так, и я оказалась не далека от истины.
– Вы говорили, что ребенок нежеланный, – вдруг начинает доктор охрипшим голосом, глядя на меня, – что девушку изнасиловали и она не хочет малыша… Поэтому я согласился прервать беременность на таком сроке…
– Какая тебе разница?! – рычит Макар. – Я тебе деньги плачу за аборт, вот и приступай к делу!
Отрицательно качаю головой, умоляюще глядя на доктора. Перед глазами все расплывалось от слез, а в голове был целый сумбур из мыслей. Ожидание – самый худший момент.«Будь человеком, прошу!» – взмолилась, моргнув, и слезы рекой покатились по щекам.
– Нет, я не буду этого делать с бедной девочкой! – вдруг отказывается он, отходя в сторону. Я не вижу теперь его, но слышу шуршание купюр, его шаги и тяжелое дыхание. – Вот ваши деньги! – бросает, и его голос срывается. – Девушка явно не хочет этого аборта, и здесь происходит черт знает что! Вы что, ее взаперти держите?! – спрашивает он, и я начинаю мычать, согласно киваю головой в надежде, что доктор мне поможет или хотя бы вызовет полицию. Но ни я, ни этот старик недооценили Макара…
Первое время висит гробовая тишина, затем слышу тяжелые шаги парня. Он приближается к доктору, и мне вдруг становится страшно за старика. На что способен Макар?
– Ты ведь знаешь, я бы все равно тебя не отпустил, даже если бы ты сделал свою работу… – хрипло говорит он.
– Ты не можешь меня убить… Мой сын знает, где я нахожусь. Он будет искать меня… – предупреждает мужчина, но Макар полностью игнорирует слова.
– Я буду ждать его! – лишь говорит он, а затем я слышу гулкий удар и хрип.У меня была возможность поднять голову, посмотреть, что происходит, но я боялась… Боялась видеть то, что рисовало мое воображение. Мужчина издавал устрашающие звуки. Он трепыхался, хрипел, кричал… Но все тщетно!
Спустя несколько секунд все затихло, и я услышала грохот его тела, которое упало на пол… После чего не сдерживаю слез и истерического, подавляемого тряпкой крика от ужаса, свидетелем которого только что оказалась.
– Видишь, что ты наделала?.. – услышала спустя мгновение совсем рядом, и кровать прогнулась под тяжестью тела мужчины. Его горячее дыхание опалило кожу моей щеки, рука накрыла шею. – В этом виновата ты… – прошипел сквозь стиснутые зубы, легонько сдавливая свою руку, перекрывая мне кислород. Я затихла, с трудом подавляя горькие всхлипы. – Если ты думаешь, что эта отсрочка тебе поможет… то хочу огорчить тебя: ты делаешь себе только хуже! Не сделал аборт он, сделает другой! А если в ближайшее время не найду доктора, который согласится заняться тобой, клянусь, я сделаю это сам! Собственными руками, без наркоза и какого-либо обезболивающего! Так что подумай в следующий раз, стоит ли открывать свой рот и противиться!
– Убийца… – прошипела я, несмотря на то, что не хватало дыхания.Мужчина ухмыльнулся, отстраняясь.
– Это одно из моих положительных качеств, – бросил. – Для твоей защиты я сделаю все! О нас никто не узнает… Нам никто не помешает! Ты сама еще не понимаешь, от чего отказываешься! Перестань противиться мне, и ты получишь счастье! Ты моя пара, и мы будем с тобой вместе вечность…
После этого ужасного случая прошла неделя…
Первые три дня было все более или менее спокойно. Макар приходил ко мне раз в день, просовывал под щелью в клетке поднос с едой и, поморщившись, уходил прочь. Мой запах… или точнее какой-то там запах ребенка мешал ему, поэтому он не мог находиться со мной слишком долго. Я видела, что ему противно, и это еще сильнее раздражало его!
На четвертый день мужчина начал психовать, недовольно громил все в комнате, но дольше пяти минут все равно не мог находиться рядом. Я видела в этом спасение, но одновременно понимала, что мое время на исходе. А, судя по реакции ублюдка, найти другого доктора для аборта он так и не смог, что значит – скоро придет мой конец! Поэтому на четвертый день я прекратила принимать еду и воду, которую мне давал Макар. Меня одолевал страх, что он может мне что-то туда подсыпать. Я слышала о таблетках, которые вызывают выкидыш, о снотворных и наркотиках. Мне меньше всего хотелось потерять сознание и проснуться уже без малыша… А взгляд и состояние Макара говорили о том, что он готов на любые отчаянные шаги, лишь бы только добиться своего!
Мне больше ничего не оставалось, как морить себя голодом и терпеть постоянную жажду. Напиться вдосталь воды я позволяла себе только в ванной, когда купалась. Благо, подобные процедуры проходили два раза в день, поскольку так Макару было легче находиться со мной рядом…
Я не понимала, что это ему дает… Возможно, когда потела, с кожных пор выделялся какой-то неприятный для мужчины токсин, который повязывал меня с моим ребенком. В другом случае я не могла найти логического объяснения тому, что он мог чувствовать во мне малыша и отличающий его запах!
Продержавшись четыре дня без еды на одной воде из-под крана, которой мне было недостаточно, начала чувствовать себя ужасно. Мало того, что как-то скоропостижно похудела, так еще начала кружиться голова и тошнило.
Ребенок в животе начал больше шевелиться, словно высказывал свое недовольство по поводу отсутствия необходимых веществ и компонентов, хотя покамест все необходимое он брал из меня. А поскольку за четыре дня от меня остались практически одна кожа да кости, ему требовалось немало этих питательных веществ. Я знала, что так долго не протяну, а Макар был далеко не слеп. Он понимал, к чему мой протест, и это накаляло обстановку.
Поэтому на восьмой день моего пребывания в заключении ублюдок сорвался и, надев респираторную маску на лицо, явился ко мне в комнату в полной решимости завершить начатое дело.
«Додумался мразь!» – мелькнуло в моей голове, когда увидела его в респираторе.К сожалению, больше ничего не могла сделать, кроме как думать. Мои силы были на исходе, и я понимала, что не смогу противостоять подонку. Конечно, попробовала ему противиться, даже несколько раз ударила Макара в лицо ногой, когда он полез за мной в вольер со шприцом в руках, но все мои попытки защититься были тщетны. Мужчина прижал меня лицом к грязному полу, крепко ухватив одной рукой за волосы, а другой рукой воткнул иглу мне в
