Что будешь? Я вообще жутко голодный…
— Нет уж, вначале давай поговорим!
Мне уже надоела эта глупая игра в догонялки и кошки-мышки. Несмотря на затуманенное сознание, дрожь по всему телу и подкашивающиеся ноги (привет, воспоминания 13-летней давности!) я решила расставить, наконец, все точки над Ё.
— О чем? — лениво протянул Димка, увлекшись изучением раздела с блюдами итальянской кухни.
— Ни о чем, а о ком! О тебе! Ты что делал в спорткомплексе? Следил за мной что ли? Подсадил мне маячок в телефон, установил функцию родительского контроля и теперь знаешь, где я нахожусь?
— Эй-эй, полегче, — расхохотался мой гадкий спутник. — Ничего я тебе не устанавливал. А в спорткомплексе я вообще-то работаю. Говорил же тебе, что тренирую баскетбольную команду, но ты, похоже, пропустила все мимо ушей.
А ведь и правда, говорил. А я как-то не сопоставила факты. Никак не привыкну, что мы с ним снова живем в одном городе.
— Ну что, есть еще вопросы?
— Полно, — гневно сверкнула глазами я. — Например, один меня очень волнует. Что тебе от меня нужно?
— Тааак, приехали. — Он со вздохом отложил меню и уставился на меня своими потрясающими глазами. — Один раз подвез девушку с продуктами до дома, и она решила, что перед ней — маньяк.
— Ничего я не решила! Просто слишком часто мы с тобой сталкиваемся в последнее время, ты так не думаешь?
— Земля круглая, — пожал плечами Дима.
— А если серьезно?
— Насть, что ты хочешь от меня услышать?
— Правду и одну только правду.
— Ну тогда вот тебе правда: мне приятна твоя компания. А еще в этом городе у меня никого нет. Все близкие и друзья остались на нашей с тобой родине. А я типичный социопат и не люблю знакомиться с новыми людьми.
— То есть ты просто приятно проводишь со мной время?
— В точку, капитан очевидность, — кивнул мне он и вернулся к изучению меню.
— А когда-то ты говорил, что такие девушки как я вообще не в твоем вкусе.
— А может я тогда соврал?
У меня снова перехватило дыхание. А он смотрел на меня, не отрываясь, и тепло улыбался. Я заметила ямочки на его щеках.
— Дим, я замужем. У меня ребенок.
— Да-да, Даша, 9 лет, я в курсе. Сегодня заняла второе место на танцевальном конкурсе. Могла бы и первое, но этот коллектив, хоть и нарушил правила, но выступил чуть зрелищнее и эмоциональнее…
— Уймись, — поморщилась я.
— Ершова, еще раз говорю, хватит нудеть. Давай просто спокойно посидим. Что будешь заказывать?
Весь обед я просидела, как на иголках, наблюдая за тем, как моя Дашка мило общается с Димой, рассказывая ему о школе, подружках и занятиях танцами. А он, казалось бы, слушал ее с огромным удовольствием: бурно реагировал, смеялся, активно расспрашивал и вспоминал приколы из нашей с ним школьной жизни. Дашка беспрерывно хохотала и набивала щеки любимой картошкой фри.
— Дима, а у тебя есть дети? — вдруг спросила она.
— Не-а, ни жены, ни детей. Но есть ребята, которых я тренирую в баскетбольной команде. Очень прикольные, они мне как сыновья. Хочешь, познакомлю?
— Рано ей еще! — вступила в разговор я.
— Мааам! — возмутилась Дашка. — Я уже взрослая, я сама разберусь!
— Ага, конечно. Давай, взрослая, доедай и поехали уже домой. Я устала. И вечером еще хочу встретиться с тетей Катей.
— Скучища, — протянула дочка и запихнула в рот последние ломтики любимой жареной картошки. — Спасибо за обед, Дима! Ты клевый!
— Рад стараться, — шутливо раскланялся он. И повернулся ко мне:
— Подвезти до дома?
— Спасибо, не надо, мы на машине, — процедила я.
— Ну ладно. Спасибо за компанию, девчонки! — громко сказал Димка. Расплатился, а потом придвинулся ко мне и прошептал на ухо:
— Звони, как закончишь распрыскивать яд в разные стороны. Надеюсь, мой номер у тебя сохранился.
А потом помахал рукой Дашке и исчез за дверями кафе.
— Нет, ну ты себе это представляешь?
Я возмущенно пыхтела, сидя у Катьки на кухне, и бурно жестикулировала, пытаясь в красках описать события последних нескольких дней. Даже не верится, что еще неделю назад я вообще не вспоминала об этом придурке Колесникове.
Конечно, Катька его помнила. И прекрасно знала, сколько слез я тогда пролила у нее на груди после этого паршивого последнего звонка. Мы дружили с ней с первого класса и до сих пор человека ближе и роднее ее у меня не было. Родители — не в счет.
— Ну, дела… — покачала головой подруга, подливая в бокалы вино. — И как он, сильно изменился внешне?
— К сожалению, нет. Все такой же красавчик. И главное — ни жены, ни детей, представляешь?
— Перепадет же кому-то такое сокровище, — улыбнулась Катька.
— Учитывая его мерзкий характер, насчет сокровища могу поспорить.
— А ты? Что чувствуешь к нему? — осторожно спросила подруга.
— Кать, я не знаю, что мне делать. — Я уронила голову на сложенные в замок руки и застонала. — Такое чувство, что не было этих 13 лет. Он, блин, снова мне нравится. Я опять чувствую, что начинаю улетать, когда нахожусь рядом с ним. В мыслях через скакалку прыгают розовые единороги. Тело лихорадит, как при гриппе. Что со мной?
— Похоже, подруга, все серьезно. Это первая любовь и она не проходит, а остается в сердце навсегда. Твои дурацкие терзания это только подтверждают.
— Что мне делать, Кать? — жалобно спросила я. На глаза наворачивались слезы. У меня было все так легко и спокойно последние годы — я как будто выбралась из моря, в котором долго пыталась научиться плавать, и пошла уверенной походкой по твердой земле. Виталик, Дашка, уютный дом и налаженный быт. А теперь в мою жизнь, как ураган, как несокрушимое торнадо, снова ворвался он. Ворвался — и все перебаламутил, и я снова оказалась в море и снова начала тонуть.
— Не знаю, Насть, — задумчиво протянула подруга, отхлебнув из бокала свое любимое вино. — Я твой друг и очень люблю тебя и поэтому хочу только одного — чтобы ты была счастлива. А из советов… Живи сердцем, мать. У нас одна жизнь — и прожить ее нужно так, чтобы на душе было легко и свободно.
Философский монолог Кати прервался тихим пиликаньем моего мобильника. Я разблокировала его, свайпнула по экрану и застонала. Снова он!
«Все еще злишься?*подмигивающий смайлик»
«Нет, блин, радуюсь жизни», — подумала я. И протянула мобильник Кате. Она прочитала и усмехнулась.
— Насть, вам просто нужно откровенно поговорить друг с другом. Раз и навсегда. Если увидишь, что он все такой же
