Нейт услышал, как на кухне хлопнула дверь, и понял, что пора закругляться с этим разговором.
— Джен, хочешь дружеский совет?
— Думаю, да.
— Всегда учись на своих ошибках. И не повторяй печальный опыт.
Воспользуйся своим же советом, старик, прошептал Нейту внутренний голос.
— Ты не скажешь моей матери, что я во всем тебе призналась?
— Пока она сама меня об этом не спросит. И, знаешь, она будет очень рада услышать то, что ты сегодня сказала. О том, что не хочешь больше ее огорчать. Это может помочь в ваших отношениях.
— Я подумаю об этом.
Мэгги вернулась и взъерошила волосы Джен.
— Я достирала твою оставшуюся одежду. И повесила свитер.
— Спасибо.
Нейт слушал их разговор, и внезапно его осенило. Он скучал по дому. Скучал по заботе, с какой Мэгги относится к Джен. Скучал по тому, как любимый человек может сделать какие-нибудь приятные мелочи без всякой причины. Несмотря на запутанное дело, которое его ждало, Нейт был рад, что живет именно здесь.
Мэгги с силой надавила на дверь, повернула ключ, и та медленно открылась.
— Заходи, если не боишься, — улыбнулась она Нейту.
— Я не боюсь темных подвалов.
— А пауков?
— Если они выжили в таком холоде, то нужно поставить им памятник, — рассмеялся он.
Нейт зашел в темный подвал, а Мэгги осталась снаружи.
— Нашел что-нибудь? — крикнула она.
— Да, подожди.
Послышался шорох вещей, и Мэгги увидела его оголившуюся спину, когда Нейт наклонился что-то поднять. Она быстро отошла от двери. Этот мужчина был слишком притягательным, а ей необходимо сохранять самообладание.
— Поберегись!
И мимо Мэгги пролетели лыжные ботинки. Следом вышел Нейт. Его голову и плечи покрывала паутина. Мэгги боролась с желанием стряхнуть ее. Ей ни в коем случае нельзя было дотрагиваться до него.
Нейт держал в руках лыжную амуницию.
— Ты сумасшедший, если решился кататься в такой холод. — Он совершенно не знал эту местность, и Мэгги понимала, что будет волноваться за него. — Учитывая ветер, сейчас, наверное, минус тридцать.
— Прохладно, не так ли?
— Я бы сказала, чертовски холодно.
— Зато я какое-то время не буду докучать тебе.
— Гости никогда мне не докучают, — улыбнулась Мэгги.
— Это ты сейчас так говоришь. Не поверишь, каким я могу быть занудой, когда мне нечего делать.
Мэгги рассмеялась и спрятала замерзшие руки в рукава. Нейт же в это время с энтузиазмом примерял экипировку. Несмотря на ее слова, Мэгги понимала, что им лучше максимально сократить время пребывания дома вдвоем. Между ними и без того витало что-то большее, чем дружба. Не говоря уже о физическом притяжении, которое нельзя было отрицать.
— Кажется, я что-то делаю неправильно, — пробормотала Нейт.
Мэгги села перед ним на колени и показала, как поместить ногу в крепление.
Когда она наклонилась, Нейт навис над ней, чтобы посмотреть поближе. Женщина почувствовала тепло его тела, которое было всего лишь в нескольких сантиметрах от нее. Мэгги знала, что ни под каким предлогом она не должна прикасаться к нему. А теперь Нейт стоял слишком близко. Он был сильный, красивый, умный и чувственный. И как она должна всему этому сопротивляться?
— Попробуй вот так, — сказала она и встала. Нейт сразу же поддержал ее за локоть.
Мэгги отступила, Нейт сделал пару шагов ей навстречу и упал. Мэгги рассмеялась.
— Помочь, ковбой?
— Мне не нужна помощь от такой крошки, — хмыкнул Нейт и быстро поднялся. — Продолжай смеяться. Ты-то наверняка вообще не умеешь кататься.
Мэгги замолчала. Теперь она шла позади, наблюдая за тем, как Нейт привыкает к лыжам, и понимала, что его слова задели ее. Раньше она очень хорошо каталась. Сначала она научила кататься Майка. Потом она встретила Тома, и они катались втроем, а потом уже и вместе с Джен.
Мэгги закрыла дверь, пытаясь в очередной раз осознать, как сильно изменилась ее жизнь.
Нейт подъехал к ней и сказал:
— Спасибо большое. Мне очень нравятся эти лыжи.
— Не за что. Можешь оставить их потом на веранде.
— Мэгги?
Она взглянула на него. Его зелено-синие глаза неотрывно смотрели на нее.
— Ты уверена, что я могу этим пользоваться? Я не хочу причинять неудобства.
— Все в порядке. Они пылятся здесь без дела. Не волнуйся, — и она попыталась изобразить радостную улыбку. — Я собираюсь приготовить легкий обед, прежде чем везти Джен на автобусную остановку.
— Ты будешь по ней скучать, — тихо сказал Нейт.
— Да. Несмотря на то, что мы ругаемся, как кошка с собакой. Но я считаю, что там ей будет лучше.
Здесь Джен станет скучно, и она снова свяжется с плохими людьми. Мэгги вытащила ее в прошлый раз, но постоянно она это делать не сможет. И поэтому Джен лучше находиться подальше от дурной компании.
— В любом случае сегодня я, как хорошая мать, обеспечу ее едой на первое время и соберу для нее сумку.
Нейт наклонился, чтобы снять ботинки.
— Возможно, ты думаешь, что она не ценит твою заботу, но это не так. И когда она вырастет, она обязательно скажет тебе слова благодарности.
Мэгги пожала плечами.
— Ты близок со своими родителями?
— Да. У меня есть брат и сестра, которые выбрали спокойные профессии. Я знаю, мама волнуется за меня. Даже когда я был на флоте, она присылала посылки. Но, к сожалению, я вижу их не так часто, как хотелось бы. Мы живем довольно далеко друг от друга.
— Звучит так, будто у тебя было идеальное детство.
— Наверное. Хотя я назвал бы его нормальным.
Мэгги притихла. Он никогда не поймет ее жизнь. У Нейта есть брат и сестра, родители, и все они всегда держались вместе. У Мэгги же были только Майк и Джен.
— А у тебя, Мэгги? Ты близка с родителями?
Мэгги поднялась на веранду и остановилась, зная, что он ждет ответа.
— Они лежат рядом с моим мужем, — сказала она и вошла в дом.
Ресторан был практически пуст, и Мэгги сильно удивилась, когда за одним из столиков увидела Нейта и Гранта Симмса. У Мэгги перехватило дыхание. Грант слишком много знал. Ей не хотелось бы, Чтобы Нейт узнал о Дженнифер то, что они так тщательно пытаются забыть.
Нейт увидел Мэгги, и его глаза радостно засверкали. Она улыбнулась в ответ, несмотря на волнение. Это был магнетизм, в котором она никогда не признается вслух. Она уже много лет не испытывал подобного чувства. А теперь это притяжение помогало ей отвлечься от грустных мыслей по поводу нового расставания с дочерью. Но предстоящие три недели ей, по крайней мере, не придется грустить одной в пустом доме.
