— Не думаю, что в этом дело, — попыталась успокоить дочь Сара. Продолжая поглаживать ее по спине, — Я даже думаю, что знаю причину неудовольствия доктора Линли твоей помолвкой. Я разговаривала с его матерью недавно, когда мы встретились у модистки, и она сообщила мне, что он…
Сара запнулась, увидев вошедшего в бальный зал.
— О, Рейфорды прибыли, — Их дочь Николь родила второго ребенка четыре дня назад. Я должна спросить как она поживает. Поговорим с тобой позже, дорогая.
— Но мама, ты же должна сказать мне… — начала Лидия, глядя как ее мать ускользает к своим друзьям.
Этот вечер становился все более неприятным с каждой новой минутой.
Что, во имя Господа, сказала мать Линли такого? Полная грусти и уныния, Лидия проскользнула через французскую дверь наружу. Не сомневаясь ни минуты, она направилась в единственное место в поместье, где смогла бы побыть одна — винный погреб.
Во время ее детства винный погреб был ее самым любимым убежищем. Она и три ее младших брата всегда восхищались огромной подземной комнатой с тремя каменными залами, полными бочками и зелеными бутылками с иностранными этикетками. Это была самая большая коллекция в Англии, полная редких и экстравагантных шампанских вин, бренди, портвейна, шерри, бургундских вин, кларетов и ликеров.
В самом дальнем зале стояли стол, скамья и маленький буфет, где можно было открыть бутылку и попробовать ее содержимое. Лидия помнила как она, и все остальные из многочисленного выводка Кравенов играли здесь в прядки, пиратов и шпионов. А еще она помнила, как любила сидеть тут и решать какую-нибудь наиболее сложную математическую загадку, наслаждаясь тишиной, покоем и запахом воска, специй и вина.
Открыв тяжелую дверь, она пригнулась и быстро прошла по каменным ступеням вниз. Лампы оставили горящим специально для дворецкого, который часто наведывался в подвал за вином для гостей. После шума и суматохи, что творились в доме, тишина и спокойствие винного подвала была огромным облегчением для Лидии. Глубоко вздохнув, она начала расслабляться. С вымученной усмешкой она потерла ладонью затылок. Возможно, она, наконец, начала испытывать предсвадебную лихорадку.
Тихий голос нарушил тихую безмятежность подвала.
— Мисс Кравен?
Подняв голову, Лидия взглянула на человека, которого не желала бы больше видеть. Никогда.
— Линли, — произнесла она, уронив руки по бокам. — Что вы тут делаете?
В темном, пропахшем плесенью подвале с его таинственной атмосферой, коричневатые и позолоченные солнцем тона во внешности Джейка Линли делали его еще более привлекательным, чем обычно. Казалось, что ему не место в этом подвале, даже на короткий срок. Не смотря на то, что по сути своей он был ее врагом, Лидия не могла не признать, что он один из самых красивых мужчин, что она когда-либо встречала в своей жизни. Линли был ненамного старше Рэя, но гораздо более умудрен опытом. И еще его высокомерие, что он безуспешно пытался скрыть за своими непочтительными шуточками. Видя его ироническую улыбку и легкость движений можно было с головой увязнуть в его очаровании и обмануться им. Но глаза выдавали его. Их серые глубины были наполнены печалью и усталостью, как у человека, который видел слишком много горя и боли в силу свой профессии.
— Ваш отец позволил мне осмотреться тут, — сказал он.
Это было обычным делом. Лидия была прекрасно осведомлена о том интересе, что питали гости к коллекции ее отца. К несчастью, неприятным моментом было то, что Линли решил рассматривать раритеты именно в то время, когда сама она хотела посидеть в винном подвале в блаженном одиночестве.
— Ну, что, насмотрелись? — спросила Лидия, внутренне содрогнувшись от собственной грубости. Ее мать вырастила всех Кравенов с нерушимыми стандартами вежливости. Но присутствие Джейка Линли заставило ее забыть обо всем. — Потому что мне бы хотелось побыть одной.
Он повернул голову и пристально посмотрел на нее:
— Вы неважно себя чувствуете? — спросил он, — если так то…
Лидия перебила его, презрительно усмехнувшись.
— Не стоит беспокоить себя заботой о моем здоровье. Я все равно вам не поверю.
Джейк Линли медленно приблизился к ней, встав в луче неяркого света. Как это несправедливо для мужчины быть таки вероломным и таким прекрасным. Он носил строгую, черно-белую одежду, с серым галстуком, что так шел к его прозрачным глазам. Совершенно подогнанная одежда как влитая сидела на его худощавой, но мощной фигуре и все же он как всегда казался немного взъерошенным, словно он тянул и крутил предметы своей одежды в разные стороны, раздраженный от того, что костюм ограничивал его движение. Весь этот беспорядок прктически вынуждал женщину пригладить его волосы, поправить галстук и жилет. Прикоснуться к нему так интимно, как могла бы сделать только жена.
— Почему вы считаете, что мое беспокойство о вас фальшиво?
Негодование и что-то еще гораздо более сильное связалось в жаркий узел где-то в животе Лидии.
— Возможно потому, что я знаю, как вы отговаривали лорда Рэя жениться на мне, потому что я его недостойна.
Его глаза сощурились:
— Это он вам так сказал?
— Не в данных выражениях. Но вы ведь действительно отговаривали его от женитьбы? И этого я вам никогда не прощу.
Линли мрачно вздохнул и уставился на древний каменный пол. Казалось, он пытался решить какую-то сложнейшую проблему. Его выражение лица напомнило ей саму себя, когда она впервые осознала, что у отрицательного числа не может быть квадратного корня.
— Вы правы, — наконец признал он, — Я действительно советовал Рэю не жениться на вас.
— Почему?
— Разве это сейчас имеет какое-то значение? Рэй не прислушался к моему совету, вы приняли его предложение и ваша свадьба дело каких-то тридцати восьми часов.
Лидия посмотрела на него с внезапным насмешливым интересом:
— Подсчитываете часы?
Линли даже дернулся назад от этого замечания. Его глаза настороженно блеснули, словно она слишком близко подошла к разгадке его самой страшной тайны.
— Я оставлю вас наедине с самой собой, мисс Кравен. Извините, что я нарушил ваше уединение.
Он развернулся и пошел прочь, Лидии оставалось лишь смотреть ему в спину.
— Вы извиняетесь за это, но не за то, что сказали лорду Рэю?
Он остановился на мгновенье:
— Именно так, — ответил он и продолжил свой путь.
Лидия яростно зашагала в дальний зал и буквально рухнула на скамью. Хлопнув бархатным кошельком по столу, она застонала и положила голову на локти. Будущая невеста не должна чувствовать себя так: раздосадованной, разбитой, злой. Она должна быть счастливой. Ее голова должны быть забита радужными мечтами. Во всех романах, которые она читала, день свадьбы для девушки был самым замечательным и светлым днем. Если это действительно должно быть именно так, это еще раз доказывает, насколько она не похожа на всех остальных. Складывалось такое впечатление, что она и вовсе не ждала этого счастливого часа.
