— Основательно отоварилась! Мне импонирует твой выбор. Донести бы все до машины, — прокомментировала Рейчел, помогая Дженни забирать с прилавка бумажные пакеты с покупками.
— Донесем… Куда теперь?
— За провиантом! — объявила экономка.
Когда они вернулись домой, стирка заложенного перед выходом белья была успешно завершена, и Дженни загрузила в барабан свои обновки.
— Так не терпится поскорее вырядиться в обновки? — посмеялась над ее спешкой Рейчел. — Будешь отменно выглядеть. Любой признает в тебе прирожденную пастушку.
Очаровательная личико Дженни расплылось в улыбке.
— В детстве я грезила стать ковбоем. Признаться, мне действительно не терпится. А пока длится стирка, я пойду к себе и отправлю несколько электронных сообщений. Надо сообщить некоторым, что я жива и здорова.
— Ты много друзей оставила в Нью-Йорке? — с ноткой сочувствия спросила ее Рейчел.
— Да… Хотя, живя там, я чувствовала себя одинокой… А вот теперь понимаю, что меня окружали хорошие люди и надежные друзья.
— Они были близки тебе?
— Некоторые — очень, другие — в меньшей степени. Маму всегда окружали толпы людей, и я наблюдала разные странности их поведения. Поэтому сама всегда старалась быть более разборчивой.
— А кто-то особенный есть у тебя в Нью-Йорке? — деликатно поинтересовалась Рейчел.
— Да, хотя… Ну, вроде того… — нетвердо ответила молодая женщина. — Однако я считала себя обязанной вернуться в Оклахому, поэтому пришлось принять и озвучить это решение.
— Не тяжело было расставаться? — проникновенно произнесла экономка.
— Я знала, что буду скучать по Нью-Йорку и всему, что с ним связано, по этот город, пусть и большая часть моей жизни, но только часть. Меня всегда тянуло сюда, домой. Когда не стало мамы, уже никто и ничто не могло удержать меня там.
— Значит, все серьезно, Дженни? Это не короткие каникулы, после которых ты вернешься к прежней жизни? — взволнованно спросила Рейчел.
— Не знаю, смогу ли я что-либо гарантировать… Разве только то, что постараюсь определиться с будущим, найти себя, — серьезно проговорила Дженнифер.
— У меня к тебе просьба: ты, конечно, ищи себя, но при этом постарайся не разбить своему отцу сердце, — обеспокоенно сказала Рейчел.
Джейсону Уэлборну было ясно: храня напряженное молчание, Сэм думает о дочери. Он, как и прежде, трудится, производит привычные действия, но по временам выпрямляется и застывает, вскидывая голову. И его лицо осеняется каким-то таинственным светом. А вот присутствия Джейсона Сэм словно не замечает. Такое поведение казалось по меньшей мере не присущим Сэму. Если бы Джейсон не знал своего умудренного жизнью друга, то решил бы, что тот размечтался. Возможно, так оно и было…
Фактически за прошедшие полтора дня Дженнифер нельзя было ни в чем упрекнуть. Но лишь время испытывает твердость намерений. Джейсон за свою жизнь наблюдал и куда больший энтузиазм дилетантов фермерской жизни, который вскоре разбивался о рутину. Не многие способны проявлять должную степень постоянства в этом нелегком деле, они-то и составляют узкий круг избранных.
Каждодневный монотонный тяжелый труд от рассвета и до заката — это так далеко от полудетских представлений избалованной горожанки, что разочарование и скука не замедлят явить себя — вот в чем был уверен скептически настроенный Джейсон Уэлборн.
При этом он должен был великодушно признать, что вины Дженнифер в этом не будет, поскольку далеко не каждый в силу известных причин создан для фермерской жизни. Вот только бы возмечтавший Сэм не лишился почвы под ногами, когда дочь вновь покинет его, возвращаясь к привычной беспечности городской жительницы. Это и было главным объектом почти сыновних тревог Джейсона Уэлборна.
Неожиданно Сэм Сандерс резко выпрямился и скомандовал:
— Время обеда. Бросай все, идем в дом!
Джейсон молча последовал его примеру, и они одновременно вышли из коровника.
— Как думаешь, Дженни захочет прокатиться до пастбищ после обеда? — не скрывая свои переживания от молодого друга, спросил Сэм.
— Ну откуда мне это знать? — смущенно проговорил Джейсон. — Спроси ее… Дженни показалось, что ты расстроился вчера вечером. Тебя огорчило то, что она упомянула о Бастере?
— Как тебе сказать… В некоторой степени это так. Ясно, что Дженни многое помнит о своем детстве на ранчо. Помнит тех, кто был с ней добр и заботлив. Она скучала по этим людям… И когда это ясно сознаешь, мне, ее отцу, кажется обидным ее молчание в течение всех этих лет…
— Каким она помнит тебя и как к тебе относится, ты сможешь выяснить, только общаясь с ней, — сдержанно отозвался Джейсон Уэлборн.
— Удачно съездили в город? — осведомился у дочери Сэм, войдя в дом.
— О да! — радостно воскликнула Дженни. — Я не буду в тягость, если я после обеда присоединюсь к вам? — спросила она, посмотрев сначала на отца, затем на его спутника.
— Думаю, это никому не помешает, — заверил ее отец.
— Спасибо. А чем займемся сегодня?
— Поскачем на пастбища, проверим ограждения. Мы не делали этого с прошлой недели, так, Джейсон?
— Да. Но мы не только проверяем ограду, но и чиним ее в случае необходимости. А это дело не женское.
— Может быть, но есть такая поговорка: не попробуешь, не узнаешь. Не так ли? — обратилась к скептику Дженнифер.
— Это не самая лучшая идея, как мне кажется, Дженни, — строго проговорил отец. — Мне бы не хотелось, чтобы ты возилась с колючей проволокой. Ты можешь ненароком пораниться.
— Сэм, Дженнифер не кажется неуклюжей. Я думаю, ничего дурного не случится, если она лично убедится в том, что это работа не для женских рук… — попытался возразить напарник.
— Джейсон, ты слышал, что я сказал? — неожиданно резко отозвался хозяин дома. — Я не хочу, чтобы Дженни поранилась. И хватит разговоров!
— Джейсон прав. Все будет в порядке. Я же не бестолочь. Смогу разобраться, что опасно, а что нет.
В этот момент зазвонил телефон, и Рейчел, подойдя, ответила:
— Ранчо «Джей-Эс». Я вас слушаю.
Дженнифер, услышав это, невольно улыбнулась. Отец сменил прежнее название ранчо на ее инициалы — Джей Эс, когда маленькой Дженнифер Сандерс исполнилось два года. Он постоянно шутил, что они живут на ранчо ее имени. Вот только теперь Сэм Сандерс был не единственным владельцем угодий, а делил собственность с ДжейсономУэлборном.
Рейчел протянула телефонную трубку Сэму.
Сэм внимательно слушал, время от времени что-то отвечал, но кратко и односложно. Предмет разговора сложно было понять.
