Никки вздохнула с облегчением. Казалось, под прицелом его пронзительного взгляда она едва дышала.
— В десять лет в первый раз приняла участие в конкурсе фотографии и сразу заняла первое место, — сказала Никки, пытаясь скрыть легкое головокружение.
— Впечатляет.
— И с тех пор заболела фотографией. Участвовала во всех подряд конкурсах.
— А какой был ваш первый приз?
— Зеркальный фотоаппарат, по тем временам очень продвинутый.
— Значит, тогда вы и решили стать профессиональным фотографом?
Никки кивнула:
— Та камера стала для меня самой драгоценной вещью.
На всех детских фотографиях того времени у Никки на шее неизменно висел обожаемый фотоаппарат. Эх, хорошие были времена…
— Всегда брала ее с собой. Могла часами сидеть неподвижно, дожидаясь удачного освещения. Перефотографировала всех знакомых. А потом… — Никки заставила себя вынырнуть из воспоминаний о прошлом и вернуться к настоящему, — потом выучилась на журналиста, получила первое задание, а дальше само завертелось.
— Так просто?
Никки покачала головой.
— Нет, конечно. На то, чтобы чего-то добиться, ушли годы, и это было очень нелегко.
— Все равно звучит захватывающе.
Никки откинулась на спинку стула и спросила:
— Правда?
Ее работа давно уже не захватывала.
— Во всяком случае, для простого бизнесмена.
Никки от удивления округлила глаза:
— Это вы-то простой бизнесмен?
Рафаэль пригубил вина:
— А что?
— Ничего, но, судя по тому, что я слышала, вы далеко не простой.
Рафаэль замер с бокалом в руке и снова устремил на Никки пристальный взгляд.
— И что же вы слышали?
Самые фантастические вещи. Под слишком внимательным взглядом Рафаэля Никки чуть на стуле не ерзала от смущения. Да что на него нашло? Потом попыталась вспомнить все, что знает о хозяине. Они с Габи два года были соседками и на второй год подружились, так что рассказать Никки могла многое.
Она знала, что Рафаэль является кем-то вроде консультанта в кризисных ситуациях. А еще, за что бы он ни брался, ему везде сопутствует успех — и в работе, и в изучении иностранных языков, и в общении с женским полом. Рафаэлю тридцать два, и он сумасшедший трудоголик, совершенно не умеющий отдыхать. Некоторое время был женат, но дело закончилось разводом. А еще блестящий талант Рафаэля разрешать сложные ситуации касался только бизнеса. К огорчению Габи и других сестер, в семейные проблемы Рафаэль предпочитал не вдаваться.
Конечно, Никки не собиралась выдавать весь этот компромат. Если бы ее огорошили такими подробностями, Никки приказала бы арестовать виновного за вторжение в частную жизнь.
— Да много всего, — уклончиво ответила она, чувствуя, что Рафаэль ждет более полного ответа.
— И часто вы с Габи меня обсуждаете?
Рафаэля так напугала и смутила эта мысль, что Никки даже улыбнулась.
— Время от времени, когда случайно речь зайдет.
Рафаэль поморщился.
— Даже не знаю, гордиться или беспокоиться.
— Лучше гордитесь.
Рафаэль расслабился.
— На каком основании? Что Габи про меня сказала?
— Что вы — замечательный профессионал и умеете разрешать кризисные ситуации как никто другой, — ответила Никки, на ходу сокращая и редактируя полученные от Габи сведения. В любом случае приятно, что разговор о ней самой закончен. — Вы очень целеустремленный и всегда добиваетесь успеха, и на работе, и в личной жизни. — Запнувшись, Никки прибавила: — А еще вы разведены.
Рафаэль поморщился, и Никки сразу стало любопытно, почему распался его брак.
— Сами видите, насчет успехов в личной жизни Габи преувеличила.
Сказав себе, что некрасиво совать нос в чужие дела, Никки склонила голову набок и задумчиво кивнула.
— Пожалуй.
— Вижу, Габи чего только не наговорила, — сухо произнес Рафаэль, водя по ножке бокала длинными загорелыми пальцами.
— Она вас очень любит. А еще гордится вами.
У Никки всякий раз сжималось сердце, когда Габи превозносила Рафаэля до небес или искренне убивалась из-за его неприятностей.
Казалось, давно пора было привыкнуть, но тесная дружба между братом и сестрой трогала Никки до глубины души. Выслушивая излияния Габи и реагируя соответственно случаю — когда с восторгом, а когда и с сочувствием, — Никки осознавала, что в ее жизни нет и никогда не было человека, с которым она была бы настолько близка. Бессонными ночами Никки гадала, дошла бы она до такого жалкого состояния, будь рядом человек, которому можно довериться на все сто.
— Здорово, наверное, когда есть братья или сестры, — чуть печально произнесла Никки, пытаясь вообразить себя членом многодетной семьи.
— Значит, вы единственный ребенок?
— Да, — подтвердила Никки, стараясь остановить разошедшуюся фантазию. Снова она мечтает о невозможном. — Я у родителей одна.
— Везет же некоторым, — пробормотал Рафаэль, вставая и снова направляясь исполнять обязанности повара.
Наблюдая, как он кладет стейки на гриль, Никки нахмурилась. По разговорам с Габи у нее сложилось впечатление, что, хоть в отношениях брата и сестер не все гладко, они искренне привязаны друг к другу.
— Вы правда так думаете?
Рафаэль вздохнул.
— Нет, конечно, — ответил он, оставляя стейки шипеть на гриле и возвращаясь к столу. — У меня отличные сестры. Когда не достают.
— И часто они вас достают?
— Чаще, чем хотелось бы, — произнес Рафаэль, усаживаясь и отпивая глоток вина.
— Что же вы в таких случаях делаете?
— Когда это случилось в последний раз, сбежал сюда.
Интонация Рафаэля заставила Никки насторожиться.
— То есть…
Рафаэль опустил бокал на стол и внимательно посмотрел на нее:
— Да, это было вчера.
О боже.
— Получается, вы хотели отдохнуть?
Рафаэль кивнул:
— А вместо этого меня огрели по голове «Дон Кихотом».
Никки мучительно покраснела.
— Еще раз простите, мне очень жаль, что так вышло.
— Не волнуйтесь, все лучше, чем выслушивать бесконечные тирады мамы, двух сестер и бывшей девушки.
Никки сразу перестала смущаться. Даже чуть гримасу не состроила. Если Рафаэль считает, что это тяжело, побывал бы на ее месте. Да если бы Никки преследовали мама, две сестры и бывший, она бы просто счастлива была!
— Бедный вы несчастный, — не смогла сдержать насмешки Никки.
Пренебрежительный тон собеседницы заставил Рафаэля вскинуть брови.
— Чужую беду руками разведу. И вообще, у меня была очень трудная неделя на работе.
