участке паслось небольшое стадо оленей. Не могу поверить! Ты живешь в городе, а на заднем дворе у тебя пасутся олени!
Он потерял счет утрам, когда наблюдал за оленями, пытаясь их сосчитать.
— Лили, почему ты здесь?
— Чтобы работать. Сколько у тебя земли? Четыре акра?
— Около того. — Сегодня она не стала пользоваться косметикой, но выглядела так же хорошо.
Рик выбросил мысли о купленной для нее косметике из головы, когда благодаря восходящему солнцу ее щеки приобрели персиковый оттенок.
Подул легкий ветерок, и он почувствовал ее запах. Почему у него учащенно забился пульс из-за чистого, естественного аромата женщины? Сейчас шесть часов.
Она пожала плечами.
— Чтобы успеть хоть что-то сделать, я должна рано вставать. Я приехала около часа назад, но, когда сделала перерыв на кофе, заметила твоих четвероногих друзей.
— Разве у вас на ферме нет оленей?
— Конечно, есть, но мы живем в сельской местности. А здесь… Этих ребят вполне устраивало, что я за ними наблюдаю, пока ты не появился с таким шумом.
Ее золотисто-карие глаза взглянули на его лицо, потом — на грудь, после чего их взгляд опустился. Она посмотрела на его босые ноги и тут же быстро подняла глаза — как будто прикоснулась к нему. У него учащенно забилось сердце.
Она моргнула и снова отвернулась к лесу.
— Любишь поспать, а? — Ее голос стал немного хриплым, а щеки снова вспыхнули.
Он понял, что вот-вот попадет в неловкое положение. У вас деловые отношения, Фолкнер.
Но он никогда так остро не ощущал женщину рядом с собой. Видеть, как под хлопчатобумажной рубашкой поднимается и опускается грудь Лили, видеть ее длинные ноги было ему теперь так же необходимо, как дышать. Он вдохнул, почувствовал ее опьяняющий аромат и подумал, что не так уж отличается от оленя в поле, почуявшего свою лань.
— Я бился над очень трудным проектом и лег спать далеко за полночь.
Она кивнула и завинтила на термосе чашку-крышку.
— Мне знакомо это чувство. Перерыв окончен.
Пока.
— Когда мы поедем выбирать тебе платье?
Она пожала плечами.
— Может быть, в субботу. До тех пор я очень занята.
Ее равнодушие зацепило Рика.
— Лили, до званого вечера осталось всего одиннадцать дней. Мы могли бы встретиться после работы.
Она насмешливо посмотрела на него.
— После долгого дня работы на открытом воздухе мне меньше всего хочется примерять наряды. Кроме того, вряд ли в дорогих магазинах будут счастливы видеть меня в грязной рабочей одежде. А я живу слишком далеко отсюда, чтобы поехать домой, принять душ и вернуться обратно в город.
Он заметил еще одно отличие Лили от знакомых ему женщин. Откровенность. Никаких игр.
