Они ехали еще минут пятнадцать, петляя между цветочных клумб и аккуратных благоухающих кустов. Дэвид с кислой миной вел машину, всем своим видом показывая, что он умирает от скуки. Зато Элеонора едва могла усидеть на месте от странного предвкушения встречи. И наконец, когда они проехали последний поворот, дом неожиданно открылся их взгляду, представ перед ними, как необыкновенное чудо. Он словно готовил гостям сюрприз, поражая их с ходу своим великолепием.
Только для Элеоноры не было ничего удивительного, она поняла это секунду спустя. Еще пока они ехали, она нарисовала себе этот особняк именно таким, каким его сейчас и видела. Как будто она знала его. Знала хорошо, как старого доброго друга.
— Надо доложить его величеству о нашем приезде, — сказал Дэвид. Он выключил зажигание и вылез из фургона. Элеонора осталась в машине.
В эту минуту тяжелая дверь распахнулась, и на пороге появился Роберт Керрингтон. На нем были простые серые брюки и шелковая рубашка с расстегнутым воротом. Сейчас он казался еще выше и красивее.
— Ага, у дворецкого выходной, — сказал Дэвид вполголоса, но получилось слишком громко. — Держу пари, он вышел отправить нас к черному ходу, на половину прислуги.
— Добрый день. — Роберт Керрингтон холодно кивнул Дэвиду и прошел к пассажирскому сиденью, протягивая руку Элеоноре.
Элеонора была приятно изумлена — он поприветствовал ее, как будто она была гостьей. Она протянула свою руку.
— Мисс Смит, добро пожаловать в Грейледиз.
У Элеоноры перехватило дыхание, когда она поймала на себе взгляд его глаз. И ей понадобилось время, чтобы сделать глубокий вдох, а потом только ответить:
— Благодарю.
Она пыталась убедить себя, что его чары на нее больше не действуют, что эффект первой встречи давно стерся и при дальнейшем знакомстве она увидит в нем обычного, даже скучного человека.
Но эффект от встречи с ним не только не стерся, но стал сильнее. Ее сердце забилось чаще.
Ошеломленная его прикосновением, Элеонора тщетно пыталась расстегнуть ремень безопасности левой рукой, потому что правую она подала Роберту Керрингтону. Когда он наклонился, чтобы помочь ей, то оказался так близко, что Элеонора могла разглядеть легкие завитки волос у его висков, стали видны морщинки у глаз. У рта были заметные четкие ровные складки, а над верхней губой — шрам в виде буквы V. У него была чистая здоровая кожа, которая приятно пахла кремом после бритья.
Когда он убирал руку, то случайно коснулся ее бедра. Элеонора вздрогнула от этого прикосновения.
— Прошу прощения, — сдержанно сказал Роберт Керрингтон. Он помог ей выйти из машины. Это было как нельзя кстати, потому что у Элеоноры тряслись коленки. — Может быть, вы хотите побыть немного на воздухе, — предложил Роберт.
— Нет-нет, — поспешно отказалась Элеонора и в следующую же минуту пожалела об этом. Пара минут на воздухе помогла бы ей хоть немного прийти в себя.
— Гаражи находятся с правой стороны, за той аркой, — направил он Дэвида. — Если хотите перенести багаж в комнату прямо сейчас, моя домработница проведет вас.
То, как оскалился Дэвид, садясь в машину, ясно говорило о его раздражении. Он не любил, когда им командуют. Но его раздражение немного утихло, когда Роберт Керрингтон вежливо добавил:
— И потом, может быть, вы будете любезны присоединиться к нам и выпить немного на террасе?
К нам? Интересно, имел ли он в виду миссис Керрингтон, подумала Элеонора.
Поддерживая девушку за локоть, Роберт Керрингтон провел ее в холл. Элеонора остановилась, осматривая интерьер дома и испытывая странное чувство, будто дом приветствует ее и она здесь вовсе не чужая.
Она видела старинные сундуки, подсвечники и стеклянную люстру, которых сейчас почти нигде нельзя было встретить. Слева находился старинный камин, а справа — большая дубовая лестница, ведущая на второй этаж. В окна светило яркое солнце, озаряя комнату сверкающим блеском, отчего все внутри, казалось, блестит и сияет.
— Какая красота, — прошептала Элеонора восторженно. Она смотрела на все вокруг, как зачарованная. — Будто находишься внутри радуги.
Она вздрогнула. Ей показалось, что она уже говорила когда-то эти слова.
— Что-то не так? — спросил Роберт.
— Н-нет, — пробормотала Элеонора в замешательстве, сбитая с толку этим внезапным чувством, что она знает этот дом и дом знает ее, а также прикосновением Роберта Керрингтона. — Нет, у меня просто возникло такое чувство, будто я была здесь когда-то раньше. Но, конечно же, этого не может быть, так что, скорее всего, это просто «дежа-вю».
Но как тогда объяснить, что она, еще не видев дома, уже знала, как он будет выглядеть?
— Похоже, вы в этом не совсем уверены, — заметил Роберт, пристально глядя на нее.
— Тогда как еще можно это объяснить?
— Возможно, вы видели Грейледиз в каком-нибудь журнале. Этот дом был построен на фундаменте старого женского монастыря тринадцатого века. Поскольку место представляет собой исторический интерес, журнал «Наследие» опубликовал статью о доме год или два тому назад, когда здесь еще жил мой дед. Они фотографировали ворота, сам дом, холл, монастырскую кухню и развалины старой церкви.
— Должно быть, так оно и было, — согласилась Элеонора, радуясь тому, что он нашел достойное рациональное объяснение. — Хотя, признаться, я не уверена, видела ли я этот журнал. Но фотографии, должно быть, запомнились.
— Пойдемте, я покажу вам старую монастырскую трапезную и кухню, — беспечно предложил Роберт Керрингтон. — Посмотрите, сможете ли вы узнать и их.
Он пошел впереди, в конец коридора, потом вниз по каменной лестнице. Их шаги глухо отзывались эхом.
— Это столовая, бывшая трапезная, — сказал он, открывая дверь слева. — Как вы можете догадаться, она была реконструирована.
Столовая была очень красивым и не менее странным местом. Если Элеонора и видела когда-нибудь ее в журнале, у нее совершенно не осталось о ней никаких воспоминаний.
То же самое можно было сказать и о кухне, достопримечательностью которой был только колодец с металлической крышкой. В остальном кухня, как и столовая, была почти пустой.
— Ну как? Что-нибудь вспоминаете? — поинтересовался Роберт Керрингтон.
— Нет, ничего.
Он кивнул, как будто ее ответ полностью его удовлетворил.
— Ну, а сейчас почему бы нам все-таки не пойти на террасу и не выпить чего-нибудь?
Хоть Элеонора чувствовала себя в его компании не совсем уютно, она согласилась, потому что надеялась увидеть остальную часть дома.
Роберт Керрингтон, как будто почувствовав это, предложил:
